Влюбленный лжец (ЛП) - Кинг Лола

Когда он снова пытается проводить меня до двери, я вырываюсь из его объятий.

— Ты был в той комнате? В алтаре? — спрашиваю я, практически задыхаясь от гнева. Если да, то я больше никогда не смогу на него смотреть. Я даже не думаю, что смогу с ним дружить.

— Конечно, нет, — сразу же отвечает он. — Первое, что я сделал, когда узнал об этом, — поехал сюда, чтобы убедить отца отпустить тебя. Я все еще думал, что у меня есть шанс остановить это, когда он вернулся с алтаря. Я… опоздал.

Я вникаю в его слова, но не понимаю, чего он от меня ждет. Трофея за то, что я не позволила его отцу и другим Теням издеваться надо мной в комнате пыток?

— Ты хоть знаешь, что он со мной там делал? — прохрипела я, с трудом сглатывая, когда глаза снова заслезились.

— Элс…, — он колеблется, его взгляд устремлен на дверь. — Ты знаешь, что я не собираюсь защищать Мюррея, но я обещаю тебе, что он сделал это, потому что ты была бы наказана в любом случае. Лучше от того, кому ты доверяешь.

— Я не доверяю ему, — шиплю я. — Я больше никому из вас не доверяю!

— Перестань кричать, — рычит он.

— Где я могу найти Гераса?

— Зачем тебе их искать? Тебе даже не разрешается бродить по храму без Тени рядом с тобой. Иди домой и перестань навлекать на себя неприятности.

— Я собираюсь выведать у Меган правду.

— Эта женщина — последний человек, которого тебе стоит слушать.

— Где я могу найти Гераса, Ахиллес?

— Перестань, Элс. У тебя было достаточно проблем…

— Где.

Мои ноздри раздуваются, когда я поднимаю на него глаза, и то, что он видит на моем лице, заставляет его говорить.

Он хмыкает и проводит рукой по волосам. — Третий этаж. Это комната под названием «вязальная». Голубые двери с павлинами, выгравированными на дереве.

Я киваю, пропуская слова благодарности. Я слишком зла.

Я поднимаюсь по лестнице по двое, и как только я вхожу в комнату для вязания — поскольку я предполагаю, что именно этим занимались здесь женщины в ожидании своих мужей-изменников, — около пяти голов поворачиваются в мою сторону.

Почему они приезжают сюда? Зачем кому-то приходить в место, где, как он знает, его партнер в лучшем случае занимается сексом с другой женщиной, а в худшем — издевается над ней.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спрашивает меня какая-то случайная блондинка. — Афродитам запрещено находиться в нашей комнате.

— Все в порядке, — вмешивается Меган. — Я ее пригласила.

Она не приглашала, но она знает, что скоро выиграет эту войну, в которой я никогда не хотела участвовать. Я иду к ней через всю комнату. Это поле боя — ее территория, и здесь подобает принимать капитуляцию врага.

Она сидит на диване, в ее руке чашка чая.

— Что еще? — прохрипела я, запыхавшись.

Она вскидывает бровь, едва сдерживая ухмылку, которая пытается расползтись по ее губам.

— Что еще? — повторяет она, словно не понимая меня.

— Что еще он сделал, чтобы уничтожить меня? У него был план, не так ли? Когда он начался?

Она не спеша отпивает, деликатно ставя чашку с блюдцем обратно на стол. Ей просто нравится смотреть, как я корчусь, не так ли?

— Я не могу сказать тебе его точный план, потому что никто его не знает. Никто не может выиграть шахматную партию, если пешки знают, что их собираются принести в жертву, не так ли? Каждый его ход — это секрет, который он держит в тайне, но я могу рассказать тебе о тех, о которых знаю.

Я почти дрожу от желания услышать правду. Что, если это больше, чем я могу вынести? Всегда есть что-то пугающее в том, чтобы узнать, кто на самом деле человек, особенно тот, с кем у тебя созависимые отношения. Если я узнаю правду о том, кто он на самом деле… я, возможно, никогда не смогу его простить. Это будет конец для нас с ним навсегда.

И почему это так трудно принять? Незнание — это блаженство, и я хочу продолжать говорить себе, что Крис — это человек, который будет защищать меня, использовать меня и заставлять меня чувствовать себя хорошо в процессе, укреплять мою уверенность, пока он контролирует меня. Это хуйня, но это наша хуйня, и именно так мы любим друг друга. Он дает мне то, что мне нужно, а я взамен даю ему именно то, что он хочет, о чем одержим, без чего не может жить… меня. Меня. Мое сознательное здравомыслие и мою инстинктивную, безусловную любовь. Так мы всегда работали.

