С. Уолден - Погружение (ЛП)
Я, наконец, набралась смелости взглянуть в лицо Райану. Он наблюдал за мной все это время. Я стала нервничать. Он изменился. Все те же темные, лохматые волосы. Все те же завораживающие голубые глаза. Но что-то изменилось. Он выглядел усталым. Не старым и изможденным. Просто усталый, как будто ему нужно поспать, но он не нашел для этого время в течение последних трех лет.
— Привет, — выдавила я.
— Привет.
Я переступила с ноги на ногу.
— Ты, наверное, задаешься вопросом, зачем я здесь, — сказала я.
— Немного.
Я сглотнула. Я не знала, что должна говорить. Ничего не пришло мне в голову, так что я спросила об Алиссе.
— Моя лучшая подруга, — ответил он. — Я познакомился с ней на лекциях по философии в колледже.
— Она очень... проницательная, — сказала я. Я собиралась сказать «милая», но «проницательная» было более точно.
— Да, она такая, — ответил Райан.
— Так ты учишься в колледже? — спросила я.
Райан кивнул.
— Взял год перерыва, прежде чем поступать в Университет Северной Каролины в Уилмингтоне. Я работаю полный день и хожу в колледж.
Я кивнула. Райан не стал продолжать. Он просто смотрел на меня, и я с большим трудом пыталась придумать следующую нейтральную тему разговора.
— Я сделала большую ошибку! — выпалила я вместо этого. Это вышло само собой, и я прикрыла рот рукой, когда сказала это.
— Придя сюда? — спросил он.
Я покачала головой, все еще прикрывая рот.
— Можешь объяснить? — сказал он.
Я убрала руку.
— Прости, Райан. Я была несправедлива к тебе.
Райан отвел глаза.
— Нет, не была.
— Да, была! Боже мой, Люси простила тебя! Люси! Я тоже должна была суметь это сделать.
— Я совершил ужасную вещь, Брук. Я скрыл это от тебя, потому что знал, что ты возненавидишь меня за это. Я лгал тебе. Это нелегко простить. Прощение Люси это нечто совсем другое. Она простила меня за трусость. Это не то же самое, что ложь. Я понимаю, почему ты не смогла отпустить это. Я понимаю
Я не знала, что сказать. Я стояла, ошарашенная, с открытым ртом.
— Но сейчас ты здесь, — продолжал Райан. — Скажешь мне, почему?
— Я сказала тебе, — ответила я. — Я совершила ошибку. Я сделала ошибку, не простив тебя. Люси продолжала говорить мне, что я совершаю огромную ошибку. Я знала это. Я знала это все эти годы, но я позволила своему сердцу затвердеть, поскольку я боялась, что если я возьму телефон, чтобы позвонить тебе, ты не захочешь разговаривать. Или, может быть, я узнала бы, что ты с кем-то еще, и я не смогла смириться с этой мыслью. Или может быть…
Райан подошел ко мне, остановившись в сантиметрах от моего лица. Я закрыла рот.
— Я хочу поцеловать тебя, но только если ты мне позволишь.
Я не стала раздумывать. Я обвила руками его шею и прижалась своими губами к его. Это все было так знакомо, и я больше не боялась. Я не сказала ему эти слова раньше, потому что боялась их. Но теперь нет. Я бормотала их у его губ снова и снова.
— Я люблю тебя. Я люблю тебя, — говорила я, пока его язык не ворвался мне в рот, мешая моему признанию.
Я прилипла к нему с чуждой мне неистовостью. Я чувствовала, что наверстываю упущенное время. Три года без него, и так много надо узнать. Я отстранилась и взяла его лицо в ладони.
— Ты должен рассказать мне все, — сказала я. — Расскажешь? Я хочу знать все о твоей жизни. Я так скучала, Райан, и я не хочу пропустить что-нибудь еще.
— Я расскажу тебе, — сказал он. — Но сначала, позволь мне сказать, как сильно я люблю тебя, Брук. Я говорил тебе давным-давно в плохом месте, когда я был плохим человеком. Я больше не там, и я уже не мальчик, но моя любовь к тебе никогда не менялась. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя. Больше всех на свете.
ЭПИЛОГ
Я лежала голая на нашей не заправленной кровати, ухватившись руками за прутья железного изголовья, как он и приказал. Стены нашей спальни увешаны картинами, которые мы нарисовали вместе, на большинстве из них изображен океан, где солнце и вода создавали идеальную атмосферу. Я смотрела на них, пока Райан не отвлек мое внимание.
— Я думаю, что должен буду заглаживать свою вину перед тобой всю оставшуюся жизнь, — сказал он, нависая надо мной.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
— Секреты, которые я утаивал от тебя. Изнасилование Люси, — прошептал он.
Я не могла поверить, что только теперь для меня все стало на свои места. Причина, по которой он спал со всеми этими девушками. Он пытался искупить свою вину, доставляя удовольствие другим женщинам. Я почувствовала к нему жалость, но не сострадание и снисходительность. Мне стало жаль его, потому что он все еще охвачен чувством вины, а ведь уже прошел год, как мы снова вместе. Год, как я простила его.
Мы жили вместе в Чапел-Хилл. Я скоро начинала обучение праву в Университете Северной Каролины, а Райану недолго осталось до получения степени в бизнесе. Мы вели тихую жизнь, окружив себя несколькими близкими друзьями. Если погода была хорошая, мы проводили большую часть наших выходных в Вилмингтоне. В холодные месяцы мы прятались в нашем крохотном арендованном доме, где пылал теплый гостеприимный огонь, и согревались одеялами и любовью друг к другу.
Я посмотрела на своего парня и вздохнула. Я могла снова произнести слова о прощении, как делала это уже сто раз, но, похоже, от этого ничего не менялось.
— Ты не должен заглаживать вину, Райан, — сказала я, наконец. — Я просто хочу, чтобы ты любил меня и позволил мне любить тебя.
Он наклонил голову и поцеловал меня долго и медленно. Затем он отстранился и улыбнулся. Это разожгло огонь в моем сердце. Никакого взрыва. Просто мерцание светлячка, и оно согрело меня до мозга костей.
— Ну, тогда дамы вперед, — сказал он и поцеловал мою шею.
Я ослабила хватку на прутьях, и он прошептал мне в плечо.
— Держись крепче, Бруклин.
Он поцеловал меня в шею, а затем двинулся к ключице и, наконец, к груди. Там он задержался, беря один сосок в рот и нежно посасывая, заставляя меня взяться крепче за прутья, прежде чем переходить к другой груди. Он лизал мои соски, затем нежно потягивал их зубами, вызывая протест со стороны моего рта и рук.
— Положи руки назад на прутья, Бруклин, — сказал он и нежно потерся носом о мой правый сосок.
Я затрясла головой.
— Бруклин, — сказал он и собрал мои запястья над моей головой одной рукой, пока другая подбиралась вниз по моему животу, — ты хочешь, чтобы я к тебе прикоснулся?
Я заерзала.
— Ну?
Я кивнула, боясь взглянуть на него. Не знаю почему. С тех пор, как мы снова вместе, мы занимались любовью почти каждый день. Но когда он был в таком настроении, было в нем что-то особенное. Это возбуждало меня, а я думала, что мне не должно это нравиться. Но мне нравилось, когда он говорил мне, что делать, потому что его приказы были нежными, и я знала, что он никогда не станет злоупотреблять силой, которую я ему вверила.
