Джулия Кеннер - Необходимый грех. У любви и успеха – своя цена
– Я и не знала, что ты умеешь готовить.
– У меня много талантов.
– Я вот очень плохо готовлю, – признаюсь я. – Моя мать была убеждена, что женщины питаются сырой морковкой и салатом.
– После смерти моей матери отец решил, что мы будем питаться в ресторанах, – признается Дэмиен. – Мне все это ужасно надоело. Я вообще не хотел находиться с ним рядом, поэтому сказал ему: чтобы у меня были силы для тренировок, я должен питаться домашней едой. Я научился готовить, ел у себя в комнате и ему приносил тарелку, чтобы он мог поесть перед телевизором. Все были довольны.
Мое сердце разрывается от его слов. У меня тоже было не самое счастливое детство. Я выросла с матерью, которая кормила меня салатом и заставляла делать то, что мне было противно, но у меня была старшая сестра. У Дэмиена не было никого, за исключением самодура отца и озабоченного тренера.
– Скажи, а во время тренировок ты разве не подружился с другими спортсменами?
– Практически ни с кем, за исключением Элейна и Софии, – отвечает он и перекладывает нарезанное авокадо в омлет.
– Расскажи мне о Софии.
– У нас было много общего, – говорит Дэмиен с грустной улыбкой. – Ее отец был ненамного лучше моего.
– Ты с ней спал?
– Сначала мы просто дружили, потом она была моей девушкой, потом мы снова стали друзьями.
Я киваю.
– Извини, не хотела заводить разговор на печальные темы.
– Все в порядке, Ники.
Он делает глоток шампанского и раскладывает по тарелкам хрустящий бекон и омлет.
– Божественно! – восклицаю я, попробовав.
Мы едим, и тут я слышу звонок своего телефона, который Дэмиен заботливо подключил к зарядке. Я не хочу сейчас ни с кем говорить, но это Джеми, поэтому я беру трубку.
– Ты прикинь, что происходит, – взволнованно говорит подруга вместо приветствия. – Только что пришел Дуглас и сообщил мне, что Интернет кишит твоими фотографиями.
– Я еще ничего не видела, – признаюсь я.
– Потом мне звонила твоя мать.
– Тебе?
– Ну да. Представляешь, что мне пришлось от нее выслушать. Она заявила, что слишком расстроена твоим поведением, чтобы говорить с тобой лично. Типа, тебя не волнует, что она думает.
– Я прекрасно знаю, что она думает, – отвечаю я. – Что я плохая дочь. Что я позорю всю семью. Что она не хотела, чтобы ее дочь стала шлюхой.
Джеми молчит, и я понимаю, что точно угадала реакцию своей матери. Дэмиен все это время внимательно на меня смотрит. Он рядом и готов меня поддержать.
– Значит, о моих похождениях раструбили по всему Интернету?
– О да. Папарацци времени не теряют. О тебе пишут в соцсетях и в газетах. И даже сообщают в новостях на федеральных каналах. CNN сообщила, что ты получила миллион долларов за то, что была моделью для портрета, приобретенного Дэмиеном.
– Только этого мне не хватало.
– И что ты собираешься делать по этому поводу? У тебя все в порядке?
– У меня все прекрасно, – отвечаю я, смотрю на Дэмиена и краснею, вспоминая, как улучшилось мое состояние после встречи с ним. – Пока, по крайней мере, мне совершенно не на что жаловаться. Я еще не включала телевизор. Не проверяла почту. Догадываюсь, что написала мне мать, поэтому у меня нет никакого желания даже заглядывать в свою почту.
– Ты не идешь сегодня на работу? – спрашивает Джеми.
– Конечно, иду.
– Возьми один день за свой счет. Брюс отнесется к этому с пониманием, – советует Дэмиен.
– Вот! – говорит подруга. – Послушай добрый совет. В любом случае тебе стоит связаться с Брюсом. Он уже звонил нам домой и разыскивал тебя.
