Мари Аделайн - С.Е.К.Р.Е.Т.
Правда, мне будет не хватать приключений. И мне нравилось ощущение солидарности, которое я испытывала при общении с участницами С.Е.К.Р.Е.Т. — Матильдой, Анджелой и Кит. Мне оставалось только гадать, каково это — помогать воплощать чужие фантазии, давать уроки. Но я хотела жить с Уиллом. Ка-кая-то часть меня знала, что это будет насыщенная и счастливая жизнь. Он уже доказал мне, что секс с ним воплощал все мои желания, мечты и нужды. И я была готова дать ему то же.
Нет, ничто не могло испортить мне настроение в этот день, пока я не увидела Трачину, которая неторопливо вышла из-за угла кондоминиума. Она остановилась на переходе, пропуская грузовик, и стояла, крепко обхватив себя руками. Меня кольнуло чувство вины, хотя я знала, что мне не в чем себя упрекнуть. Они расстались. Мы не подруги. Я ничего ей не должна. И все же я метнулась в дальний конец кафе и занялась сэндвичами, а когда дверной колокольчик звякнул, у меня внутри все оборвалось. Трачина поздоровалась с парой постоянных клиентов. С чего ее принесло в такую рань? Я быстро раскидала нарезанный хлеб, словно сдавала карты.
— Привет! — сказала она, и я подскочила.
— А, это ты!
— Спокойно, Кэсси, расслабься. Я не хотела тебя напугать.
Я выдавила нервный смешок:
— Все в порядке. Я просто немного дерганая.
Она спросила насчет шоу — была наслышана
о моем танце.
— Да уж, опозорилась, — сказала я, пожимая плечами.
— А я другое слышала.
Она что-то знала. Я чувствовала по тону. Мы с Уиллом покинули «Голубой Нил», держась за руки.
— Я лишь рада, что все позади, — отозвалась я, намазывая на хлеб майонез и стараясь не встречаться с ней взглядом.
— Уилл пришел?
— Мм... наверное, да.
— Он не ночевал дома. — Она плотнее запахнула пальто.
«Это какой еще —„дом"? —хотелось мне закричать. — Вы расплевались. Он уже две недели спит наверху! Сам рассказал!»
— Ты видела, как он уходил?
— Нет, ничего такого не видела, — соврала я.
— А ты после шоу ходила с девчонками в «Мей-сон»?
— Нет, я сразу пошла домой.
— Ну да, поэтому я тебя там и не видела.
Кровь застыла в моих жилах. Да, Трачина что-то
знала. Во мне зародилась паника. Вдруг она мне глаза выцарапает или зубы повыбивает? Господи, где же Уилл?
— Уилл говорил, что тебе нездоровится. Сегодня получше? — спросила я.
— Поправилась. Хуже всего с утра. Полюбуйся на мою кожу.
Я неохотно присмотрелась к ее лицу и признала, что цвет был нездоровый да и глаза немного запали.
— Но доктор сказал, что тошнить по утрам скоро перестанет — как только пойдет второй триместр.
Второй триместр ? О чем это она ?
— Ты?..
— Беременна? Да, Кэсси, именно так. Просто раньше молчала, потому что такое уже бывало: думала, что залетела, а оказывалось — увы. Но сейчас... сейчас я знаю точно.
Она положила руку на живот, который теперь, когда я присмотрелась, и вправду выглядел немного вздутым.
— Уилл... знает?
Наши взгляды встретились.
— Знает. Я ему звонила. Примерно час назад. Он чуть с ума не сошел.
Должно быть, сразу после того, как я ушла домой переодеться.
— И что он сказал?
— Ты не поверишь — он был так счастлив, что... чуть не заплакал. — Она и сама готова была удариться в слезы.
Я могла поверить, что от этой новости Уилл чуть не расплакался. Вполне могла. Теперь и у меня перехватило дыхание.
— Я знаю, все это так неожиданно. Но когда я ему сказала, он сделал мне предложение. Он замечательный человек, Кэсси. И ты сама знаешь, как он любит моего брата. Хочет показать ему пример.
Мысли бушевали в моей голове. Но как же так? Он выбрал меня, ая - его.
Я открыла рот, но лишь выдавила:
— Не знаю, что и сказать.
Она оглядела меня. Теперь, когда она выговорилась, ее тело заметно расслабилось.
— Да просто поздравь меня, Кэсси. Этого хватит.
— Поздравляю. — Я шагнула вперед и неуклюже обняла ее.
Секунду мне было не вздохнуть, а потом звякнул колокольчик, и я под этим предлогом разжала объятия и поспешила на звук.
Но это был не клиент, а Уилл. Я никогда не видела его таким затравленным.
— Кэсси.
— Мне пора. Трачина на кухне.
— Кэсси, подожди! Я не знал. Что мне делать? Что я могу сказать?
Я повернулась к нему:
— Ничего, Уилл. Ты сделал свой выбор. Больше делать нечего.
По моим щекам катились слезы. Он потянулся их утереть, но я отвела его руку.
— Кэсси, не уходи, пожалуйста, — умоляюще прошептал он.
Я сорвала пальто с вешалки, набросила на плечи и вылетела из кафе «Роза», оставив дверь нараспашку. По мере того как ноги несли меня все дальше на юг по Френчмен-стрит, холодный дождь ослабевал. На Декатур-стрит я ускорила шаг. Французский квартал просыпался и собирался продолжить праздник. На Кэнал-стрит, где Марди Гра уже отмечали вовсю, я в спешке пробралась сквозь толпу. Мне нужно было поскорее оттуда убраться. На Магазин-стрит, когда я встала столбом и согнулась, чтобы перевести дух, до меня дошло, что я так и не сняла фартук официантки. Наплевать. Передо мной вновь и вновь возникала картина: мы с Уиллом сливаемся в объятиях. Вот его поцелуи, вот вздымающаяся подо мною грудь, вот он баюкает меня в руках. Я схватилась за сердце, пытаясь сдержать рыдания. Мой Уилл, мое будущее — все пропало. В мгновение ока. Я пропустила набитый битком автобус, потом еще один, затем решила идти на Третью улицу пешком, потому что так я могла плакать, сколько душе угодно, не боясь привлечь внимание туристов, которые норовили протолкнуться в первые ряды, чтобы полюбоваться шествием.
Ох, Уилл. Я любила его, но делать было нечего. Я не из тех, кто отбирает у ребенка отца. У нас была волшебная ночь, и это все. Другие мужчины научили меня сначала встречаться, потом расставаться. Но смогу ли я сделать то же с Уиллом? Мне придется, выхода нет.
В переходе под мостом-дамбой через озеро Пон-чартрейн, где было меньше туристов, я начала расслабляться. Сырые запахи Французского квартала сменились ароматом цветущих роз, оплетавших дома в Лоуэр-Гарден. Дождь перестал, и у меня стало легче на сердце при виде расширяющихся тротуаров.
Свернув на Третью улицу, я вспомнила, как спешила по ней в первый раз, то и дело останавливаясь и замирая на месте от страха. Теперь я стояла здесь вновь, насквозь промокшая, с разбитым сердцем. Когда-то я боялась мира. Сейчас мне было больно, но страх ушел; ему на смену явилось честное осозна-вание самой себя. Я знала, что к чему. Мне было тяжело, но я переживу это и стану сильнее. Я знала, чего хотела. Знала, что нужно делать.
