Людмила Немиро - Я твоя истина (СИ)
— Нет, — не сразу ответил Клио и все же отпустил меня, оглянувшись на тела бандитов. — Хм… думал, не смогу себя контролировать… получилось. — Вновь на меня посмотрел. — Мне жаль, что ты стала этому свидетелем. Я попросил Хави, чтобы он не уводил тебя, если захочешь остаться.
— Я… знаешь… знаешь, Клио, насколько бы жутко это ни прозвучало, но мне стало чуточку легче. Никому не желаю такой смерти. Однако он… — Покосилась на тело и быстро отвернулась, вновь почувствовав тошноту. — Я могу уйти?
Грек выглядел задумчивым и, лишь коротко и рассеянно кивнув, пробормотал:
— Да, конечно…
Но вдруг очнулся и вновь порывисто меня обнял. Приятно, надо сказать.
— Иди. Сейчас здесь будет много неприятного. Нужно привести дом в порядок.
Кавьяр отвернулся и направился к телам, а я поспешила подняться наверх. Но вспомнив о Жанне, помчалась на кухню. Там никого не было. В глаза бросилось пятно крови на столешнице.
— Где… — выскочила я обратно в холл, но осеклась, увидев Клио, сидящим на полу у стены. Он разговаривал с трупом Мухамеда. Некрасиво было подслушивать, но иначе в этом семействе правды не узнаешь. Прижалась к двери и затихла.
— …ты доигрался, Мухамед. Просто доигрался. За то, что ты со своими дружками сделал с Леной… я мог просто выпустить тебе кишки… много раз это представлял. Но нет, ублюдок, ты заслужил тяжелую смерть. Знаю, ты все еще дышал, когда я прекратил пинать тебя… даже… даже не представляешь, как долго пришлось держать все это в себе. Мэттью — урод, насиловавший мою сестру, легко отделался. Но тебя я оставил напоследок. И поверь, — Кавьяр поднялся (увидела сквозь щель, прилипнув лбом к косяку). — Никогда в своей жизни не убивал с таким удовольствием. Думаю, мои слова не понравились бы Лене… зато стало легче. Это правда… мне полегчало…
Я не знала, стоит ли в этот момент выходить, но интуитивно почувствовала — не нужно портить греку минуту откровения. Если это действительно миг его торжества и победы, то пусть посмакует. Меня саму затапливало ощущение пусть и легкого, но покоя, словно камень с души сорвался. Осталось только запереться в ванной, выплакаться, как следует и станет совсем хорошо. Жаль, мужчины не плачут. Это очень помогает освободиться от негатива, накопленного за долгое время.
Не плачут? Тогда почему Клио стоит, уперев лоб в стену и плечи его подрагивают? О… он действительно… плачет…
Безумно растерявшись, я прикрыла глаза, выдохнула и тихонько вышла в холл. Приблизилась к Кавьяру и робко обняла со спины. Надо же… эм… ассоциации такие: плачущий лев или тигр. Ну медведь, в конце концов…
— Мелкая, какого хрена постоянно подслушиваешь? — прохрипел грек приглушенным голосом. — Вот отхожу тебя за это по заду. Будешь знать.
— Отходи, Клио, если хочется, — улыбнулась я, уже начиная чувствовать неприятное жжение в глазах. — Только перестань тут на больное давить.
Грек хмыкнул и, собравшись с духом, обернулся. Я намеренно не стала акцентировать внимание на двух тоненьких, едва заметных, мокрых дорожках на щеках Кавьяра.
— И что это — «больное»?
— Очевидно же, — закатила глаза. — Какая нормальная баба вынесет вид эмоционально раздавленного мужика? Тем более, если до этого он был жутким засранцем, садистом и извращенцем.
Клио цокнул, немного повеселев.
— Секс в разных позах — не есть извращение. — Прищурился. — Ты такая зануда. Что мне с тобой делать?
Открыла рот, чтобы ответить, но меня окликнули.
