Сердце вне игры (ЛП) - Лоусон Никки

— Хорошо, — соглашаюсь я, затем гримасничаю и добавляю: — Даже если предпочитаю просто держать в руке бокал для этой маленькой семейной встречи, а не участвовать в ней.

Она отпускает мою руку и поворачивается ко мне лицом, тратя секунду на то, чтобы разгладить мои лацканы и поправить галстук.

— Ты справишься с этим. Как я выгляжу?

— Великолепно, — честно ответил я. — Как всегда.

Она немного нервно улыбается и вкладывает свою руку в мою, ее нежные пальцы переплетаются с моими.

— Тогда вперед.

Мы подходим к столу моей семьи, и когда приближаемся, мама замечает нас первой. Она встает и подходит ко мне, чтобы прижаться щекой к моей. На самом деле она не целует по-настоящему — по крайней мере, когда накрашена.

— Привет, мам, — я поприветствовал ее несколько натянутой улыбкой. — Это моя девушка Марго. Марго, это моя мама — Соня.

— Приятно познакомиться, миссис Блейк, — говорит Марго, протягивая руку.

Моя мать носит атласные перчатки и вместо того, чтобы по-настоящему пожать Марго руку, она просто протягивает Марго свои белые пальцы, как будто она королева, которая ждет, чтобы кто-то поцеловал ее кольцо.

— Мне тоже приятно познакомиться, дорогая.

Она отдергивает руку немного быстрее, что выглядело не слишком вежливо, но, возможно, мне просто показалось. У меня есть склонность видеть в своей семье худшее, что бы они ни делали.

— А это мой отец, — говорю я Марго, когда он подходит, чтобы поприветствовать нас. На нем строгий серый костюм и его обычные очки в проволочной оправе. Он выглядит так же, как в последний раз, когда я видел его, только с немного большим количеством седых волос вокруг висков и более глубокой складкой на лбу.

— Здравствуй, — произносит он гулким голосом. — Как любезно с вашей стороны присоединиться к нам сегодня вечером.

— Для меня большая честь быть здесь, — Марго вежливо кивает, а затем смотрит на Брента, который только что подошел со своей женой Гвен. — Ты, должно быть, брат Ноа. Поздравляю с наградой.

— Спасибо, — Брент улыбается своей удостоенной наград улыбкой, а затем весело хлопает меня по спине. — Я рад, что вся семья смогла это видеть.

— Я позаботился об этом, — говорит папа, твердо кивая. — Это очень важный вечер, и было бы неправильно не собрать всех здесь. Не каждый день получаешь такую престижную награду, и важно, чтобы мы пришли поддержать тебя всей семьей.

На кончике языка вертится язвительный комментарий — что-то о том, что ни один из членов моей семьи никогда не был на игре «Тузов», но мне удается держать его при себе.

Мы несколько минут беседуем с моей семьей, и я вижу, что Марго немного нервничает, хотя и хорошо это скрывает. Очередь в бар, похоже, сокращается, и я думаю, что ей будет удобнее с напитком в руке, поэтому сжимаю ее плечо и шепчу:

— Я могу пойти и принести нам немного выпивки. «Манхэттен»?

— Да, пожалуйста, — она смотрит на меня с благодарностью.

Я извиняюсь и направляюсь к бару, закатывая глаза, когда несколько человек, кажется, думают о том же, что и я, и опережают меня. Думаю, мне все-таки придется немного постоять в очереди.

Это было бы не так уж плохо, но, когда встаю в очередь позади двух пожилых женщин, рядом со мной встает отец.

— Я подумал, что принесу и твоей маме выпить, — сообщает он мне.

Я киваю, оглядываясь на семейный стол, чтобы убедиться, что с Марго все в порядке. Мой отец следит за моим взглядом, наблюдая, как Марго садится за стол рядом с Гвен.

— Твоя девушка очень красивая, — прокомментировал он.

— Спасибо, — говорю я сухо. — Я тоже так считаю.

— Она родом из Денвера?

— Она выросла в Боулдере.

— Вот как, — говорит он, щелкнув пальцами. — Я знал это. В ней есть очарование маленького городка, не так ли? Это сдержанная красота.

— Наверное, — качаю головой, борясь с желанием огрызнуться на него за такую снисходительность. — Боулдер не такой уж и маленький город.

