Дикое желание (ЛП) - Робертс Тиффани

Корабль контрабандистов, должно быть, потерпел крушение на родной территории племени скексов.

Кир помог подняться на ноги седхи, которая, в свою очередь, помогла илтурии встать рядом. Через несколько секунд все пятеро были на ногах — и каким бы трудным это ни оказалось для них, Тарген не ожидал большой скорости во время их побега.

— Идемте. Я покажу вам туннель. Он узкий, но мы все сможем пролезть, — Кир повел пленников к задней части пещеры.

Тарген последовал за ним, держа свой бластер направленным на вход. Звуки битвы, доносившиеся в пещеру, казались призрачными и далекими, поскольку эхом отражались от каменных стен и потолка. Ярость Таргена хотела, чтобы скексы прорвались, хотела получить шанс соорудить курган из их трупов, достаточно высокий, чтобы перекрыть вход в пещеру.

— Риния, — произнес кто-то позади него тонким, дрожащим голосом.

Тарген оглянулся и увидел, что кайтал смотрит на него. Трудно было поверить, что это та же самая женщина, которая была их соседкой по заключению всего неделю назад. Она выглядела истощенной, обезвоженной, сломленной.

— Риния, — повторила она срывающимся голосом. Дрожащей рукой она указала на дальнюю сторону пещеры.

Ярость Таргена усилилась до предела, подпитываемая видом кайтал в таком состоянии. Ни один из контрабандистов, которых он видел, не был даже близко таким грязным, истощенным или избитым, как эти пленники. Это могла бы быть его Юри, если бы все пошло по-другому.

Но его Ярость также подпитывалась уколом вины: мог ли он предотвратить это? Мог ли он избавить эту кайтал и других от страданий, которые они пережили? Мог ли он сохранить жизнь большему их числу?

Нет. Я был не в состоянии помогать им и обеспечивать безопасность Юри.

Как бы то ни было, сейчас чертовски точно не было времени размышлять об этом, но он все равно позволил этому вылиться в свою Ярость.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, но нам пора идти, — сказал он.

— Риния, — сказала она более твердо, снова тыча пальцем в том же направлении — в сторону груды тюфяков на полу пещеры. — Она жива.

Одна из этих куч сваленной потрепанной ткани, повыше остальных, слегка сдвинулся.

— Иди с даэвой, — Тарген не стал задерживаться, чтобы посмотреть, повинуется ли кайтал. Он подбежал к тюфякам и опустился на колени рядом с тем, который сдвинулся с места, растаскивая груду изодранной одежды и одеял. — Ах, блядь.

— Тарген, в чем дело? — спросила Юри.

Женщина-волтурианка — Риния, — которая была под тканью, повернула голову и посмотрела на него лихорадочно блестящим глазом. Другой был заплывшим. Капли пота выступили на ее пепельно-бледной коже. Она встретила его взгляд и выдержала его.

Блядь.

— Убей меня, — прохрипела она. — Не позволь им… — ее глаз закрылся.

— Тарген? — каким-то образом Юри удалось вложить в его имя чертовски много беспокойства.

— Волтурианка, которая повредила ногу. Она жива, — сказал он.

Надо было помочь ей при крушении. Надо было помочь ей выбраться.

Блядь, разве я не проходил через это? На всех были ошейники, у контрабандистов было оружие, а мы с Юри оба были избиты и изнурены. Что, блядь, я должен был делать?

— Тарген! — позвал Кир. — Нам нужно помочь всем пробраться в туннель.

Сердце Таргена забилось сильнее, и он стиснул зубы, когда новая волна Ярости захлестнула его. Он повесил бластер на плечевой ремень и, как мог бережнее, подхватил Ринию на руки. Она застонала, сворачиваясь калачиком, черты ее лица исказились от боли. Она была еще легче Юри, еще нежнее.

Его мысли вернулись к волтурианке, с которой он спал в Артосе много лет назад, к ее крикам, к ее…

Блядь! Это сделал не я, это были те гребаные контрабандисты!

Остальная часть группы собралась в задней части пещеры, стоя под выступом почти двухметровой высоты.

— Вон там, наверху, — сказал Кир, когда Тарген приблизился, нахмурившись, когда его взгляд упал на Ринию, — и немного дальше.

