Саския Уокер - Блудница
Грегор не мог позволить, чтобы жизнь Джесси Таскилл и дальше оставалась такой же. Осознав это, он буквально возненавидел себя за то, что подверг ее опасности.
Уже через несколько минут он был готов отправиться в путь. Было еще слишком рано, но он хотел добраться до Белфур-Холл и увезти ее оттуда, прежде чем она успеет подвергнуть себя еще какой-нибудь опасности, исполняя его поручение.
Прошлой ночью Джесси отказалась уехать с ним, но больше он не станет слушать никаких отговорок. Она настаивала на необходимости довести дело до конца и убедила его, что сможет постоять за себя, но он не мог терпеть эту мучительную неизвестность ни минуты больше. Неудержимое желание ворваться внутрь, одним тяжелым ударом сбить Уоллеса с ног и забрать свою женщину в мгновение ока затмило все его планы и идеи об изысканной и разрушительной мести, которые он тщательно разрабатывал и вынашивал долгие годы.
Стиснув зубы, Грегор попытался успокоиться. Если Уоллес узнает, что Джесси связана с ним, это доставит ей еще больше неприятностей, и этого Грегор уже никогда не простит себе. Он неохотно напомнил себе, что сегодня в полночь они снова встретятся. И вот тогда он увезет ее из Белфур-Холл во что бы то ни стало, даже если она станет кричать и, сопротивляясь, отчаянно бить его руками и ногами. Думая об этом, он решил ждать.
Время тянулось мучительно медленно. На памяти Грегора Рэмзи еще не было столь бесконечного дня. К полудню он был уже в пути.
Он спешился и привязал свою лошадь в лесу за Бел фур-Холл, когда солнце уже садилось. Устремив взор на особняк, он попытался найти там Джесси. От этого беспокойство овладело им еще больше, а желание ворваться туда просто сводило с ума. Но ему нельзя было рисковать, поэтому он стал ходить туда-сюда, к деревне и обратно, шагая широко и быстро, стараясь таким образом отвлечься от поспешных решений и опрометчивых поступков.
Когда темнота окончательно спустилась на землю, Грегор обнаружил, что пришел к церкви и небольшому кладбищу, располагавшемуся на холме за Крейгдаффом, где много лет назад он провел свои последние часы перед тем, как покинуть Шотландию. Именно здесь он наблюдал, как гроб его отца опускают в могилу рядом с местом, где покоилась его мать.
Он посмотрел на церковь, темный силуэт которой проступал на фоне ночного неба. Когда порыв ветра развеял облака, луна осветила знакомую тропу, которая вела между надгробиями и приходила к самым воротам.
В скудном свете луны дорога была едва различима, но воспоминания его были так явственны, что с легкостью провели его через кладбище к нужному месту. Отец приводил его сюда каждое воскресенье, после церковной службы, чтобы почтить память матери. Круглый год, в любую погоду, они приходили сюда, и даже теперь, вспоминая, Грегор почти слышал разговоры людей, расходившихся после службы по домам, в то время как они с отцом продолжали стоять, держа в руках шляпы, не отрывая взора от могилы жены и матери, по которой все еще скорбели.
Он опустился на колени и провел рукой по надгробию. Теперь на нем было высечено и имя его отца. У них едва хватило денег на гроб, не говоря уже о том, чтобы оплатить похороны, но свои первые заработанные деньги Грегор отправил торговцу надгробными плитами вместе с подробным письмом о том, что нужно сделать. Он был доволен, что его поручение выполнено.
Грегор так погрузился в воспоминания, что вздрогнул от неожиданности, услышав неподалеку шорох чьих-то шагов. Быстро оглянувшись, он увидел старую женщину, которая шла, опираясь на клюку; ее голова и шея были укутаны шалью. Она шла неверной, шаткой походкой, бормоча что-то себе под нос. Грегор решил, что она направлялась домой, выбрав кратчайший путь, который лежал через кладбище. Он был всего в нескольких шагах от тропинки, по которой шла женщина, и предположил, что, если останется на том же месте, она, скорее всего, его не заметит.
Однако, к его удивлению, старуха остановилась, свернула с тропы и направилась прямо к нему. Она подняла свою клюку и ткнула в его плечо.
— Грегор Рэмзи, это ты? — Женщина вгляделась сквозь темноту в его лицо, и через секунду он увидел ее беззубую улыбку. — Я бы никогда… Я поняла, что это ты, как только увидела тебя у могилы родителей.
Изумленный, Грегор поднялся на ноги.
Женщина сдвинула шаль назад, обнажив лицо и лоб, и кивнула ему:
— Ты не помнишь меня. Я кузина твоей матери, Маргарет Макки.
Грегор даже не знал, что именно потрясло его больше — то, что здесь еще остался кто-то, кто помнил его, или то, что ее лицо, пусть и постаревшее, показалось ему таким знакомым, что снова унесло его в прошлое сквозь годы.
— Я помню вас, кузина Маргарет. Я просто удивлен, что вы заметили меня здесь этой глубокой темной ночью.
Она рассмеялась резким, грубоватым смехом:
— Увидев тебя, я поначалу решила, что какой-то злой дух вырвался на свободу. — От смеха она закашлялась, и Грегор вдруг понял, как она слаба. Он подошел к ней и поддержал под локоть.
Она снова подняла свою палку и указала ею в сторону деревни.
— Проводи меня домой, мой мальчик, а по дороге расскажешь, где же ты скрывался все эти годы.
Грегора не называли мальчиком уже много лет, и, услышав это, он улыбнулся. Ему совсем не хотелось появляться в деревне, чтобы не встретить еще кого-то, кто мог бы узнать его, но он был многим обязан этой женщине. Маргарет принимала участие в его воспитании, когда не стало матери. Кроме того, это помогло бы ему отвлечься от бесконечного, мучительного ожидания того заветного часа, когда он снова увидит Джесси.
Когда они двинулись в путь, ему показалось, что Маргарет не так и слаба. Рассудок ее оставался таким же ясным, а характер таким же прямым и открытым, как и тогда, когда он помнил ее молодой.
— Ты женат? У тебя есть дети? — расспрашивала она.
— Нет.
— Тебе пора бы задуматься о семье. Замечательно, когда мужчина не торопится с выбором, но это несправедливо по отношению к детям, если их отец уже слишком стар, чтобы работать и поддерживать их в этом суровом мире, в который сам их и привел.
Заботы и рассуждения Маргарет были так далеки от его собственных, что повергли его в некоторое недоумение. Грегору показалось, что он вдруг перенесся на двадцать лет назад, когда точно так же провожал ее домой, а она пыталась вбить ему в голову эти женские идеи, которые были ему незнакомы и чужды.
— Начну с того, что я очень переживала за тебя, особенно после того, как ты сжег дом. Насколько я знаю, дела твои обстоят неплохо, — продолжала она. — От каменщика пошел слух о круглой сумме, что ты прислал на памятник.
Грегор и не думал, что кто-то может скучать по нем. По всей видимости, Роберт и Маргарет скучали. Он дурно поступил с ними, исчезнув, не сказав ни слова и не прислав ни единой весточки, и теперь сожалел о содеянном.