— Летти! Ох… ты цела…
— Жанна, — выдохнула я облегченно и приблизилась к женщине, которая прижимала к затылку холодный компресс. — Как ты? Где Хави? Он «скорую» вызвал?
— Пора запомнить, что в этой семье пользуются услугами частных врачей, — отозвался Тео, войдя в дом через парадную дверь. — Лена, здесь будут прибираться. С Жанной порядок — просто лопнула кожа. Череп, к счастью, не проломили. Давай-давай, на выход. Отвезу тебя пока в отель. Отдохнешь, поспишь немного. К вечеру вернемся.
— Мы будем жить здесь? — совсем охренела я от ужаса. — В доме, где убили людей?
Грек, встав в позе «руки в боки», внимательно посмотрел на меня. Вкупе с подбитой скулой, рассеченной бровью (постоянно получает «по бровям»), да и в целом, весь в синяках и кровоподтеках, выглядел он в высшей степени ужасно. Внушал настоящий трепетный страх.
— А кому это мешает? Здесь было множество смертей. Или ты веришь в привидений? — Поднял руки. — Тогда я «пас». Мои методы бессильны против твоего сумасшествия.
Тео не позволил ответить и, судя по его недовольной мине, британца лишили в этот день удовольствия от сближения с Фахрие. Это было мое предположение и озвучивать его не хотелось. Но это пока. А там, конечно, я расспрошу о девушке подробнее — любопытно ведь…
У меня было странное ощущение — опустошенность. Так чувствуют себя люди, у которых была мечта, к которой они стремились всю свою жизнь, но достигнув желаемого, вдруг теряли смысл.
Нас с Кавьяром объединяла одна важная задача, но цель достигнута — араб мертв. Это не принесло настоящего облегчения и не дало полного спокойствия.
В голове вертелся один единственный вопрос: что дальше?
Было два варианта развития событий. Первое: я остаюсь с греком и вечно скитаюсь с ним по миру. При этом следовало помнить, что, даже потребовав развода, столкнусь с глухой непробиваемой стеной, но не потребовав его, должна принять Клио — работорговца, убийцу и человека, который обращался со мной, как с ненужной вещью.
Второй вариант заключался в том, что мне нужно было просто уехать. Навсегда. Однако я уже заранее знала, что выберу первое. Конечно, если мы не переругаемся как обычно. Помимо всего того ужасающего в характере и поведении Кавьяра, проскакивали и хорошие поступки. А в последнее время он стал вообще другим. Ну почти другим. Помощь от него приходила всегда, несмотря на то, что я нарочно нервировала грека и окончательно выводила из себя. Тогда мне казалось, что это правильно, что он заслужил. Но действительно у каждого есть право на новую жизнь. Нет, я никогда не прощу Клио за всю ту боль, что он мне принес. Не забуду обид, оскорблений и грубости. Но теперь прошлое связало нас настолько крепко, что сил не было избавиться от всего этого. Однако сомнения терзали. Мне было сложно определиться. Я просто не знала, чего хочу… впрочем, как всегда…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
От поездки в отель отказалась.
Почти целые сутки не видела ни Клио, ни Тео. А затем и вовсе выпала из реальности, увлекшись долгими беседами с Майлзом. Этот молодой мужчина появился в особняке на третий день после разборок с арабами. Новый психолог и личный врач Клио. Слабость у грека к красивым мужикам, что ли? Главное, чтобы я это вслух не сказала при Кавьяре, иначе прибьет на месте за такое предположение. Что-что, а гетеросексуальностью он буквально дышал. Трудно было, глядя на грека, представить, что он «балуется мальчиками». Хотя уверена — не удивилась бы и такому повороту, потому как Клио любил всякого рода новшества. Так что бисексуальный Кавьяр, хотя и не понравился бы мне, но не впечатлил бы своими предпочтениями. О-о-ох… не туда понесло, совсем не туда.
