Шелли Брэдли - Дерзкий и Властный
— Ты не приказываешь и не выдвигаешь ультиматумы. — Улыбка Хаммера исчезла, сменившись доминирующей страстью, которую она начинала отлично узнавать. Он кружил кончиками пальцев по коже ее бедра, приближаясь к тому месту, где она так отчаянно жаждала их прикосновения. Дрожь пробежала по всей длине позвоночника. — Теперь это в нашей компетенции.
— Именно. — Голос Лиама звучал жестко. — Ты утонешь в удовольствии, которое мы подарим тебе. Взамен, ты отдашь нам каждый свой всхлип, стон и крик. Мы услышим, что именно с тобой творят наши занятия любовью, Рейн. Понимаешь?
— Да... — их слова и поведение раскрепощали ее. — Да, Господа.
Хаммер ухмыльнулся:
— Ты вела себя не очень покорно с тех пор, как ворвалась в «Темницу», полная обвинений. Сейчас мы это исправим.
Прямо сейчас. Рейн услышала его четко и ясно.
— Да, Сэр.
— Уже лучше. — Он провел по ее обнаженной киске костяшками пальцев.
Девушка приподняла свои бедра ему навстречу и задрожала, содрогнувшись от воспоминаний, как они побрили ее вчера. А сегодня в душе, Хаммер снова, казалось, с гордостью проявлял власть над ней, что, вероятно, должно было подтолкнуть к включению каждую кнопку, отвечающей за натуру феминистки, внутри нее. Но вместо этого, она возбудилась еще больше.
Рейн застонала. Порочно ухмыльнувшись, Макен убрал руку. Девушка прикусила язык. Ни требования, ни стоны, ни к чему не приведут. Как бы сильно она не сопротивлялась этому, Хаммер заставит ее быть терпеливой и ждать.
Едва эта мысль возникла в голове девушки, как она ощутила, что Лиам втиснул плечи между ее бедер, прокладывая себе путь к ее нуждающемуся лону. Рейн напряглась, затаив дыхание, и еще больше раскрылась для него.
— Хорошая девочка... — произнес Лиам напротив ее влажной киски.
Первое медленное движение его языка по ее налитым складочкам заставило девушку застонать и слепо податься ему навстречу. Рейн не могла подавить желание объездить его язык, чтобы удовлетворить невероятную потребность, и дернула бедрами возле его рта. У Хаммера были другие планы.
Он обошел кровать и, встав позади девушки, обхватил ее запястья большой ладонью, прижимая их к матрацу. Макен наклонился и захватил ее губы поцелуем, в то время как другая его рука терзала чувствительную грудь Рейн.
Девушка пылала, каждое нервное окончание горело и кричало от мучительного блаженства. Еще один всхлип сорвался с ее губ, и сразу же был поглощен губами Хаммера, в то время как Лиам продолжал сладкую пытку ее киски. Он добавил пальцы, один за другим, скользя между ее припухших складочек, посасывая и дразня налитый клитор своим безжалостным языком.
Словно желая усилить мучения Рейн, Хаммер оторвался от ее рта для того, чтобы сжать зубами тугие соски, жестко прикусывая их, а затем резко втягивая в рот. В тот же момент девушка, охваченная огнем, выгнула спину и простонала для них бессвязную мольбу.
— Вот так. Вот, что мы хотим слышать, — пробормотал Хаммер, его рот продолжал терзать ее грудь. — Подари нам свои крики.
Рейн снова захныкала, когда Хаммер вонзился зубами в ее нежный сосок, этого было достаточно, чтобы дрожь сладостной боли разлилась по всему ее телу. В то же время, Лиам обхватил губами ее клитор, восхитительно и жестко посасывая его, что в очередной раз доказывало — он и Хаммер работают вместе как идеальная команда.
Они оба были полностью одеты и словно пировали на ее теле, своими ртами, зубами, пальцами и языками подводя девушку к краю. Каждый укус, прикосновение, ласка и проникновение подтверждали тот факт, что они намерены контролировать не только ее разум и тело, но и каждую частичку ее самообладания.
Лиам ввел пальцы еще глубже, покручивая ими до тех пор, пока не достиг потайного комочка нервов внутри нее, а затем, с требовательным нажимом, начал играть с этим чувствительным местечком. Гул от накатывающего экстаза начал пульсировать в ушах у девушки.
— Пожалуйста, — выдохнула Рейн и снова приподняла свои бедра над матрасом, балансируя на краю оргазма.
— Ты готова кончить для нас? — подразнил Хаммер.
— Да. О боже, да.
Не отрывая губ от клитора, Лиам посмотрел на нее темными, полными желания глазами. Соблазняя ее своим мужественным видом, он работал ради ее удовольствия. От этого зрелища девушка стала совсем нетерпеливой.
Хаммер потянул ее за сосок, нежно покручивая его, и прошептал ей на ушко:
— Когда ты вернулась в «Темницу» и устроила свое маленькое представление, ты не думала, что может быть и другая версия этой истории? Или ты просто поверила всему, что рассказала тебе Гвинет?
Рейн застонала, ее неминуемый оргазм вот-вот должен был взорваться. Хаммер именно сейчас хотел это обсудить?
— Прости, — выпалила она.
— Я не просил твоих извинений, я спросил, поверила ли ты ей?
— Вроде... — вскрикнула Рейн, в то время как Лиам продолжал атаковать ее клитор своим языком. — В тот момент все ужасные вещи, сказанные ею, имели смысл.
Лиам оторвался от нее, медленно облизывая свои губы, от чего живот девушки напрягся:
— Итак, любимая...
«Нет! Не останавливайся. Мы не можем поговорить позже?» — Она послала ему умоляющий взгляд, но он проигнорировал его.
— Неужели ты думала, что я бы трахнул Гвинет? — спросил он. — Мне просто интересно... Я единственный, кому ты не доверяешь, или это распространяется и на Хаммера? Может, тебе не хватает веры в любовь?
Это неправда... не совсем. Ну, может быть совсем чуть-чуть. Рейн вздохнула. У нее всегда были проблемы с доверием, особенно когда все оставляли ее.
— А что я еще должна была думать? Свидетельства того, что ты устроил с ней сцену, были по всей квартире. И красный «трахни меня» комплект Гвинет точно не помогал мне чувствовать себя лучше. В сочетании с тем фактом, что ты прошел мимо меня в холле Бека после того, как я позвала тебя по имени... Я не знала, что еще думать.
— Я не слышал и не видел тебя, — нахмурился Лиам. — Я когда-нибудь игнорировал тебя, Рейн?
«Сегодня утром в машине». Но указать на это, было бы неразумно. Или нелюбезно. У него были смягчающие обстоятельства. И обычно, он заставлял ее чувствовать себя центром его мира.
Теперь Рейн сожалела, что, даже не задав простого вопроса, обвинила Лиама в том, что он трахался с этой мегерой. А зная, что Лиам купил этот восхитительный дом для нее в надежде, что она будет жить с ними, девушка почувствовала себя еще более подавленной.
— Почти никогда. — Чувство вины еще больше охладило ее желание. — Я работаю над тем, чтобы научиться доверять вам обоим. Но мне каждый день приходится бороться с собой, чтобы поверить, что я достойна этой любви и что она не причинит мне боли. Я никогда не испытывала того, что не причинило бы боли.
