Бек (ЛП) - Слоан Харпер

— Значит ли это, что ты идешь со мной?

Он не отвечает, переплетает наши руки и почти тащит меня к двери «Службы безопасности Корпуса». Стекла тонированы, так что мы ничего не видим внутри, но это не мешает Свэю излучать возбуждение.

— Может, ты успокоишься? Ты сейчас оторвешь мне руку.

Он не отвечает, но как только я открываю дверь, он врывается внутрь, увлекая меня за собой.

Я улыбаюсь портрету Купа, прежде чем мой взгляд падает на стол Эмми. За эти годы я так привыкла слышать ее приятный голос, что этот очень мужественный голос, эхом разносящийся по комнате, застает меня врасплох. Когда я оглядываюсь и вижу, что именно так повлияло на него, я почти понимаю его нелепое поведение.

— Понимаешь, что я имею в виду? Великолепен. — Он даже не пытается говорить тише, и объект его внимания смотрит прямо на него с широкой улыбкой.

На что, черт возьми, я сейчас смотрю? Этот мужчина, безусловно, великолепен. Его светлые волосы идеально уложены, ни одна прядь не выбивается из прически. Его лицо почти идеально… высокие скулы, волевой подбородок, широкая улыбка и идеально белые зубы. С того места, где я стою, не видно, но его глаза кажутся почти фиолетовыми. Его тело частично скрыто столом, но, насколько я могу судить, в остальном он так же хорош, как и его лицо… Сильные плечи и аккуратная мускулистая грудь.

И что самое приятное, он ни разу не отвел глаз от Свэя. Черт, с таким же успехом меня могло бы и не быть в комнате.

— О боже мой! — Мне хочется вскочить и захлопать в ладоши как сумасшедшей. У меня такое чувство, что я наблюдаю за тем, как прямо передо мной разыгрывается шоу «Сваха».

Он заканчивает разговор, легко кладет трубку и с улыбкой переводит взгляд на Свэя.

— Дилберт. Рад снова тебя видеть.

Дилберт?! Я знаю только трех человек, которые называют его так. Его мать, Грег, когда он раздражен, и Коэн… постоянно.

— Дэйви.

Я стою с отвисшей челюстью и смотрю, как Свэй подходит к Дэйви. Ни один из них не перестает улыбаться. Кто знает, как долго я здесь нахожусь, просто переваривая услышанное. Когда меня обнимает теплая рука. Я подпрыгиваю, но когда меня окутывает восхитительный аромат Бека, я улыбаюсь так же широко, как две влюбленные птички на ресепшене.

Я поворачиваюсь, обвиваю руками его шею и прижимаюсь губами к его губам для быстрого, но от этого не менее страстного поцелуя. Когда я опускаюсь и смотрю в его глаза, полные любви, моя улыбка становится такой широкой, что причиняет боль.

— Привет, — шепчу я ему в губы.

— Привет. — От его улыбки так же тают трусики, как и в тот раз, когда я увидела его в первый раз, и я не могу не думать о том, как мне повезло, что этот идеальный мужчина никогда не разочаровывался во мне.

— У меня для тебя подарок.

Его улыбка становится озорной, а глаза темнеют. Он точно знает, что это значит, когда я преподношу ему сюрприз на работе.

Я провожу руками по крепким мышцам на его предплечье, хватаю его за руку и, развернувшись на каблуках, начинаю идти. Я слышу, как он стонет, и оборачиваюсь, чтобы увидеть, как он смотрит на мою задницу.

— Смотри в оба, Джон Беккет. Ты же не хочешь напугать детей. — Я смеюсь и показываю на Свэя и Дэйви. Они нас даже не замечают, но Бек прищуривается, когда видит Свэя.

— Свэй! Я сказал тебе, чтобы ты перестал приходить сюда и размазывать слюни по всему столу! Дай Дэвиду делать свою работу.

Свэй смеется и отмахивается от него, а Дэйви/Дэвид краснеет. О, ничего себе, Свэй так его назвал. Мне не терпится увидеть, чем это закончится.

Бек берет инициативу в свои руки и начинает идти по коридору. То ли ему не терпится утащить меня в свой кабинет, то ли он недоволен обычными выходками Свэя, кого это волнует? Он ведет меня туда, куда я хочу, и меня совершенно не волнует, как быстро мне приходится бежать, чтобы не отстать от него.