– Хорошо, Брюсу я позвоню, но на работу я все равно собираюсь.
Но события разворачиваются таким образом, что на работу я все-таки не попадаю. Я звоню Брюсу, и он считает, что мне лучше взять небольшой отпуск.
– Прости, но все гораздо серьезнее, чем пара фотографов, которые хотят запечатлеть девушку Дэмиена Старка. Они, как мухи, слетелись на запах этой истории. Мне совершенно не нужен этот ажиотаж – слишком большая толпа у входа в здание. По крайней мере, сейчас не стоит рисковать.
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь «сейчас»?
– Мы с Жизель разводимся, – вздыхает Брюс. – Не хотел тебе об этом говорить, но сейчас я должен быть со всех сторон безупречным, так советует мой адвокат.
– Я поняла. Ты меня увольняешь, – говорю я.
– Ники…
– Послушай, Брюс. Давай начистоту. У меня вчера был тяжелый день, и сегодняшний намечается совсем не легче.
Он некоторое время молчит.
– Прости, Ники. Портрет получился прекрасный, и я считаю, что тебя совершенно необоснованно травят. Мне в компании нужен такой специалист, как ты. Но сперва все страсти должны улечься.
– Хорошо, – вздыхаю я. – Я все понимаю.
– Возьму-ка и я сегодня выходной, – говорит Дэмиен, когда я заканчиваю разговор с Брюсом.
– Эй, мне не нужна сиделка. – Я показываю пальцем на двери из апартаментов в офисную часть этажа. – Иди. Заработай денег.
– Я не обязан сидеть в офисе, чтобы зарабатывать. Я сделал правильные инвестиции. – Дэмиен прищуривается и внимательно смотрит на меня. – Слышишь это?
– Ты о чем?
– Слышишь звон монет? Я каждую секунду зарабатываю деньги.
Я закатываю глаза к небу.
– Мы можем слетать на Гавайи. У меня там дом. А помнишь, мы на днях говорили, что неплохо бы поесть суши. Так давай слетаем в Японию.
– Если я хочу суши, меня вполне устроит ресторан где-нибудь на бульваре Сансет, – смеюсь я.
– Хорошо. Но я считаю, что нам стоит немного отдохнуть. Репортеры – как голодные акулы, они нас сейчас не отпустят. А к следующему понедельнику случится новый скандал, и мы спокойно вернемся в Лос-Анджелес.
Не скрою, что предложение заманчивое. Но я не хочу убегать от опасности.
– Я уехала из Техаса, чтобы быть подальше от матери, – говорю я. – И приехала в Лос-Анджелес, чтобы начать новую жизнь. Я сама выбрала этот город. Я остаюсь и никуда не еду. Ты же сам говоришь, что все это временно. Просто сейчас не надо высовываться.
На лице Дэмиена появляется странное выражение.
– В чем дело? – спрашиваю я.
– Тебя кинули в бассейн с акулами, а ты не хочешь из него вылезать. Если ты еще раз скажешь мне, что ты слабая, я поставлю тебя на колени и отшлепаю.
– Ой, как страшно, – смеюсь я и слезаю со стула у стойки. – Если тебе так хочется взять выходной, у меня есть предложение, как провести этот день.
Его глаза загораются страстью.
– У меня тоже есть парочка идей.
– Нет, я сейчас не об этом. Я думаю, что мы можем поговорить о деньгах.
– Все зависит от целей, которые ты ставишь, – говорит Дэмиен, постукивая карандашом по листу, исписанному колонками цифр.
Я киваю. Я хочу научиться всему, чему он может меня научить. В настоящий момент у меня нет постоянного дохода, но есть миллион долларов. Пресса будет еще долго третировать меня за то, как я этот миллион заработала, но никто не мешает мне сделать с этими деньгами все, что я пожелаю.
