Большой оххх (ЛП) - Эштон Никки

Я двинулся вниз по ее телу, потянув за собой мягкую джинсовую ткань ее комбинезона, и стянул их с ее бедер вниз по ногам. Уиллоу сбросила их на пол и улыбнулась мне, лежа в красно-белом полосатом топе и трусиках с надписью «Воскресенье» над изображением жаркого на ужин.

— Красивые трусики.

— Знаю, я думала, они тебе понравятся. Я надела их специально для тебя.

Она выглядела идеально с разбросанными по подушке косичками, твердыми сосками, выступающими из-под топа, и длинными загорелыми ногами, раздвинутыми в стороны. Если бы ангелы носили полосатые топы и трусики с рисунками, то Уиллоу Диксон определенно была бы одним из них.

— Ты такая красивая, — прошептал я и наклонился, чтобы взять ее пухлую нижнюю губу и медленно прикусить. — Ты — все, о чем я могу думать каждый гребаный день.

— Боже, ты говоришь одни из самых приятных вещей, — с придыханием ответила она.

Она рукой коснулась моей щеки и облизнула губы; кончик ее розового язычка плавно прошелся по ним, когда она соблазняла меня и заставила мой член затвердеть еще больше.

— Мне нужно, чтобы ты трахнул меня, Чарли.

Мне не нужно повторять дважды, и ничто не остановило бы меня в тот момент. Я стянул свою футболку через голову одновременно с тем, как Уиллоу избавилась от своего топа, и мы вместе отбросили их в сторону. И оба ухмылялись, когда избавлялись от остальной одежды и нижнего белья, пока не остались голыми. Мой член был твердым и напряженным до предела, когда Уиллоу закинула руки за голову и поставила одну ногу на кровать, согнув ее в колене. За считанные минуты она превратилась из ангелочка в звезду с обложки порно-журнала, и хотя мне нравился каждый ее образ, в тот самый момент этот стал моим самым любимым, особенно когда она опустила руку и начала играть со своим соском.

— Черт, — выдавил я из себя и удивился, как мне повезло, что я встретил ее.

Она не была похожа ни на одну другую девушку, с которой я когда-либо встречался. Она была сексуальной и уверенной в своей сексуальности, что делало ее только… ну, еще сексуальнее.

Когда я склонился над ней, меня осенила мысль, и я застонал.

— У меня нет презервативов, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Прости.

Уиллоу приподнялась на локтях и, вместо того чтобы пихнуть меня коленом по яйцам, как я ожидал, кивнула в сторону Букли (прим. перев. сова Гарри Поттера), которая смотрела на нас, наслаждаясь представлением.

— Лучший ящик для хранения, — сказала она с ухмылкой. — Моя мама — учитель биологии у подростков, не забывай об этом.

С чувством глубокого облегчения я наклонился и выдвинул ящик.

— Черт, у нее скидка по производству латекса или что-то в этом роде?

Внутри было несколько коробок с надписями разных размеров, а также десятки других в серебристой упаковке.

— Это ее любимое блюдо. А теперь возьми коробку побольше и приступай к делу.

Я посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся.

— Побольше, да?

— Да, — ответила она немного раздраженно. — Ты же знаешь, что это так.

С гордостью я потянулся к соответствующей коробке, открыл ее и вытащил презерватив. Через несколько секунд он был уже на моем члене.

Я тут же снова склонился над Уиллоу, оперся на руки и наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Она положила руки мне на спину, кончиками пальцев впилась в мои мышцы, в то время как ногами снова обхватила меня за талию, а пятками уперлась в мою задницу и подтолкнула меня вперед.

Наш поцелуй был почти диким, мы использовали губы, язык и зубы, и я знал, что, если быстро не войду в нее, то, вероятно, кончу в презерватив, даже не приблизившись к ней — по крайней мере, это было лучше, чем мои боксеры, но я постарался отогнать это воспоминание подальше из сознания.

Я еще больше раздвинул ее ноги коленом, а затем оперся на одно предплечье, в то время как другая моя рука все еще лежала на подушке рядом с ее головой. Губы Уиллоу нашли мои, и одна из ее рук переместилась с моей спины на голову, надавливая на нее, как будто она хотела сократить расстояние между нами до последнего дюйма.

