Пышка для брутала (СИ) - Лакс Айрин

Поэтому остается только одно — выглянуть и посмотреть.

Трясущейся рукой я раздвигаю свежевыстиранную льняную занавеску и вижу его — соседа, с нагловатой ухмылкой на лице и бутылкой вина в руке.

Маньяк или вор? Нет!

Это хуже.

Гораздо хуже.

Глава 6

Людмила

Я аж дышать перестала.

То ли от возмущения, то ли от смущения.

Словом, эмоции меня поглотили, и я застыла.

А он — нет.

Этот наглец ловко распахнул окно и перемахнул через подоконник!

Р-раз!

И вот уже стоит передо мной, во весь свой исполинский рост.

На теле — просторные штаны и рубаха, расстегнутая до середины.

Все для того, чтобы снова показать мне, как он хорош, бесстыжий.

Стоит, с горящим взглядом и ухмылкой, от которой у меня подкашиваются колени.

— Кажется, вчера у нас знакомство не задалось, — говорит он.

Его голос низкий и в то же время он старается придать ему интонации, вызывающие доверие.

От его вида и звука голоса у меня по спине бегут теплые мурашки.

— Вот я и решил извиниться, перекинуть парочкой слов, по-соседски. Не будем же мы обижаться друг на друга из-за глупости какой-то? Взрослые люди…

Он делает шаг в моем направлении.

Внезапно из его кармана что-то выскальзывает и с громким звуком шлепается на пол.

В тусклом свете ночника я вижу… серебристую упаковку.

Презервативы.

Ах ты, кобель озабоченный!

Пришел, значит, извиняться?! Нет, конечно же!

Он пришел просто потрахаться.

С бутылкой вина.

— За кого вы меня… Нет, это ни в какие ворота! — я отступаю, но спина тут же упирается в стену. — Ты меня за кого принимаешь?! Мы ведь даже незнакомы!

— Все про тебя знаю, Людмила.

— Ах, имя ты пробил, значит.

— Всего лишь справки навел! — невозмутимо заявляет он. — Скоро тридцатник, не замужем. Домик этот бабке твоей, покойнице, принадлежал. Ну и… как бы все понятно. Есть у тебя в некоторых вопросах дефициты, которые я намерен заполнить.

То есть, по его мнению, этого… ДОСТАТОЧНО?!

Дефициты заполнить?

И слова-то какие умные нашел, чтобы оправдать банальное желание залезть ко мне в трусики!

— Пошел вон! — шиплю я, ткнув пальцем в окно. — Забери свой пузырь и вот это… это…

Я пинаю ногой в его сторону ленту презервативов.

Но он вдруг шагает вперед — и сграбастал меня в охапку.

А потом…

Целует.

Жадно. Горячо. Так, что у меня из головы улетучиваются мысли, а в теле, в каждом его уголке, будто взрываются звезды.

И…

Черт.

Его губы — точеные, уверенные, вкусные.

Его рот — горячий до безумия, а язык — проворный и напористый.

Он ловко скользнул языком мне в рот и принялся там хозяйничать.

Это что-то невероятное.

Потрясающее до глубины души наглостью и напором, а еще тем, как вкусно и горячо он это делает.

С умением.

Со знанием дела…

Я должна его оттолкнуть, но… Я целую его в ответ.

Он целует меня так, будто я ему задолжала миллион, а он пришел требовать с меня долг… натурой.

Слабо трепыхаюсь в его жарких объятиях, а он продолжает завоевывать меня.

Брать нахрапом.

Грубо. Нагло. Без спроса.

Пытаюсь сомкнуть губы, но его язык снова настойчиво требует входа — и черт возьми, мои губы предают меня, размыкаясь в ответ.

Длинные пальцы, немного загрубевшие от работы сегодня, впиваются в мою талию, сжимая ее, потом скользят вверх.

Нахал уверенно стискивает мою грудь сквозь тонкую ткань футболки.

Вот это наглость!

Я должна оттолкнуть его. Должна вцепиться в его проклятые волосы и дернуть так, чтобы он взвыл.

Но вместо этого из горла вырывается постыдный стон.

Последняя попытка вырваться из его тисков — отталкиваю изо всех сил, освободив губы ненадолго.

— Мужлан, да как ты смеешь… — пытаюсь буркнуть.

Но он только хрипло смеется и притягивает меня к себе крепче, закрывает мне рот своим.

