Выбор сделанный судьбой (СИ) - Добровольская Галина
— Какого лешего? — процедил он, сквозь зубы, осматривая нашу сидящую на кровати компанию.
— Ратибор Газинурович, — тут же подскочил Макс с кровати, вставая по стойки смирно, прямо как в армии.
Но мне было плевать на поведение охраны. Я улыбаясь во все тридцать два зубы, смотрела на Миронова.
— Да ладно, — не удержалась я от комментария. — Ратибор? Ратька значит, — посмаковала я имя безопасника, отсутствие которого надавало нам всем тут спать по ночам.
— Вероника Кирилловна, я вынужден доложить о неподобающем поведении вашему отцу, — проигнорировал моё высказывание глава безопасности Дамизовых.
— Оно того будет стоить. Мы тут уже весь мозг сломали, как тебя зовут. Я прям сейчас позвоню девчонкам и расскажу такие новости…
— Ника, — сверкнул он глазами в мою сторону, а потом добавил — Кирилловна. Я очень вас прошу не разглашать моё имя.
— Та ладно тебе Ратька, — улыбка всё ещё не сходила с моего лица. — Блииин, Ратибор Газинурович… а с виду русский, — придирчиво я осмотрела безопасника пытаясь найти в нём изменения.
— Ника, — уже даже отбросив всю официальность.
— Ок. Ты забываешь о нашей сладкой парочке, — при этом я слезла с кровати, и обняла обнаженный торс Макса, ощутив, как его тело напряглось под моими руками. — А я забываю, как тебя зовут.
Причём я должна отдать должное своему телохранителю. Он так и остался стоять по стойке смирно, видимо поборов желание меня придушить. А может и планировал устроить мне несчастный случай.
— Хорошо, — согласился со мной Миронов. — Но ты должна понимать, что рано или поздно ваши отношения заметят, — он кинул предостерегающий взгляд на Макса.
— Ратибор Газинурович, — подался вперёд, но так и не выбрался из моего захвата бедный охранник. — Я хотел пояснить…
— Забей, Масянь, — перебила я парня. — Тебя сейчас нужно собраться и сгонять до Стасика за Надюхой.
Макс всё же не выдержал и зарычал в мою сторону. А я, погладив скульптурные кубики его пресса, приподнялась на носочки и, чмокнув его в щеку, пропела:
— А будешь на меня рычать, скажу Алексу, что беременна от тебя, — бедный Максик тут же побледнел, а Миронов вообще поперхнулся слюной. И за сердце схватился. — Ладно, я дальше спать, а вы тут давайте не шалите. И да Макс, не забудь, ты едешь за Надей.
И грациозно виляя бедрами, покинула компанию двух охранников, чувствуя прожигающие взгляды мужчин.
Отомстил ли мне Макс?
О-да. Эта зараза мне отомстила. Он привёз Брянову к нам, с невинным видом, типа девушка сама попросила. О сне пришлось забыть, несмотря на то, что у меня сегодня ночное дежурство. Я сидела на своей кровати и тупо пялилась на наматывающую по моей комнате круги Надю.
Ещё неделю назад я пришла к выводу, что мне нужен хороший психолог. Просто между работой и допросами следователей, времени как-то не было. А сейчас смотря на Надю, что металась, не зная как ей быть, решила, что нам бы вдвоём к этому самому психологу сходить не мешало.
На днях как раз возвращается Алекс с Аней, и я обязательно узнаю, к кому она ходила. Как раз у этой женщины к Ильеву свой негатив имеется, и она меня убедит, что я поступила, правильно пристрелив этого гада.
— Нииик, — протяжно завыла Надя, падая на мою кровать. — Ты меня совсем не слушаешь.
— А что, за два часа хоть одна буква в тех двух предложениях, что ты произносишь, изменилась?
— Вот представь на моём месте себя, а на месте Тито Алекса, — умоляющими глазами посмотрела она на меня.
— Не могу. Меня совесть будет мучить, если я уведу мужа у беременной сестры. Вот не будь она с таким багажом, то легко.
— Неужели тебе не больно от того, что он её обнимает, целует, не только в губы, а всё её тело…
— Стоп, — выбросила я ладонь правой руки вперёд. — Не надо, а то меня вырвет от таких подробностей. И на твой вопрос мой ответ: — НЕТ! Мне максимум противно будет, но я не заморачиваюсь такой хернёй.
