Анна Емцева - Потерявший счастье
В конечном итоге он пустился в бой, чувствуя, как клинки в руках начинают вибрировать от предвкушения. Его не зря назвали в свое время «Танцующим демоном войны». Его плавные, но от того не менее смертоносные движения, были отточены настолько прекрасно, что казалось, что омега вовсе и не бьется насмерть, а лишь исполняет танец. Смертоносный танец. Он все-таки попался на глаза своему оппоненту, как и другим вышестоящим государственным лицам. Они были не просто впечатлены, они были в немом шоке. Конечно, Император не раз видел сражение своего мальчика, но то, что было сейчас, наверное это его истинная сущность воина. Даже его друзья не догадывались, насколько безумен, может быть их вечно смеющийся мальчишка, который порой говорит странные вещи. А тем временем битва продолжалась, и она затягивала в пучину боли, крови и страха.
Всего за несколько минут, недавно зеленое поле, окрасилось в алый. Те кто следовал за парнем, тоже не щадили нападающих. Взгляд полный решимости и стали сверкал и пугал оппонентов задорного в обыденной жизни мальчугана. Но никому сейчас нет дела до того, кто и как сражается, какие заклинания применяют оба противника. Они уже погрузились в это алое безумие и только после его, как враг будет повержен. Звон стали оружия, искры, что вылетали, от соприкосновения метала друг о друга. Алурий, несется по рядам, уже не замечая кровоточащей раны на плече. Спроси у него, откуда она и он бы не ответил. Никто бы не ответил. Адреналин напрочь выбил чувство самосохранения, просыпаясь лишь в момент, проносящегося клинка или другого оружия.
Враги были в тихом ужасе. Они никак не ожидали такого напора от тех, кто должен быть убит. Они только начинают понимать, что их просто надули. Тот же, кто вообще должен быть порублен на кусочки, носится по их рядам с самым, что ни на есть диким взглядом. Да, что там говорить, тот кто организовал все это уже не мог контролировать свои чувства. Он ненавидел этого глупого, как ему тогда казалось омегу. Он не мог представить, что этот вечно веселящийся мальчишка, что ставил палки в колеса, может быть действительно настолько силен. Все, что ему нужно было это его смерть или же он сам, больше ничего. Желание, альфы было настолько велико, что он приказал не отступать и схватить мальчишку. Его жажда втоптать высокомерного мальчишку в грязь, было достаточно, чтобы заварить всю эту кашу. Впрочем, план по захвату территорий у него были уже давно, просто этот несносный мальчишка подтолкнул его к действиям. Теперь у него будет все….
Часть 20
Я приходил в сознание толчками. Первое, что я почувствовал – холод, а еще сырость. В голове сразу мелькнули образы из прошлого. Такого, почти далекого и забытого. Похоже, что мне никогда не дадут пожить хоть немного для себя. Во-второй раз, я почувствовал боль. Кажется у меня, травмирована рука. Не уж-то снова так погрузился в битву, что совсем потерял контроль над временем? Только в этот раз и за пространством не уследил. Из закрытых глаз неожиданно хлынули слёзы, а грудь пронзила раскалённая стрела боли. Я выгнулся и закричал, потому, как сдерживать это не было ни малейших сил. Боль не уходила. Такое чувство, словно в тебе, раздирая всё, что попадает под лезвие, движется клинок. Медленно. По волоску в час. Следом пришло озарение. Так и есть. моё тело пытается вытолкнуть посторонний предмет – тот самый меч, из-за которого он невесть, сколько времени пробыл без сознания. Слишком медленно. Не мудрено. Очередная судорога боли помогла почувствовать связанные за спиной руки. Спустя вечность боли, а, может быть, чуть больше, чьи-то руки надавили мне на шею, заставляя согнуться. Затем новая вспышка боли, последовавшая за быстрым извлечением клинка, вновь погрузила сознание в блаженное забвение.
В следующий раз в сознание я пришел самостоятельно. Снова холод, сырость, запах крови и смерти. Все это заставляло меня погрузиться в те дни, когда я был еще молодой, но не глупой девушкой. Тогда я не мог отдавать себе отчета и пытался сбежать не раз, надо заметить. Но мои попытки всегда проваливались. Единственное, что было во всем этом хорошо – я могу чувствовать магию. Видимо они не надели на меня сдерживающие магию кандалы. Не знают, что я – маг? Мне же лучше. Пытаюсь открыть глаза и посмотреть на тех, кто тут есть. Сомнений в том, что я тут одна не может быть, я слишком хорошо, чувствую запах других альф. Они все близко. Сокамерники?
– Эй, омежка пришел в себя? – Я еле-еле повернул голову в сторону звука. Увидеть что-либо я не смог. Освещение тут хреновое, однако. – Ты это не шевелись. Раны на тебе серьёзные. – Я лишь тихо угукнул и повесил голову. Мне пока действительно не стоит двигаться. Магия, конечно, меня и подлечит и напитает, но на это все нужно много времени.
– Вы, кто? И сколько вас здесь? – Чуть громче шепота, голос которым я это сказал, показался мне далеким и каким-то не моим.
– Я генерал Ашиноте, а рядом с нами сидят еще несколько генералов Империи. – Империи? Эти слова сразу заставили меня, не смотря на боль вздернуть голову и осмотреть тех, кто тут был более внимательно. – А ты кем будешь, омежка.
– Ну, в обычной жизни – Аникел, на поле боя и на работе – Алурий. – Мужчина вздернул брови, а я уже начал чувствовать себя лучше. – Я – военачальник Империи. – Чуть по медля, сообщил я и прикрыл глаза. – Я, пожалуй, немного посплю. – Впрочем, сделать мне этого не дали так, как через двадцать минут, меня окатили ледяной водой. От этого, я зыркнул на своего обидчика звериным взглядом, чем заставил его отойти от меня. Слава всем стихиям, вокруг меня Ветер обвивал теплые потоки, потому холодно мне не было, а сама вода, начала залазить в раны и вымывать грязь. Все же иногда быть связанным со стихиями, было полезно. В этот момент в камеру зашел альфа. Его я никогда не видел и не знал, но он точно был тем, кто все это затеял. По его лицу было понятно, что ничего хорошего обо мне не знает. Сознание вынесло не утешительный вердикт – пытки.
– Ну, здравствуй, мой маленький омежка, как тебе твои апартаменты? – Я сделал самую невинную мордочку и начал осматривать помещение, как будто впервые увидел. Честно говоря, у меня есть плохая привычка, выработанная еще у себя – доводить до белого колена своего обидчика.
– О, вы так расточительны. Выделили мне камеру с такими прекрасными альфами. Все пленные обзавидуются. А какое здесь благовоние! Умм, мое любимое. Кровь, разлагающиеся тушки некогда убитых, пот, плесень – как вы угадали, что это все мое любимое? – С самым невинным взглядом спросил я, смотря своему тюремщику прямо в глаза. Видимо такой ответ ему не понравился, но я уж решил доводить до конца свою работу. – А цепи, какие! А кандалы! Да это же моя мечта – садиста. Это вы меня так с днем рождения решили поздравить? Что ж, я принимаю ваш подарок.
