Теа Харрисон - Сердце бури
И снова ее грудь сдавило невидимыми тисками. Трикс аккуратно отставила свой бокал и заставила себя задышать снова.
— Видимо, ты не думала о таких последствиях, — сочувственно произнесла Карлинг.
— Я была занята, — процедила Ниниэн.
— Ты могла бы подумать о династическом браке, — предложила Карлинг. — Родить наследника и, возможно, еще одного, на случай гибели старшего; а также заключить с супругом конфиденциальное соглашение о том, что...
— Нет, — замотала головой Ниниэн. Все в ней восстало против подобной идеи и это еще не принимая во внимание того, как к ней отнесется Тьяго. Он никогда не пойдет на такое. Он просто убьет любого претендента в ее мужья. — Этого не случится.
Карлинг помолчала. Поднявшись на ноги, женщина подлила вина Ниниэн, а потом и себе.
— Может, ты могла бы воспользоваться примерами из истории, — сказала Карлинг. — Например, Великобритания. Эдуард VIII отрекся от престола, потому что его правительство никогда бы не согласилось принять Уоллис Симпсон. Для них брак означал то, что она будет претендовать на трон. Как ты думаешь, Темные Фейри приняли бы брак между тобой и Тьяго, поверив при этом, что он не станет делить с тобой престол? (Эдуард Альберт Кристиан Георг Андрей Патрик Давид, 23 июня 1894 — 28 мая 1972 гг. — король Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, император Индии на протяжении 10 месяцев: с 20 января по 11 декабря 1936 года; не был коронован. Отрёкся от престола, чтобы вступить в брак с разведённой Уоллис Симпсон, на что правительство Великобритании не давало согласия. При этом он заявил: «Я нашёл невозможным… исполнять обязанности короля без помощи и поддержки женщины, которую я люблю» — прим.пер.)
Ниниэн пила свое вино и смотрела в пространство.
— Нет, — качнула головой она.
— Потом еще Елизавета I, — продолжила Карлинг. — Мне она нравилась. Елизавета была умной женщиной. Использовала возможность заключить брак как дипломатическую уловку, но так и не вышла замуж. Если она и заводила любовников, то была настолько осмотрительной, что никто так и не смог этого доказать. И независимо от того, как давил на нее парламент, Королева так и не назвала имя наследника, избежав, таким образом, конфликтов вокруг трона.
Ниниэн наконец-то взглянула на Карлинг. Лицо Вампирессы было безмятежно, как у Мадонны с картин Леонардо да Винчи.
— Беседы с тобой всегда заходят в неожиданное русло, — проворчала девушка.
***Допив с Советником бутылку вина, Ниниэн пожелала Карлинг доброй ночи и вышла. Рун шел рядом с Трикс на пути назад в лагерь. Там уже приступили к ужину: Тьяго сидел у костра рядом с Кэмерон и Арьял. Ниниэн впилась в Вера глазами. Тот осматривал содержимое сумки-холодильника, поставив ее между ног. Он не участвовал в разговоре Камерон и Aрьял, но внимательно слушал. Мужчина будто помолодел. От него исходила энергия, он будто стал расслабленнее и непринужденнее, — больше, чем когда-либо в Нью-Йорке. Адриель, кажется, действовал на него живительно.
Но потом он поднял голову, увидел ее и расслабленность испарилась. Мужчина поднялся на ноги, выражение лица стало агрессивным.
“Что случилось?” — проговорил он в ее голове.
Ниниэн смотрела на него с нежностью, смешанной со страшной усталостью.
“Откуда ты знаешь?”
“Твой запах, — в два быстрых шага Страж оказался перед ней. Обхватив ее локти, Тьяго взглянул на Трикс с беспокойством. — Скажи мне, что случилось.”
Глаза девушки заволокло слезами. Положив руку ему на грудь, она погладила Вера.
“Обещаю очень скоро рассказать тебе обо всем, но прямо сейчас я не готова к этому. Нужно кое-что обдумать.”
“Хорошо,” — сказал мужчина. — Почему бы тебе не присесть и не поужинать? Я слышал, что ты еще не ела.
— Я не голодна, — ответила Ниниэн. — Мне нужно прилечь.
Его лицо потемнело.
— Фейри.
Девушка закрыла глаза. “Не дави на меня прямо сейчас, Тьяго.”
Он прислонился своим лбом к ее. “Я не смогу ничего исправить, если ты не скажешь мне”.
“Может быть, ты не в силах что-либо исправить. Иногда просто бывает больно, — проговорила Фейри. Руки мужчины сжались, и, когда она открыла глаза, Ниниэн потряс его яростный взгляд. Собравшись, девушка продолжила: — Мы поговорим в ближайшее время. Прямо сейчас я иду спать. Мне нужно некоторое время, чтобы все обдумать, так что… Мне нужно побыть одной, пожалуйста”.
Тьяго слегка оскалился, его Сила сдавила ее. Ниниэн поняла, что он пошел против всех своих инстинктов, ощутив, как его хватка на ее локтях ослабла.
“Я буду в телепатическом диапазоне, — произнес Вер. — Ты должна позвать меня, если у тебя появится хоть малейшая нужда, ты слышишь?”
Телепатический диапазон. Это означало, что он останется в пределах десяти-пятнадцати футов (ок. 3-5 м — прим. пер.) от нее. Расслабившись, она кивнула. “Я люблю тебя”.
“Мы продолжим этот разговор, Ниниэн”, — предупредил мужчина.
“Позже, обещаю”.
Отпустив Трикс, он отступил назад. Все остальные ели молча, кажется, сосредоточившись на собственных мыслях. Трикс кивнула им и вошла внутрь своего шатра. От жаровни, в которой без огня уже тлели красные угольки, исходило тепло.
Пройдя прямо к постели, девушка разделась до футболки и, дрожа, заползла на набитый душистыми травами матрац. Там она свернулась в клубок, ожидая, когда нагреется место. Тьяго согрел бы ее за секунды. Он согрел бы ее всю, но только не сердце, которое болело сейчас больше всего.
Природа, кажется, компенсировала долгую, а то и бессмертную жизнь Других рас тем, что дети у тех появлялись редко и считались настоящим сокровищем. Она никогда не осмеливалась задумываться о детях, когда ее жизнь была под постоянной угрозой. Возможность иметь ребенка всегда была частью какого-то смутного, неопределенного будущего из категории "когда-нибудь".
Ниниэн даже не предполагала, что, возможно, никогда не сможет иметь детей.
Она снова прокрутила в голове разговор с Карлинг. Ниниэн не находила ошибок в логике Вампирессы.
Постель стала теплой, но Ниниэн так и лежала, свернувшись в клубок. Девушка заснула, съёжившись вокруг совершенно промерзшего места, которое называлось когда-то ее сердцем.
Тишину в голове прорезал чей-то крик. Ниниэн села и снова услышала этот звук. Снаружи послышались чьи-то тяжелые шаги.
Она вздрогнула, когда в шатер ворвался Тьяго и сорвал со стены меч. Его лицо казалось диким в затененной палатке.
