Все, что мне нужно (ЛП) - Сальвадор Э.

Ее киска сжимается вокруг моих пальцев, и, клянусь, она становится еще влажнее и быстрее трется, убеждая меня другой рукой трахнуть ее быстрее.

Лола скулит, бормоча что-то вроде «почему» в мои пальцы, когда я слегка вытягиваю их.

— Сделай для меня глубокий вдох, — приказываю я, и она без малейшего колебания делает это, и я добавляю в нее третий палец. — Вот почему.

Я целую ее в висок, наслаждаясь искаженными звуками, которые смешиваются с ее стонами, когда Лола опускает голову мне на грудь.

Она замирает и напрягается, стонет, когда я погружаю пальцы глубже в нее. Она такая тугая, ее киска сжимается при каждом толчке, и когда я погружаюсь в нее, она пульсирует вокруг них. Но, черт возьми, ее пизда растягивается и становится скользкой.

— Давай, соси, — хриплю я, погружая пальцы глубже в ее горло, пока она не давится. Это занимает у нее секунду, но после того, как отдышалась, Лола обвивает языком мои пальцы и сосет их. — А теперь прокатись на моей руке, Лола.

Она поднимает взгляд, ее веки полуприкрыты. Требуется вся сдержанность, чтобы не убрать пальцы и не трахнуть ее, прислонив к стене, потому что вид ее рта и киски, наполненных моими пальцами, изменил состояние моей гребаной химии.

Ничто и никогда не будет выглядеть так завораживающе, как Лола находящаяся в моей власти.

— Иди сюда.

Я быстро убираю пальцы и тащу ее к нашей кровати.

— Что ты…

Если я не могу позволить ей скакать на моем члене, то подойдет и мое лицо.

— Садись мне на лицо, — хриплю я.

— Ты хочешь, чтобы я…

— Да, если только тебя это устраивает.

Я слишком возбужден. Мой член болезненно твердый. Я не думал, что ей будет достаточно комфортно сделать это.

— Прости, забудь об этом. Я не был…

— Сними одежду, — уверенно говорит Лола.

Это не вопрос, а требование, эти четыре слова застают меня врасплох и я вздрагиваю. Она переминается с одной ноги на другую. На ее губах появляется легкая, робкая улыбка, а пальцы нервно барабанят по бокам.

— Перестань так на меня смотреть. Я просто думаю, что будет справедливо, если я верну должок, — говорит она.

— Ты хочешь…

Я почти уверен, что попал в рай, потому что это кажется нереальным, далеким от реальности. Лола не может намекать на то, о чем я думаю.

— Ты уверена? Не чувствуй…

У меня пересыхает во рту, когда смотрю, как она раздевается. Лола стоит передо мной обнаженная, и, несмотря на румянец, расцветающий на ее щеках, решимость на лице не дрогнула.

— ТиДжей, раздевайся, — за рекордное время я оказался голым. — В постель, сейчас же.

Она облизывает губы, барабаня пальцами по бедру.

Нет вопросов. Никаких колебаний. Никаких «а что, если».

Я забираюсь на кровать, ложусь на спину и слежу за каждым ее движением, как ястреб. Лола забирается на кровать, и я втягиваю воздух, сердце готово взорваться, когда она садится на мое лицо и наклоняется, пока я не чувствую, как ее теплое дыхание овевает головку моего члена.

Я все еще застрял в оцепенении, в которое она меня втянула, когда Лола проводит горячим влажным языком по шву, и я вырываюсь из тумана.

Я борюсь с желанием застонать и обхватываю руками ее ноги. Хватаю ее задницу и раздвигаю складки, но останавливаюсь, когда она берет меня в рот, и мягкие вибрации ее стонов заставляют меня чувствовать себя пьяным.

— Черт возьми.

Я закатываю глаза, резко вздыхаю, прежде чем прижать ее киску ко рту и втянуть в рот пульсирующий клитор. Я поочередно сосу и провожу по нему языком, делая паузу, пока Лола мне отсасывает. Мне трудно сосредоточиться, потому что с каждым всасыванием, стоном и вибрацией я теряю себя.

Не знаю как, но мне удается вылезти из тумана. Одним длинным, вялым движением я провожу языком вниз по маленькому бутону ко входу в киску и толкаюсь внутрь нее.