Когда мы входим в его кабинет, он захлопывает дверь и с громким хлопком запирает замок. Его тело прижимается к моему еще до того, как я успеваю полностью повернуться. Его руки опускаются прямо на мою задницу, а пальцы впиваются в нее. Я открываю рот, когда чувствую, как его язык облизывает мою нижнюю губу, умоляя о доступе.

— Боже, я скучала по тебе, — стону ему в губы, прежде чем снова прильнуть к его губам. Наши языки скользят и переплетаются в поцелуе, таком требовательном, что наши зубы стучат друг о друга, а дыхание учащается за считанные секунды.

— Прошло всего два часа… — Он не заканчивает, просто погружает пальцы глубже и поднимает меня с пола. Я обхватываю ногами его талию, провожу рукой по его шее, пока не запускаю пальцы в его мягкие волосы, а другой рукой провожу по его щеке.

Мы продолжаем целоваться, пока он не опускает мою задницу на свой стол, заставляя мои ноги и руки соскользнуть с его тела, когда он отступает назад.

— Дразнилка, — ною я, когда он не делает ни малейшего движения, чтобы вернуться ко мне. — О, черт, нет. Ты ни за что не назовешь меня дразнилкой, когда приходишь сюда в таком виде. Боже милостивый, Ди. Я почти сорвал с тебя это платье и овладел тобой прямо здесь, на глазах у Свэя и Дэвида. — Он поправляет свои брюки, которые плохо скрывают его большую выпуклость.

— Ну, разве тебе не повезло, что твоя сила воли сильнее моей? — Я спрыгиваю со стола, достаю из сумочки нужную мне посылку и отталкиваю его, пока он не падает на диван у стены.

— Сядь и заткнись. — Я расстегиваю его ремень, расстегиваю молнию на брюках и медленно тяну молнию вниз. Когда его твердый как камень член выскакивает наружу, я вопросительно поднимаю бровь.

— Когда ты рядом, ты действительно думаешь, что я больше беспокоюсь о каких-то ненужных ограничениях?

Его задиристый тон затихает, когда я обхватываю одной рукой его толстую длину. Я глажу его несколько раз, проводя большим пальцем по капельке спермы, стекающей сверху, наслаждаясь бархатистой мягкостью его члена. У меня слюнки текут, и по выражению его лица я могу сказать, что он более чем готов к моему рту.

Я убираю руку и хочу рассмеяться, когда он стонет. Когда я достаю пакет из своей сумочки и показываюсь ему на глаза, он пытается подпрыгнуть. Я опускаюсь на его бедра и одним влажным движением облизываю его набухшую головку. Его голова откидывается назад и ударяется о стену. Я вскрываю упаковку и кладу немного в рот, наслаждаясь вкусом клубники и ощущением ее на языке. Я жду, пока он поднимет голову и встретится со мной взглядом, прежде чем прижаться ртом к его члену и широко открыться. Я использую язык и слюну, чтобы перемещать леденцы во рту, следя за тем, чтобы они мягко отскакивали от его чувствительной кожи. Первый леденец, который с шипением лопается у меня во рту, заставляет его тело напрячься, прежде чем его пальцы почти болезненно зарываются в мои волосы. Я замираю, ожидая, не собирается ли он отстранить меня, но, когда его бедра начинают слегка покачиваться, это все, в чем я нуждаюсь.

Медленно и осторожно я продолжаю брать его член в рот, останавливаясь несколько раз, чтобы положить в рот побольше леденцов. С каждым шипением и толчком он громко стонет, а его пальцы сжимают мои волосы.

— Черт, Ди. — выдыхает он. — Боже… черт…

Я поднимаю руку и обхватываю его кулаком, поочередно двигая ртом. Мой язык кружится вокруг его толстой головки каждый раз, когда я приподнимаю голову и обхватываю его член с каждым движением вниз. Я чувствую, что он все ближе, поэтому роняю конфету на пол и поднимаю другую руку, чтобы погладить его яйца. Он не сбивается с ритма. Его бедра двигаются навстречу моим губам, и мои возбужденные стоны сливаются с его стонами.

— Ди, если ты не хочешь, чтобы я кончил тебе в рот, тогда отойди. Сейчас, детка.

Я беру его глубже, пока мне не приходится расслабить горло, чтобы втянуть его еще глубже. Я сглатываю, широко раскрыв губы, и засовываю кончик его члена так глубоко, как только могу. Когда он чувствует, как мое горло сжимается вокруг него, он напрягается и выдыхает мое имя.