Саския Уокер - Блудница
Она замерла в потрясении и не могла оторвать от него глаз. Своими дерзкими словами она надеялась заставить его заговорить с ней, вывести его из оцепенения. Но казалось, теперь ему было уже безразлично, куда и зачем она отправится.
Окончательно пав духом, Джесси наблюдала за ним и видела, как он налил воды в емкость возле умывальника и через голову стянул с себя рубашку. Вид его обнаженного торса только еще больше разозлил ее, ибо она почувствовала непреодолимую жажду его объятий. Все это был самообман. Ему не было до нее дела. Она всего лишь шлюха, которая постоянно была в его распоряжении, так как зависела от него, будучи под угрозой смертной казни, и должна была быть ему бесконечно благодарна за защиту и те жалкие крохи теплоты, что он дал ей. А что происходило до вечера все эти дни? Она постепенно приходила в бешенство. В то время, когда он уходил в неизвестном направлении. Быть может, к женщине, к той, что действительно была его женщиной. К той, которой он никогда не предложил бы соблазнить его врага в обмен на кругленькую сумму денег.
Под властью собственной ярости она резко развернулась и стремительно вышла из комнаты, прежде чем он успел бы ее остановить, и побежала вниз по шаткой лестнице, прямо в заполненный людьми трактир.
Грегор несколько секунд не отрываясь смотрел в воду, затем зачерпнул ее в ладони. Он едва ощутил прикосновение прохладных капель. Он снова зачерпнул воды и смочил шею. Потом он окунул в чашу голову, намочив волосы, резко поднял ее и провел пальцами по мокрым прядям и приложил ко лбу влажную прохладную ладонь. Прошло несколько долгих, затянувшихся мгновений, и только теперь он осознал, что Джесси ушла.
Рассердившись, он смотрел по сторонам. Он зашел в гостиную, потирая подбородок, и как-то неосознанно сделал вывод, что его щетина уже превращается в густую бороду. Входная дверь была приоткрыта. Ему вспомнилось, что она бурно выказывала недовольство и дерзила ему, но что именно она говорила, он не знал, так как был глубоко погружен в свои мысли. Представляя ее лицо, он понимал, что она была очень расстроена.
Нельзя было винить ее за визит в Штратбан, но он ничего не мог поделать, он потерял контроль над собой. Ее вина была в том, что они вообще отправились туда, и в том, что теперь он снова позволял себе чувствовать, переживать и принимал все близко к сердцу.
Его также мучили подозрения, что обвинения Джесси в колдовстве могли быть небеспочвенны. Ему казалось странным и настораживало то, как ловко она скакала верхом, хотя сначала боялась даже подойти к лошади. Кроме того, она почему-то сказала, что сможет обеспечить слугам такое количество работы, что им непременно понадобится еще одна пара рук. И говорила это она весьма убежденно. Случится ли это на самом деле? Узнать это им предстояло уже совсем скоро.
Грегор не мог простить себе того, что так много внимания и заботы потратил на какую-то шлюху. Он почти упустил из виду свою конечную, заветную цель из-за женщины, о которой не знал ровным счетом ничего. Сейчас он был уже почти готов поверить во все, в чем ее обвиняли, а это лишь укрепляло его сомнения. Сколько часов провел он в этих стенах, совершенно позабыв о собственной цели, когда хотел обвинить и потребовать объяснений, но вместо этого наслаждался ее теплотой и ласками. Было ли это результатом ее магических заклинаний? Непривычные сомнения и незнакомые ощущения терзали его и, наконец, окончательно расстроили, сделав злым и раздражительным, и теперь он огрызался и кричал на нее, как только она появлялась рядом.
Здесь, в этих трех тесных комнатках, он потерял чувство непоколебимости своих стремлений. Ему нужно было вновь сосредоточиться и достигнуть своей цели и снова вернуться к нормальной жизни. Он должен был сделать это ради отца.
Но даже сейчас мысль о том, что она внизу, где все эти мужчины пожирают ее глазами и где она легко может найти другого покровителя, обожгла его, и это было крайне неприятно. Со вчерашнего дня и до этого момента он оставался нем. Но так не могло дольше продолжаться. Гнев и ярость вдруг пронзили все его существо, заставляя стыть кровь в его венах.
Чем дольше он смотрел на открытую дверь и слышал смех и одобрительные крики, доносившиеся из трактира, тем сильнее в нем нарастало напряжение, и гнев, и собственнические чувства.
Да, она была шлюхой, но, пока они не покончат со всем этим, она была его шлюхой.
Шум многочисленных голосов, запах пива и разгоряченных тел были привычны Джесси. И она протиснулась в эту толпу, хотя совсем этого не хотела. Она ни за что не собиралась доставить Грегору удовольствия своим возвращением. Возможно, некоторое время, проведенное в одиночестве, пробудит его от этого транса, и они снова смогут двигаться вперед.
Постоялый двор был полон пьяных крестьян и фермеров, и до нее доносились обрывки разговоров о ярмарке в Сент-Эндрюсе. Все было так, как описывала Мораг. Пробираясь к стойке, за которой без отдыха трудилась хозяйка заведения, Джесси заметила мистера Гранта, который возвращался в свое жилище, очевидно после долгого дня, занятого сбором налогов. Несколько фермеров подходили к ней с явным намерением схватить ее, но она грациозно увернулась от их жадных рук. Она встала около акцизного чиновника и наклонилась над стойкой, чтобы поговорить с хозяйкой.
Когда мистер Грант повернулся к ней, Джесси ему улыбнулась.
Щеки его залились румянцем. Затем, заметив вдруг, что вернулась миссис Мур, он указал на кувшин эля, который она несла.
— Стаканчик для мисс… — Он замолчал, снова покраснев. — И один для меня.
— Благодарю вас, сэр. — Джесси подошла еще чуть ближе, обрадовавшись возможности поговорить. Это помогло бы ей отвлечься и не убежать назад к Грегору.
— Примите это в качестве извинений. — Ее сосед учтиво поклонился. — Мой друг весьма некрасиво обошелся с вами тогда, в коридоре. Он понятия не имел, что вы снимаете здесь жилье, и испугался, что вы воровка.
— В данной ситуации его нетрудно понять. — Говоря с ним, она невольно вспомнила гораздо более интимные моменты, свидетелем которых однажды стала, и подняла кружку, что ей уже принесли, чтобы скрыть свою загадочную улыбку. — Полагаю, сегодня день ярмарки в Сент-Эндрюсе, — заметила она в ходе беседы, стерев с губ следы эля.
Какое-то время они продолжали разговаривать натянуто, и Джесси как раз смеялась над одним из замечаний мистера Гранта, как вдруг смех ее стих, потому что она почувствовала, как дрожь бежит по ее спине.
Ощущение было таким ужасным, что она испугалась, что это бальи или кто-то еще из Данди приехал за ней. Однако, выглянув из-за плеча мистера Гранта, она увидела Грегора, входившего в дверь как раз за его спиной. Сердце Джесси забилось чаще, когда она увидела дикий, свирепый блеск в его глазах, и тяжелое, гнетущее чувство овладело ею.
