Юлия Кузьминых - Сделка. Роковая ошибка (Часть 1)
Не собираясь разбираться, о чем именно он намекает: о ее внезапно усовершенствованном платье или о своей деревенской роли, она лишь озлобленно уперла руки в бока.
- Зачем ты приказал мне работать на кухне и доить эту проклятую корову? - указав рукой в сторону Звездочки, сурово спросила она. - Хотел поиздеваться надо мной?
Засунув ладони в карманы джинс, Моретти вдруг перестал усмехаться.
- Я не хотел, - вполне серьезно произнес он. - Как и не приказывал ничего такого, о чем ты только что сказала.
Недоуменно сведя брови, Микелина невольно раскрыла рот.
- Но как же… Бланка сказала...
- Кажется, Бланка хотела тебя разыграть.
- Но я видела, как она лично разговаривала с тобой относительно твоего приказа!
- Она всего лишь спросила: можно ли накрыть тебе обед в главном зале, - Пояснил мужчина, - ни на что другое я ей согласия не давал.
От такого известия Мике обескуражено прислонилась к тюку сена.
- Значит, разыграть?! - недоверчиво переспросила она. – Разве это кажется смешным?
Подойдя к ней вплотную, Рикардо тепло улыбнулся, нежно убирая выбившуюся рыжую прядь обратно за девичье ушко.
- Ну, в некотором роде – да, - поймав ее гневный взгляд, он поспешно стер с лица прежнюю усмешку. - Хотя, не спорю, действия Бланки вышли за пределы допустимого.
Под влиянием его такого непривычно нежного тона Микелина не заметила, как и сама сменила гнев на милость.
Поймав его теплый взгляд, она едва заметно улыбнулась.
- Я уже наказал Бланку, - тихо продолжил он.
Вновь вспомнив о юной интриганке, Мике заинтересованно вздернула бровь.
- Как?
- Завтра же она уедет домой, без права возвращаться в это имение снова.
Конечно, наказание не было столь уж жестким, как эта девчонка того заслуживала, но все же Микелина осталась довольна.
- Бланка по тебе с ума сходит, - тихо признала она.
Слегка пожав плечами, Рикардо протянул ей свою руку.
- Бланка всего лишь маленькая шестнадцатилетняя девочка. В этом возрасте все тайно сходят с ума по хозяевам своих имений.
Тихо хмыкнув под нос, Мике приняла его безмолвное приглашение, вложив свои пальцы в его раскрытую ладонь.
Рикардо облегченно вздохнул. Ему вовсе не хотелось скандалить. Сегодня он и так потерял некую частичку себя.
Пегас был последней порвавшейся нитью, связывающей его с биологическим отцом, которого он даже никогда не видел. Мать тоже уже давно в могиле. В его жизни остался лишь Туллио - человек, растивший его как любимого и единственного сына. По сути, они и так являлись настоящей и единственной родней друг другу. Туллио был его родным дядей, но спустя годы, стал для гордого темноволосого подростка самым настоящим отцом. Невзирая ни на что, он постоянно стоял горой за своего приемного сына, которого всегда называл родным. Постепенно и пресса, и все окружающие признали в нем истинного Моретти, поверив сплетням о внебрачном сыне влиятельного миллионера, рожденном от обычной служанки.
И все было бы хорошо, если б двенадцать лет назад Рикардо сильно не поссорился с отцом, обвинив его в излишней бездейственности по отношению к своему главному и единственному врагу - Лукасу Горнели. Не желая видеть то, как Туллио закрывает глаза на наглость своего конкурента, он бросил все и уехал в Штаты, учиться на врача. Он был слишком амбициозен и горяч. И лишь только спустя много лет его истинная привязанность к своему родителю и наставнику все же заставили его вернуться. Он хотел показать отцу, что сам может добиться высокого положения и всеобщего уважения окружающих.
И вполне успешно это доказал.
Но было уже поздно.
Узнав о тяжелой болезни отца, Рикардо, казалось, сам перестал жить. Туллио был единственным человеком в этом мире, которым он дорожил больше всего на свете. Постепенно им вновь завладело прежнее желание расквитаться с Лукасом. И вот, похоже, судьба предоставила ему такой шанс. Однако сегодня он впервые хотел отступить от угнетающей его мести, желая хоть пару часов провести в мире и гармонии с окружающими его людьми. Пусть даже среди них была эта слегка растрепанная зеленоглазая чертовка.
- Пойдем, - немного устало улыбнулся он, - скоро начнется праздник.
Медленно направившись к выходу из хлева, Рикардо вдруг громко присвистнул.
- Неужели ты и в самом деле доила корову? - не сдержав свой открытый смешок, он покосился в сторону смущенно притупившей взгляд девушки.
- Это не смешно, - дурашливо ткнув его в бок своим локтем, ответила она. - Это было ужасно.
- Представляю, - приоткрыв для нее тяжелую дверь, усмехнулся Моретти. - Особенно для такой изнеженной городской пташки, как ты. Хотел бы я хоть одним глазом на это посмотреть.
Покачав головой, Микелина вдруг остановилась.
Только сейчас заметив на нем коричневую рубашку с коротким рукавом, которую она раньше не видела, девушка вопросительно изогнула бровь.
- Где ты был? - с интересом спросила она. - Я видела, как ты куда-то умчался на той дикой кобылице.
- Следишь за мной? - вместо должного ответа подшутил Рикардо, вновь утягивая ее за собой на обширный двор, где в сгущающихся сумерках все выглядело совершенно по-другому, нежели когда она приехала.
Увидев широкие столы, стоящие в один длинный ряд, Микелина пораженно присвистнула, заметив на них изобилие всевозможных блюд. Повсюду были размещены специальные высокие лампы, от которых помимо света исходило и приятное, согревающее тепло. Обычные рабочие и их же управляющие сидели вместе, громко смеясь над очередными шутками своих друзей. Все они казались настоящей семьей. Семьей, в которой все были равны.
Заметив подошедшего синьора, толпа одобрительно загудела, тут же заботливо освободив место по центру общей скамьи.
- Ну так как, ты все ещё голодна? - посмотрев на свою спутницу, спросил Моретти, усаживая ее рядом с собой.
Весело кивнув, Микелина даже не заметила, как перед ней поставили огромную тарелку утиного филе, запеченную картошку, только что испеченный хлеб и ещё много всего остального. Все старались ей угодить, безмолвно прося прощение за выходку Бланки. Самой же виновницы ее сегодняшних злоключений она нигде не видела. Однако впервые Микелина так остро почувствовала, что исходящая щедрость от окружающих ее людей вызвана совсем не боязнью перед дочкой богатого предпринимателя, а лишь добрым сочувствием и почтением перед своей желанной гостьей.
С упоением принявшись за ароматные блюда, Мике с возрастающим интересом наблюдала за Рикардо.
Сейчас, весело общаясь на равных с обычными рабочими, он мало напоминал того властного бизнесмена, который одним лишь своим суровым взглядом мог заморозить кровь в ее венах. В компании простых людей он, казалось, чувствовал себя совершенно обыденно и свободно. Заметив, как от очередной шутки Долорес поднялась со своего места, чтобы крепко обнять своего любимого синьора и смачно поцеловать его гладковыбритую щеку, Мике и вовсе потеряла дар речи.