— Она хоккейная фанатка? — спрашивает он, то ли не замечая, то ли не беспокоясь о холоде в моем тоне.

— Э… да, — думаю о ней на наших играх, о том, как она кричит о своей поддержке и носит мое имя на спине. — Я имею в виду, что она не была такой до того, как начала работать с «Тузами», но теперь она действительно влилась в игру. Она одна из наших самых больших поклонниц.

Он издает щелкающий звук о зубы.

— Ах, так ты взялся за работу. Я понимаю.

Очередь движется вперед, и на несколько мгновений отец замолкает. Я молча молюсь, чтобы на этом наш разговор закончился, но затем он снова начинает, взглянув на Марго.

— Что именно она делает?

— Она наш менеджер по социальным сетям, — коротко ответил я. — Марго отвечает за то, чтобы команда выглядела хорошо в Интернете, а это на самом деле намного сложнее, чем ты думаешь. «Тузы» хороши, когда мы на льду, но, похоже, мы не можем сделать приличное командное фото, даже если на кону будут наши жизни. Не говоря уже о том, что никто из нас понятия не имеет, как рекламировать себя или команду в целом.

— Итак, она занимается маркетингом. Это очень прибыльно. Какие у нее планы на будущее?

— Папа, я не знаю, — слова звучат резче, чем я хочу, но мне трудно понять, куда, черт возьми, он все это ведёт, и это начинает бесить. — Я не спросил Марго, какой у нее пятилетний план, когда мы пошли на наше первое свидание.

— Незачем срываться на меня, сынок, — ворчит мой отец. — Я всего лишь пытался узнать твою девушку получше.

— Тогда почему ты стоишь здесь и разговариваешь со мной, вместо того чтобы поговорить с ней?

Он фиксирует на мне строгий взгляд.

— Ну, потому что я также хочу убедиться, что ты знаешь, во что ввязываешься.

— Во что я ввязываюсь?

Я чувствую, как разочарование нарастает в груди, как пар в скороварке, а затылок начинает нагреваться так же, как когда меня кто-то бесит на льду. Когда бармен кивает нам в знак приветствия, я делаю шаг вперед и заказываю два «Манхэттена», надеясь, что отец отбросит всю чушь, которую он несёт.

Но мы говорим об Эване Блейке.

Конечно, ни хрена так просто не может быть.

Он подходит как раз в тот момент, когда бармен вручает мне коктейли, и продолжает с того места, на котором мы остановились.

— Я просто хочу убедиться, что ты осторожен, Ноа, вот и все, — говорит он тихим голосом. — Я уверен, что Марго добрая и честная девушка, но… не похоже, что она принадлежит к той же породе людей, что и мы.

— Той же породе людей? — усмехаюсь, сжимая наши напитки так крепко, что почти боюсь, что разобью стакан. — Папа, ты вообще себя слышишь?

— Она может гоняться за твоими деньгами, Ноа, — решительно говорит он. — Она может гоняться за деньгами нашей семьи, и я просто хочу убедиться, что ты осторожен с тем, кого пускаешь в свой круг, вот и все.

— Я очень осторожен с тем, кого впускаю в свой круг, — шиплю я, наклоняясь ближе и понижая голос. — Вот почему ты и мама больше не в нем.

Выражение его лица становится жестче.

— Не нужно проявлять неуважение.

— Ты, черт возьми, шутишь? Ты только что назвал мою девушку гребаной золотоискательницей, хотя проговорил с ней всего пять чертовых секунд. Ты ничего о ней не знаешь. Что она могла сказать или сделать за этот небольшой промежуток времени, чтобы убедить тебя, что она встречается со мной только ради денег?

— Она ничего не сделала и не сказала, — объясняет отец, как будто разговаривает с ребенком. — Просто… ну, ты же знаешь, какая у тебя репутация.

У меня тут же поднимается раздражительность, и голос напряжен, когда я спрашиваю:

— Какое это имеет к чему-либо отношение?

Он вздыхает, как будто ему это не нравится, хотя думаю, что в глубине души ему это доставляет удовольствие.

— Ты не из тех мужчин, у которых есть девушки, — говорит он. — Или кто приводит свидание на такое семейное мероприятие. Я уверен, что Марго тоже знает все о твоей репутации, так что, если она действительно милая девушка из маленького городка, которая ищет настоящих отношений, зачем ей искать это в таком мужчине, как ты?