Но я уже не та женщина, которой была раньше. Я не тот впечатлительный подросток, которого он вылепил. А он, возможно, никогда не был тем мужчиной, каким я его считала.

— В нашем мире ничто не достается даром, Элла.

Ее голос звучит так уверенно и напыщенно по сравнению со мной, что я до глубины души ощущаю разницу в нашем статусе.

— Чего ты хочешь? — прохрипела я. Это не то, что я когда-либо видела для себя. Я упорно трудилась, чтобы стать девушкой, которую все уважали и которой завидовали, а Круг разрушил все это.

Может, это была ложь. Очень хорошая ложь, которую я сказала себе.

— Ты знаешь, чего я хочу.

— Он уже у тебя, Меган.

— Потому что я не оставляю ему выбора. Но если ты закроешь его раз и навсегда, я буду рядом, чтобы собрать его разбитые осколки.

— Я пыталась.

— Нет, — фыркнула она. — Ты притворялась, что он тебе не нужен, но все видят это насквозь. Да, нет, да, нет. Это так очевидно, что ты не можешь перед ним устоять, это отвратительно и жалко. Я хочу, чтобы ты закрыла перед ним дверь, заперла ее и выбросила ключ.

Она права. Я и сама это всегда знала, но легко забывала, когда Криса не было дома. Я никогда не могу по-настоящему сказать ему «нет», моя воля ломается при первых же его настойчивых действиях.

Но ведь у каждого из нас есть такой человек, не так ли? Тот человек, которого мы постоянно принимаем обратно в свою жизнь. Человек, который, как мы знаем, причинит нам боль, но в сотый раз надеемся, что он изменится. У каждого из нас есть свои слабости, сердце замирает, когда мы видим сообщение от них после долгого ожидания новостей. Мы таем, когда они уделяют нам внимание, и меняем свое поведение, чтобы соответствовать тому, что они от нас хотят, в надежде, что на этот раз они выберут нас.

Они бывают разных форм и видов. Иногда это токсичная влюбленность. Вы ему не нравитесь, но он не хочет вас отпускать. Иногда это член семьи, который звонит только тогда, когда ему что-то нужно. А иногда… это одержимый бывший, которому нравится манипулировать вами.

Кто представляет реальную опасность, когда мы приспосабливаемся к людям, которые причинили нам боль? Это они? Или мы сами, показывая им, что готовы мириться с их поведением? По правде говоря, глупая фраза о том, что прежде чем полюбить кого-то другого, нужно полностью полюбить себя, слишком распространена, чтобы ее игнорировать. Ведь если мы будем ждать, пока кто-то другой наполнит колодец любви в нашем сердце, он может наполнить его ядом.

От интенсивности взгляда Меган мне хочется сжаться, но я заставляю себя стоять на месте. Время затягивается, в комнате остаемся только я и она. И я срываюсь.

— Я сделаю это. Я закрою дверь. Я выброшу ключ.

Она расслабляется на диване, откинувшись назад, как король на троне.

— История с Джульярдом не была ложью, — объясняет она. — Я знаю, потому что я была должницей.

— Прости?

Она слегка вздыхает, понимая, что ей придется объяснять мне все до мельчайших подробностей.

— Тень может просить о любой услуге своих братьев по Кругу. Но Крис не был Тенью, когда ты подавала документы в Джульярд. Мы с ним встречались, и в первый раз он порвал со мной, сказав, что «все еще испытывает чувства к своей бывшей». Я не знала, что под чувствами он подразумевал безумную одержимость.

Последние слова она произносит с таким видом, будто это моя вина.

— Он попросил их об одолжении. Он хотел, чтобы твое заявление отклонили. А услуга от Круга всегда сопровождается долгом. Этим долгом была я. Мой отец отчаянно хотел, чтобы я стала Герой, а мне нужен был кто-то, за кого можно было бы выйти замуж. Такова была сделка. Он столько раз пытался уйти, как будто у него был выбор. А потом его отец предал тебя, и он понял, что это серьезно. Он попросил меня спасти его, и мне пришлось напомнить ему, что если он хочет, чтобы его жалкое подобие отца осталось в живых, он должен быть со мной и быть верным.