— Чем старше ты становишься, тем черствее, не замечала? — поделилась своими наблюдениями подруга.
Нет, не замечала. И по мне так я всегда остаюсь сама собой. Подстраиваться под кого-то не вижу смысла. А если я и нужна кому-то, то пусть терпит меня такой, какая я есть.
— Нет, Надь, просто я не ною, а действую. И если и когда-нибудь и опускаю руки, то уже с чистой совестью, что я пыталась.
Надя тяжело вздохнула. И таким обречённым вздохом, типа она уже натворила столько, что жизнь закончена. Знала бы она все мои выходки. Удивительно, как это родители ещё не в курсе всех моих проделок, и я не оказалась за границей, в какой-нибудь школе интернате для девиц.
— Я ведь то же действовала, но Тито даже замечать меня перестал, — печально прошептала она.
— Он просто воспользовался предложен телом. А потом когда это тело надоело, культурно его послал, — ехидно припечатала я. — Блин, Надь, ты взрослая деваха, с красивой фигурой и не обделённая внешне. Живи в своё удовольствие, — развела я руками.
— А ты до фига в своё удовольствие живёшь? — приподняла свои брови цвета тёмного шоколада она.
— Знаешь, Надь, все твои беды от безделья. Найди работу, и страдать от ерунды времени не будет. И удели побольше внимания Стасу. Тебе ведь понравилось.
— Пропадать как ты среди всех этих больных людей? — поморщилась Надя. — А что до Стаса, да ему целый штат домработниц нужен, что бы в квартире более или менее приемлемый порядок навести.
— Ну не обязательно работать именно в больнице. И вот тебе и дело как раз, наведи порядок в квартире Стаса. И тебе занятие и ему приятно, глядишь, влюбится по уши и жениться.
— Папу удар хватит, — пробубнила Надя, но по ней было видно, что она задумалась над моими словами.
— Ты выглядишь уставшей, — улыбаясь одними губами, сказал Паша.
Видимо действительно я выглядела не важно, что он даже через экран компьютера рассмотрел мои синяки под глазами. Но и сказать, что, да как я пока не могла. Не так, лучше при личной встречи.
— Эти пару месяцев были очень тяжелыми, если честно, — стараясь как можно безразличней говорить я. — Интернатура высасывает из меня все соки. Даже думаю, что не ту профильную специализацию я выбрала.
— Ну-ну, — усмехнулся мой парень. — Общался со Стасом, он сказал, что у тебя всё отлично.
Видимо Паша намекал на мою прогулку вместе с Надей несколько дней назад. А то, что всё отлично я бы не сказала. Несколько тюбиков со снотворными на моей тумбочке говорили об обратном, но Паше их не видеть. Ни знать об их существование не обязательно.
— Надя рассталась с Тито, пришлось составить ей компанию, на моих условиях. Вот и выбрались до ваших парней.
— Ты гонишь? — округлил глаза Паша. — Твоя эксцентричная подружайка и Тито? Они э разные как жареная картошка и мороженное, — усмехнулся Паша.
— Офигенное сравнение, — хихикнула я.
— Да просто так охота жареного картофанчика, что аж зубы сводит. А здесь из нормальной привычной пищи только пицца и спагетти. Ещё Селия старается таскать меня только по культурным заведениям, где от названия блюда можно язык сломать, — жаловался Паша на свои проблемы.
Мне бы их в мою жизнь, а не всё вот это. Даже завидно стало, что кто-то там развлекается, а я мучаюсь ночными кошмарами. Просто не справедливо, что у меня в жизни всякая фигня происходит, а не так как я хочу.
— Смотрю, вы с Селией сблизились, — ехидно спросила я.
Паша видимо не понял злых ноток в моём голосе, только беззаботно пожал плечами.
— Да, она тоже учится на программиста. Я во многом ей помогаю. У неё талант кстати, — улыбнулся Паша, сверкая своими синими глазами.
Вот и зачем он мне её так нахваливает? Что бы я ещё сильнее ощутила свою ущербность? Обо мне то Громов вряд ли скажет подобное. Мне хоть и была интересна медицина и всё что с ней взято, но уже давно поняла, что хирургия — это не моё. А херня последнее время творящаяся в моей жизни заставляла испытывать непонятные эмоции, к выбранной профессии в целом. Лучше б действительно пошла на экономический, да сидела в нашей фирме на тёплом месте.