Ее тело дергается, но я удерживаю на месте, быстро заходя в нее, пробуя на вкус, наслаждаясь ею до чертиков. Она пылко вращает бедрами, бессвязно бормоча в мой член, а затем замирает, выгнув спину. Лола садится, когда ее киска бьется в конвульсиях у моего языка.

Я прекращаю свои действия, когда слышу, как с ее губ слетает слабый крик. Перевожу одну руку с ее ноги на спину и толкаю ее обратно вниз.

— Положи свой рот на мой член, детка.

Ее плотное тело неудержимо трясется, и из ее рта время от времени вырываются крошечные стоны.

— Лола, детка, соси.

Я лижу внутреннюю часть ее бедра и в том же месте кусаю ее, пока она не задыхается. Так удается вытащить ее из этого, и Лола берет меня в рот, отсасывая, пока не чувствую, как ее слюна стекает по моим яйцам.

— Вот так.

Я резко вздыхаю, пока она работает надо мной. Мягкие посасывания ее рта смешиваются со стонами, утаскивая меня обратно в туман.

Сжимаю зубы, заставляя себя снова сосредоточиться на ней. Лениво и медленно я лижу ее до ануса. Она напрягается и садится. Наши глаза встречаются, когда Лола смотрит на меня через плечо.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

Персик закусывает нижнюю губу и качает головой.

— Ты хочешь смотреть?

— Ага.

Я раздвигаю ее складки и, глядя друг другу в глаза, облизываю ее. С каждым толчком ее задница пульсирует на моем языке, когда она медленно вращает бедрами. Лола тихо задыхается, шепчет неразборчивые слова и запрокидывает голову назад, ее волосы рассыпаются по спине.

Не уверен, чего мне больше хочется: кончить или увидеть ее взгляд на себе. И каким-то образом она, должно быть, прочитала мои мысли, потому что взглянула на меня в последний раз, прежде чем опуститься и продолжить с того места, на котором остановилась.

Она вращает языком вокруг моего члена, и когда чувствую, что он полностью погружен в ее слюну, она втягивает его в рот и отсасывает.

Я пытаюсь сосредоточиться на ней, но больше не могу, потому что тело напрягается, а член набухает. Такое чувство, словно меня пустили под напряжение. Каждая клеточка моего тела взрывается, как гребаный фейерверк, и я кончаю ей в рот.

Я откидываю голову назад, крепко сжимая челюсти. Сжимаю ее бедра, пока не отрываюсь от кайфа, который постоянно скатывается с моего тела.

Не знаю, как долго это длится, но, когда наконец отрываюсь, я утомлен и чувствую головокружение.

— Ух ты, — прочищаю горло и прерывисто дышу, когда Лола лежит рядом со мной. Несколько капель спермы задержались на ее подбородке.

— Это было нормально? — спрашивает она.

Я вытираю их большим пальцем.

— Нормально? Я даже не могу описать, насколько это было феноменально.

Лола улыбается, больше ничего не говоря, и, как и прошлым вечером, я протягиваю руку, и она утыкается носом мне в грудь.

— Спокойной ночи, Персик, — целую ее в макушку и натягиваю одеяло на наши обнаженные тела.

— Я не могу поверить, что мы снова здесь.

Теплые темно-зеленые глаза медленно скользят по яхте, впитывая внешний вид, прежде чем унестись к океану.

Когда-то прозрачная голубая вода теперь является зеркалом неба. Жгучий красный, глубокий яркий оранжевый и золотисто-желтый цвета хаотично и кропотливо раскрашивают небо. Кажется, будто кто-то начал так красиво смешивать цвета, но под конец в исступлении дорисовывал картину.

Напоминает картину, которую мы с Лолой видели в музее два года назад.

Несмотря на состояние неба, наблюдать, как цвета переливаются в воду, по-прежнему завораживает. Если бы не заходящее за горизонт солнце, освещающее последнюю часть дня перед тем, как исчезнуть на следующие несколько часов, было бы трудно сказать, где встречаются небо и море.

Стоя на носу яхты, Лола перегибается через перила, прижимая к груди чашку кофе, за которой мы остановились, прежде чем прийти сюда. Я зачарованно смотрю, как уголки ее губ медленно поднимаются. Она ничего не сказала, но я вижу, как в ее голове прокручиваются воспоминания, как и у меня.

— Так здесь только мы? — спрашивает Лола, ее глаза все еще устремлены на море.

— Только мы.