— Когда мы вошли, я не увидел никаких отверстий, — процедил Тарген сквозь зубы, изо всех сил стараясь дышать размеренно, сдерживая волну неукротимой Ярости.

В ухе Таргена затрещал коммуникатор.

— Э-м, Кир, — сказала Юри, — только что отключился канал связи с твоего дрона. Как будто… теперь он черный.

Кир поднял руку и снова поиграл с кнопками управления на запястье.

— Вероятно, это просто помехи от окружающих скал. Сигналы на этой планете ненадежны.

Тарген поставил Ринию на землю и поспешил к выступу, пытаясь не обращать внимания на зуд, ползущий по позвоночнику — он знал, что это просто инстинктивная реакция на то, что он повернулся спиной к битве. Он плавно подтянулся и пошел по выступу назад, огибая угол скалы, чтобы найти открытый проход, как и сказал Кир — узкую, черную как смоль щель в камне. Из отверстия дул слабый прохладный ветерок.

Он почти ненавидел ту часть себя, которая была разочарована тем, что нашла путь к отступлению после всего лишь одного убийства. Контрабандисты и скексы заслуживали гораздо худшего, прежде чем Тарген покончил бы с ними. Все, что ему было нужно, — это несколько минут, чтобы выпустить сдерживаемую Ярость, и он мог быть удовлетворен.

Конечно, ему следовало помнить о том, что он говорил ранее — все редко шло по плану.

— Трое контрабандистов внизу, на баррикаде, — сказал Кейл. — Я прореживаю скексов, как могу, но высокоточный рейлган — не самое эффективное оружие против хищной орды.

Был шанс, что контрабандисты продержатся всю ночь — невероятные вещи случались постоянно, — но не менее вероятно, что их разгромят в ближайшие несколько секунд. В любом случае, Таргену и Киру нужно было, чтобы эти пленники двигались сейчас.

Тарген бросился обратно к остальным, опустился на колени на краю уступа и протянул руку.

— Давайте двигаться.

Женщина-седхи подтолкнула кайтал вперед. Дрожащая рука кайтал схватила Таргена, и он поднял ее; она была почти такой же легкой, как Риния. Как только она оказалась на выступе рядом с ним, он потянулся к следующей пленнице — илтурии. Как только его пальцы сомкнулись на ее чешуйчатом запястье, шум битвы прорезал звук — тихий, незначительный звук, который он не должен был слышать, учитывая ситуацию, но который заставил его на мгновение замереть.

Это был звук падающего камешка в коридоре позади него.

Отпустив руку илтурии, Тарген вскочил на ноги и побежал к отверстию, размахивая своим автоматическим бластером. Он поднял оружие, чтобы посмотреть в оптический прицел. Каменные стены, пол и потолок были видимы через оптические стекла, как будто купались в чистом дневном свете.

Таким же был и ухмыляющийся скекс, прокладывающий себе путь по узкому проходу.

Блядь. Когда я усвою чертов урок и перестану напрашиваться на то, чтобы что-то пошло не так?

Скекс разинул пасть, чтобы издать вой, пытаясь поднять винтовку в тесном пространстве. Тарген оборвал этот вой вспышкой плазмы. Последнее, что он увидел от скекса, — это наполовину расплавленное лицо перед тем, как тот упал на пол.

По меньшей мере еще с полдюжины скексов подхватили боевой клич своего павшего товарища, их вой настолько усиливался стенами туннеля, что с таким же успехом там могла быть сотня ублюдков, набившихся туда, — и, насколько Тарген знал, так вполне могло быть.

— Туннель может оказаться немного теснее, чем ты думал, Кир, — крикнул Тарген, выпуская в проход еще одну струю плазменных разрядов.

Скексы рычали и выли, в их больших запавших глазах мерцали отблески бластерного огня. Одно из их орудий выстрелило, вызвав огненную вспышку из дула и оглушительный раскат грома. Снаряды срикошетили от камня вокруг Таргена, и жар охватил его бицепс.

Ярость пульсировала в его венах, растягивая губы в усмешке. Он держал спусковой крючок нажатым, наполняя туннель сине-белым светом плазменных разрядов и оранжевым свечением плавящегося камня там, где эти разряды попадали в стены, пол и потолок.