Алисса Наттинг - Тампа (ЛП)
«Я бы хотела обсудить с тобой твое сочинение, ты не против немного подождать с обедом?»
Он смотрел в землю, рисуя носками кроссовок линию на плитке. Он кивнул. Кричащий стиль кроссовок делал его ноги кажущимися еще тоньше — казалось, в его теле нет ни одной унции веса, которая не была бы ему жизненно необходимой. Мне понравилось, как его шорты-карго опасно приспустились и держались лишь на тазовых костях, так что, без сомнения, легко упали бы вниз при малейшем усилии. Его коленные чашечки, едва виднеющиеся из-под штанин, оставили бы почти идеально круглые следы, если бы он встал на колени в песок.
«Ну, как проходит твой год? Какие у тебя еще предметы?» — Гораздо больше мне хотелось спросить: «Когда ты последний раз делал это с собой?»
Пожав плечами, он наконец поднял взгляд на меня. — «Обычные. Биология, мировая история…»
«Миссис Фейнлог», — я хохотнула. — «Бог мой, извини».
Он улыбнулся. — «Ага». — Он принялся чесать руку, затем стал смотреть на меня пристально, продолжая это занятие, как будто опосредованно он устранял зуд и в моем теле.
«Так вот, я хотела поговорить с тобой о твоем сочинении». — Мой огромный учительский стол создавал пропасть между нами, и я жестом пригласила его сесть за одну из парт. — «Давай поговорим минуту». Когда он сел, я подвинула к его столу соседний, так чтобы мы вместе могли смотреть в его тетрадь.
Внезапно я оказалась к нему ближе чем когда бы то ни было. Я могла чувствовать слабый запах спортивного геля для душа и его дезодоранта. Как же больно — видеть насколько безразлично сидит на нем футбола, не заботясь о том, где держаться за тело, а где свободно свисать. Казалось, одежда — совсем не обязательный атрибут для него; как будто он вышел утром из своей комнаты в одном нижнем белье и готов был пойти в школу, но мать сказала ему, чтобы он прежде одел что-то сверху, и он, пожав плечами, повиновался.
«Мне кажется, тут ты просто решил пойти по легкому пути», — заметила я. — «Я не знала, что у тебя в словаре только одно единственное прилагательное», — я опустила руку на его макушку лишь на мгновение, достаточное для того, чтобы принять этот жест за понимание и симпатию, и в то же время, как намек на возможное продолжение. «Смотри», — сказала я. — «Дай свою руку. Я думаю, они у нас примерно одинакового размера». Он протянул руку и широко улыбнулся, когда моя ладонь, приложенная к его, оказалась, действительно, такой же длины. Казалось, мы только что нашли ключ, который что-то открывает.
Я улыбнулась. Наши руки были прижаты в воздухе одна к другой, мы точно касались друг друга через невидимое стекло. Мы долго смотрели друг на друга, и, наконец, Джек покраснел и убрал свою руку. «Сколько тебе лет, Джек Патрик?»
«Летом исполнилось четырнадцать», — ответил он. Я впечатленно кивнула, показывая, что это немалое достижение.
«Так значит, ты достаточно взрослый, чтобы знать, что тебе нравится». — Мне вспомнилась речь директора Дигана в первый день моей работы, и мне пришлось прикусить губу, чтобы не добавить шутливо: «Я права?» — «Давай я приведу тебе пару примеров. Тебе нравится, если девушки красят губы?»
Он покраснел и кивнул: «Угу». — Его голос прозвучал смущенно, как будто ему только что пришлось сознаться в постыдном грехе.
«Хорошо, тебе больше нравится светлая помада? Темная? Красная?» — я захотела снова взять его руку. Мне потребовалось приложить всю свою волю, чтобы не поддаться соблазну протянуть руку под стол и коснуться голой кожи его ноги.
«М-м…» — протянул он. Его рука задумчиво зачесала затылок.
«Погоди», — сказала я. — «У меня возникла мысль». Я подошла к своему столу и вытащила из него свою сумочку и салфетки. «Так вот: то что сейчас у меня на губах — называется фуксия. Это оттенок темно-розового». — Сказав это, я стерла помаду с губ и достала из сумочки «фуксию» и два других тюбика. «Ну, готов?» — он кивнул с неожиданным оживлением: впереди намечалась игра.
Я встретилась с ним глазами. «Смотри на мои губы», — инструктировала я его. Я нанесла красную помаду на губы и несколько раз сжала их. Его руки переместились со стола на колени. «Какая тебе понравилась больше — эта или та, что была раньше?»
Он улыбнулся и чуть-чуть пожал плечами. — «Обе понравились».
«Давай тогда попробуем третий вариант». — Я подмигнула и стерла красную помаду с чрезмерной манерностью, использовав куда больше салфеток чем необходимо, будто я перепачкалась за обедом. Мне нравилось то, как поглощено мной его внимание. «Последняя у нас — коралл». — Я нанесла помаду на губы, сжала их и разомкнула с игривым чмоком. — «Ну и какая тебе понравилась больше?»
«Они все выглядят отлично». — Его глаза, не отрываясь, смотрели на мой рот, он говорил, словно загипнотизированный.
«Джек», — я наклонилась к нему, — «Ты не можешь всю жизнь стесняться выражать свое мнение. Скажи прямо сейчас, прими решение, какую помаду мне нужно использовать каждый день моей жизни: фуксию или коралловую? Это твое решение и тебе необходимо выбрать. Какая же?»
Он сглотнул. — «Красная — ничего».
«Великолепно». — Улыбнувшись, я сгребла два других тюбика и, пройдя через класс, выбросила их в мусорную урну, один за другим. — «Я ценю твое мнение». Я подняла на него взгляд и увидела что его рот приоткрыт, в безмолвии силясь выразить что-то непроизносимое, застрявшее между его губ. Вдалеке раздался звук обеденного звонка. «Иди сюда», — позвала я. — «Давай я напишу тебе записку для дежурного в кафетерии».
Сев за стол, я набросала несколько строк, затем подула на бумагу, размахивая ей, чтобы подсушить чернила. «Вот, это тебе», — сказала я. Когда он подходил, каждый звук шагов его кроссовок по полу создавал волшебное эхо в пустой комнате. Когда он оказался рядом, я поглядела на него самым бесстыдным взглядом, гадая, отведет ли он глаза. Он не отвел.
Прежде чем отдать записку, я снова подняла ладонь. — «Дай пять, дружище». Он снова приложил свою руку к моей. Но в этот раз я надавила рукой вперед, и наши пальцы переплелись. В его взгляде продолжал читаться немой вопрос, но он ничего не говорил и не отнимал руку. «Приятных выходных», — наконец сказала я. Я сжала его руку напоследок и отпустила. До поры.
* * *У Форда впереди предстояла ночь за покерным столом, и это было отличным прикрытием для моей первой вылазки. Каждую среду его коллеги по работе собирались у него для игры. Даже теперь, когда я попривыкла к этому, вид восьми припаркованных у дома полицейских машин вызывал у меня мгновенное головокружение, а несколько месяцев назад я чуть не въехала в пожарный гидрант, когда передо мной предстало это зрелище. Первой мыслью было, что полиция внезапно обнаружила мою историю поиска в интернете, или кто-то написал донос, возможно из-за одного из тех случаев нескромных прикосновений в школьном коридоре, которые я пыталась выдать за неуклюжесть. На минуту у меня даже проскочило невероятное предположение, что полиция как-то прослушала мои мысли.