Когда она подалась бедрами вперед, я вошел в Уиллоу, не в силах больше ждать. Ощущение ее стенок, обхвативших мой член, было безумным, это идеально и сногсшибательно. Я остановился, чтобы полюбоваться великолепным зрелищем подо мной, а затем начал двигаться. Я пытался делать это медленно и наслаждаться электричеством, которое пульсировало в моих венах, но всё было слишком хорошо, она ощущалась слишком хорошо, и потребность расслабиться и достичь оргазма была слишком велика.

— Уиллоу, — простонал я. — Ты чертовски идеальна.

Уиллоу заерзала подо мной, а затем снова задала ритм и стала двигаться, пока я толкался и толкался. Все вокруг меня исчезло, и единственное, что я мог слышать и видеть, была прекрасная женщина, внутри которой я находился. Однако, она не произнесла ни слова, единственным звуком, который она издавала, было ее дыхание.

Слишком скоро я почувствовал тяжесть внизу живота, и, как бы мне ни хотелось оттянуть удовлетворение и подольше насладиться ее телом, я не мог.

— Черт.

Я дважды дернул бедрами вперед, и все было готово. Я почувствовал, что по моим венам, словно по проводам, проходит электричество по всему телу, и каждая клеточка моего тела была наэлектризована и грозила воспламениться.

Пока моя грудь вздымалась от напряжения, я перевернулся на спину и прикрыл глаза одной рукой, а другую положил на голый живот Уиллоу, который почти не двигался. На самом деле, я даже не слышал ее дыхания. Черт, неужели я убил ее своим членом? Джонни шутил по этому поводу в ту роковую ночь, когда произошел инцидент с молнией, но он бы не смеялся, если бы я на самом деле затрахал свою девушку до смерти.

Я резко сел и посмотрел на нее сверху вниз, и у меня упало сердце. Не поймите меня неправильно, я был рад, что она жива, но случилось нечто гораздо худшее. Она смотрела в потолок, покусывая нижнюю губу, и я инстинктивно понял, что то, что было чертовски круто для меня, не было таким для нее.

— Черт, ты не кончила, да?

Я провел костяшками пальцев по ее лицу и мысленно застонал — она даже не вспотела. Мое сердце заколотилось, когда я подумал о том, каким эгоистом был, но я мог все исправить, знал, что смогу.

— Дай-ка я сам с этим разберусь, — сказал я, стараясь, чтобы это прозвучало игриво.

Я встал с кровати и достал из коробки на туалетном столике салфетку, чтобы завернуть в нее презерватив, и, выбросив все в мусорное ведро, повернулся к Уиллоу. Она выглядела красивой, и, отчаянно пытаясь удовлетворить ее, я вернулся на кровать. Я поцеловал ее в живот и провел пальцами по внутренней стороне ее ноги. Она вздрогнула от моего прикосновения, что вызвало облегчение, растекшееся по моей груди. Я высунул язык и провел языком вверх по ее ноге и вдоль лобковой кости, а затем переместил пальцы к ее киске. Она была влажной, что было хорошим знаком, но, когда я провел пальцами по ее клитору, услышал почти незаметный звук вздоха, и это был не один из тех вздохов «о, Боже, так здорово», а определенно из разряда «мне это не нравится».

Я был не из тех людей, которые легко сдаются, но знал, что это та самая кирпичная стена, о которую я еще какое-то время буду биться головой. Тело Уиллоу было напряжено, дыхание ровнее, чем у трупа, и она отсутствовала больше, чем солнце в праздничный день в Англии.

— Что не так? — спросил я и положил подбородок ей на бедро.

— Ничего, я в порядке.

Черт, у меня были бы настоящие проблемы, если бы с ней все оказалось в порядке. Я сел и притянул ее к себе.

— Уиллоу, ты должна мне рассказать. Я не читаю мысли, но вижу, что слова «я в бешенстве» звучат в твоей голове. Так что расскажи мне.

Она посмотрела на меня своими выразительными серебристыми глазами, и то, что я увидел, заставило меня пожалеть, что я не могу взять свои слова обратно. Она выглядела чертовски грустной и опустошенной. Если бы я не знал ее лучше, она выглядела так, словно собиралась надрать мне задницу. Но я, должно быть, ошибался, потому что нам было хорошо до того, как я оказался внутри нее. Все, что привело к сексу, было веселым, и мы вели себя как любая нормальная пара, а потом… черт, вот тогда-то меня и осенило.