Снова целует, на этот раз еще глубже и нахальнее.

Его пальцы находят тугой сосок, крутят, щиплют — и я вздрагиваю, чувствуя, как между ног вспыхивает жар. От него во все стороны искрами разбегаются приятные спазмы.

— Ты… — задыхаюсь я. — Мы… не… Не знакомы!

— Знакомы! — возражает. — Ты — Люда, я — Архип, а остальное сейчас выясним… — сладко втягивает в свой рот кожу на моей шее.

— Я не давала на такое согласия! — возражаю.

— Ага, конечно, — он отрывается на секунду, глаза горят, как у голодного волка. — Только вот тело твое со мной соглашается… И мне этого достаточно.

И прежде чем я успеваю возмутиться, его лапа уже скользит вниз — прямо в трусики.

Быстро и опытно скользят к пульсирующей сердцевинке.

Обводят чувствительный бугорок, лаская, и стремятся дальше.

О Господи.

Грубые пальцы внедряются туда, где я уже мокрая.

Я чуть ли не до крови кусаю ему губу от неожиданности.

Нет-нет-нет…

Но тело молит: Да-да-да!

Мозг кричит: «Вышвырни его!»

А тело дугой выгибается навстречу, предательски подчиняясь каждому движению.

— Вот видишь, — он горячо и часто дышит мне в шею, довольный, — а говорила «пошел вон, пошел вон»… А тут.. гостеприимная, жаркая, сочная. Хочешь еще и еще!

Я хватаю его за запястье — сейчас, сейчас вырвусь!

…Но пальцы мои не сжимаются, а лишь дрожат поверх его руки.

Решающий момент.

Либо дать пощечину…

Либо сдаться.

Его пальцы все быстрее двигаются у меня между ног: то потирают до сладких спазмов комочек плоти, то вонзаются в мягкую, мокрую сердцевину, вбиваясь внутрь четким, уверенным ритмом.

Боже, такого у меня не было еще ни разу.

Чтобы вот так, с незнакомцем — полыхнуло и никак не работали тормоза, ни один.

Хочется только одного — продлить это сладкое безумие.

Но как же это стыдно — отдаться бугаю вот так, легко и сразу.

Я должна быть сильной.

А тем временем между ножек хлюпает, Архип, наклонившись, вгрызается в мой сосок через тонкую маечку, усиливая впечатления.

И…

На меня вот-вот накатит оргазмом…

Черт.

Я закрываю глаза, тело сжимается в ожидании яркого взрыва.

Со стоном я впиваюсь зубами ему в плечо.

То ли чтобы показать ему, что я все еще сопротивляюсь.

То ли, чтобы не кричать в голос от удовольствия.

Глава 7

Архип

Ну и денек.

Весь день с самого раннего утра я воюю с травой.

Весной и в начале лета не было никого в доме родителей, все заросло бурьяном. Что толку просили одного местного за домом присмотреть? Деньги вперед дали, он к бутылке присосался, а потом вообще улизнул в неизвестном направлении.

Теперь придется самому наводить порядок.

Днем меня донимал пьяный дядька Степан с соседнего участка, орал про межевание. Показалось ему, что забор стоит неправильно, заходит чересчур далеко на его территорию.

А вечером… вечером я полез к соседке в окно.

Днем я навел про нее справки: кто такая, откуда…

Остался удовлетворен первичной информацией, перед глазами стояла ее пышная грудь, толстая коса, большие, распахнутые глаза и ротик, приоткрытый сладким пончиком от возмущения. В такой пончик я бы напихал от души.

Весь вечер маялся, потом махнул рукой… и полез.

Почему нет, когда хочется.

Когда она весь день перед глазами в окнах мельтешит, натирает их, словно нарочно — мокрая, вспотевшая, крупные соски просвечивают через тонкую майку, округлые бедра так и манят, чтобы в них впились пальцами.

Ну я, конечно, сделал вид, что не заметил, как она передо мной старалась показаться. Хотя заметил. Очень даже. Соски торчат через майку, бедра – гладкие, загорелые…

Ну и что, что я траву косил? Я ж не слепой.

И точно не железный: бабы у меня два месяца не было.

Последняя была, щука, все соки выпила, расстался и как чумной первое время ходил, от любой бабы шарахался: вдруг такая же ушлая окажется?!