Санклиты. Кара Господа (СИ) - Амеличева Елена
— Ну, хоть один плюс есть. — Я усмехнулась. — С гастритом покончено.
— Несомненно.
— Это тоже временно?
— Нет. Большая доза излечивает хронические заболевания навсегда.
— Как же вы, санклиты, умудрились все про… Скажем культурно — испортить? Вам столько дано! И что вы с этим сделали? Войны, убийства, борьба за власть, гонка за удовольствиями…
— Это их природа! — с отвращением выплюнул Глеб.
— А ты бы помолчал! — рявкнула я на него. — Кто все это начал? Кто разворошил улей? Из-за кого мы оба едва не погибли?!
— И этого ты тоже, значит, не знаешь. — Брат закатил глаза. — Очнись, Сайчонок, эта тварь не только свою кровь в тебя влил, он пустил яд по твоим венам!
— О чем ты?
— Твой обожаемый санклит убил наших родителей.
В повисшей тишине я переводила взгляд с Глеба на Горана.
— Что ты говоришь? Они погибли в шале в горах, при сходе лавины!
— Вовсе нет. Их убил Драган. Отнял их жизнь. Ты понимаешь, что это значит? — брат схватил меня за плечи и встряхнул. — Этот подонок живет сейчас за счет их жизней!
Его слова словно взорвались в мозгу, обожгли, оставив после себя выжженную пустыню, которой уже никогда не суждено зарасти травой, ее судьба — оставаться вечно ноющей кровоточащей раной.
— Родная моя, это неправда. — Тихо сказал Горан.
Я заставила себя посмотреть на него. Он выдержал мой взгляд.
Кому мне верить?!
— Он убил наших родителей. — Повторил Глеб. — Я видел это собственными глазами.
— Ты не мог этого видеть, потому что этого не было! — взорвался санклит, схватив его за грудки.
Щелчки взведенных затворов заставили меня вздрогнуть.
— Всем стоять! — отступив, Горан вскинул руку. — Не стрелять!
Охрана нехотя опустила оружие.
— Жизнь моя, поверь мне! — взмолился он.
— Горан, когда ты просил верить тебе, а не чужим людям, я так и делала. Но не проси меня не доверять брату!
— Саяна, я сам не знаю, кто убил твоих родителей. Но точно не я! — мужчина устало усмехнулся, глядя на Глеба. — Что еще ты на меня повесишь? Татаро-монгольское иго?
— Ты не подходишь по возрасту. К сожалению. Но прими мои поздравления как глава клана. Теперь ты — номер один в списке Охотников. И в моем личном. Ты пожалеешь, что отравил своим ядом самое невинное существо на свете! Придет время, и ты заплатишь за все!
— Глеб, перестань. — Попросила я. — Пожалуйста, пойдем.
— Саяна, умоляю! — санклит оттолкнул Глеба и прижал меня к себе. — Не уходи! Мы разберемся вместе! Только останься, умоляю тебя, жизнь моя!
— Отпусти, пожалуйста. — Уже не было сил ни на что. — Я больше не могу, Горан. — слезы потекли по лицу. — Ведь мне даже неизвестно, мои ли это чувства к тебе!
— Через год ты все поймешь, родная.
— Вот тогда встретимся и поговорим.
— Обещай мне!
— Обещаю. А теперь отпусти.
— Хорошо. — Драган разжал руки, но через мгновение переместил меня за свою спину, крепко держа за запястья. Как в ночь нашей встречи. Прямо дежавю. Одновременно с этой горькой мыслью я поняла, что по нам стреляют. Опять.
— К машине! — рявкнул Горан, толкая Глеба в сторону. — Бегом! Пригнись!
Прикрывая нас спиной, санклит пятился назад, пока мы не добрались до черного джипа, на котором приехали сюда. Мужчина открыл дверь заднего сидения, затолкал внутрь Глеба, усадил меня и присел, используя ее в качестве прикрытия.
— Ты в порядке? — он с тревогой сжал мои руки.
— Да. Что происходит?
— Сам хотел бы знать. — Драган перевел взгляд на Глеба. — Это твои?
— Нет. — Тот ошарашено помотал головой.
— Неужели Лилиана?.. — Он вложил ключи от джипа в руку Глеба. — Садись за руль, уезжайте. Машина бронированная, не волнуйтесь. Увози ее отсюда! Быстро!
Брат начал перебираться на переднее сидение.
— Саяна, возьми. — Горан достал что-то из кармана куртки и отдал мне. — Это кинжал с костью чистокровки. Всегда носи с собой. Им можно убить любого санклита. Помни: бей прямо в сердце. — Он горько усмехнулся. — Хотя ты и так в совершенстве умеешь это делать.
— Горан…
Мотор джипа утробно зарычал, заглушая мои слова.
— Береги ее! — Драган посмотрел на Глеба, потом снова на меня. — Не забудь, ты обещала, что мы встретимся через год. Я люблю тебя, родная. Будь осторожна! — он закрыл дверь и отошел.
Машина резко тронулась с места. Горан провожал джип глазами, пока мы не свернули, не замечая, как в его тело впиваются пули. Зато заметила я. И мне никогда этого не забыть.
Бывают дни, которые меняют все. Они яростно перепахивают жизнь, как бульдозер, безжалостно крушат все на своем пути. Их не предугадаешь. К ним не подготовишься. Эти окаянные дни просто приходят и делают свое дело, как старость, смерть или болезнь.
Единственное, что ты можешь — приспособиться к существованию на останках привычного мира, среди праха разорванных надежд и обломков разбитых мечтаний, смирившись с тем, что как раньше, уже не будет.
Никогда.
Боль станет частью тебя.
Главное, дыши.
