Все, что мне нужно (ЛП) - Сальвадор Э.

— Все нормально. В любом случае это старая футболка.

ТиДжей посмеивается, с удивлением глядя на крошечный кусочек пиццы, прилипший к его рубашке.

— Я должна была сказать тебе, что ему нравится делать подобные вещи.

Я намочила бумажные полотенца, нанесла на них немного средства для мытья посуды и протянула ему.

— Я должен был знать, что он сделает что-то подобное.

Его улыбка становится шире, когда пытается стереть соус, но удается лишь размазать его.

Его телефон вибрирует на прилавке. Я смотрю на него и вижу всплывающее текстовое сообщение от Алексии.

Алексия: Надеюсь, ты готов встретиться со мной сегодня вечером. У меня есть для тебя кое-что особенное.

Алексия: Просто небольшой обзор.

Алексия: 1 изображение.

Отводя взгляд от черного кружева, я тяжело сглатываю и борюсь, когда стеснение сжимает горло, а желудок сжимается

Глава 28

ТиДжей

Я повторяю каждую секунду, минуту и чертов час сегодняшнего дня с Лолой, чтобы увидеть, где ошибся, но ничего не приходит на ум.

Прямо перед тем, как принесли пиццу, Лола улыбалась и открывалась мне, но потом она вела себя по-другому. Была немного спокойнее, и ее улыбки были натянутыми.

Я тяжело вздыхаю, глядя в потолок спальни, лежу в постели и прокручиваю день заново. Но мои мысли прерываются, когда слышу стук в дверь.

Я стону, закрывая глаза.

— Сейнт, я же говорил тебе, что не хочу выходить сегодня вечером.

Он и другие парни, за исключением Лэндона, настаивали на том, чтобы я пошел с ними на встречу. Я несколько раз говорил им, что не хочу, и через несколько минут они наконец ушли, или, по крайней мере, я так думал.

Тихий щелчок открывающейся и закрывающейся двери заставил меня открыть глаза.

— Какая часть…

Останавливаюсь на полуслове, сажусь и вижу Алексию, стоящую перед моей дверью, одетую только в черное нижнее белье.

Она улыбается лукаво и озорно.

— Эй, прошло много времени.

— Алексия…

Она прерывает меня, сокращая пространство между нами.

— Я подумала, что ты немного занят с Фениксом, и поэтому не ответил мне. Поэтому решила, что приду и удивлю тебя. Что ты думаешь?

Я был не только занят с Фениксом и Лолой, но, честно говоря, забыл ответить ей.

Не сводя глаз с ее лица, я провожу пальцами по волосам, не зная, как сказать то, что думаю, но другого выхода нет.

— Я действительно хочу побыть один сегодня вечером.

Хотелось бы сказать, что я чувствую себя виноватым, когда улыбка с ее лица исчезает, а брови сдвигаются вместе. Я не сомневаюсь, что Алексия смущена и обижена, но она никогда не появлялась у меня дома, не предупредив об этом.

— Ты серьезно не собираешься ничего говорить о том, что на мне надето?

Я ошарашен, но только через несколько секунд до меня доходит, что она расстроена или смущена не потому, что я хочу побыть один, а потому, что не восхищаюсь ее чертовым нарядом.

— Я не писал тебе, чтобы ты пришла, потому что забыл.

Знаю, что это выставляет меня мудаком, но ненавижу приукрашивать вещи. Если есть что-то, чего я никогда не сделаю, так это вселю в кого-то надежду ради собственной выгоды. Я мог бы сказать по-другому, но какой в этом смысл? Иногда это оттягивает неизбежное, и в этом нет никакого смысла.

— Ты чертов мудак! Я купила это для тебя. Подумала, что удивлю тебя, поскольку мы давно не виделись, — она сжимает челюсти, ее нос раздувается. — Ты почти не отвечаешь на мои сообщения и звонки. Что, черт возьми, происходит?

Я щипаю переносицу, чувствуя досаду, потому что не ожидал, что так все обернется.

— У меня есть ребенок, Алексия. Баскетбольный сезон стартовал. У меня постоянно, черт возьми, есть дела.

— Хорошо? И? Ты всегда находил для меня время. Я всегда была там, или ты забыл?

Я смотрю на нее с недоверием, но вырываюсь из этого состояния. Неудивительно, что она каким-то образом сказала это о себе.

— Была рядом, когда ты хотела трахаться, — дерьмово это говорить, но это правда. Время от времени мы тусуемся, но в конце концов знаем, что это всегда трах.

Алексия хрипло дышит, ее глаза сузились в щелки.

— Раньше ты никогда не жаловался, но теперь это проблема?

Повернувшись, она подбирает с пола толстовку и натягивает ее через голову.

Теперь, когда она снова прикрыта, я внимательно рассматриваю толстовку. Это даже не моя, а кого-то из футбольной команды. Единственная причина по которой я это знаю, заключается в том, что все спортсмены носят индивидуальную спортивную форму.

Я мог бы жаловаться на то, что она носит толстовку какого-то другого парня, но мне действительно все равно.

— Я просто хочу побыть один сегодня вечером.

И подумать, где я мог ошибиться с Лолой.

— Ааа, — цокает она, прислонившись к моей двери, скрестив руки на груди.

Алексия смотрит на меня так, будто что-то поняла, и криво улыбается.

— Я понимаю, в чем дело. Ты мог бы просто сказать мне.

— Что тебе сказать?

— Ты с Лорен.

Несмотря на то, что ее улыбка смягчилась, я слышу негодование в ее голосе.

Я не идиот, чтобы знать, что она намеренно назвала неправильное имя. Это по-детски и чертовски глупо. Все, кто следил за мной, знают имя Лолы.

Я мог бы сказать так много, но это бессмысленно. Я закончил этот разговор.

Медленно вдыхая, встаю и иду к ней. Ее улыбка снова становится знойной, когда я протягиваю руку, но она становится плоской, когда обхватываю дверную ручку и поворачиваю ее.

— Тебе нужно уйти.

У нее отвисает челюсть.

— Ты серьезно? Я проделала весь этот путь ради тебя. Ты серьезно собираешься меня выгнать?

— Прости, что забыл написать тебе, но я уже сказал, что хочу побыть один.

Алексия прерывисто вздыхает и изображает на лице тошнотворно милую улыбку.

— Хорошо, я уйду, но не прибегай ко мне, когда будет скучно.

Я чуть не закатываю глаза и открываю дверь шире. Она выходит, и я иду за ней, пока мы не подходим к входной двери.

— Алексия.

Она оборачивается.

— Что?

— Ее зовут Луиза.

Ее брови сошлись вместе.

— Хм?

— Мать моего ребенка, ее зовут Луиза. Оставь мелочное дерьмо кому-нибудь другому.

Она горько смеется, постукивая пальцем по виску.

— Правильно… Луиза. Извини, с тобой было так много людей, что трудно запомнить все их имена.

Я не знаю, чего она думала добиться этим замечанием, но это ни к чему не привело. Я не святой и никогда не притворялся им. Я много трахался, но и она тоже, и я никогда не осуждал ее за это и до сих пор не осуждаю. Мне все равно, что она делает.

— Спокойной ночи.

Я улыбаюсь, закрывая за ней дверь.

— Черт возьми, — бормочу я, потирая лицо ладонью и направляясь на кухню. Я останавливаюсь у входа на кухню, когда вижу Лэндона.

— Кровавый кошмар.

Он прислоняется к стойке, держа в руках коробку хлопьев. Лэндон высыпает в руку несколько кусочков и бросает их в рот.

— Ты впустил ее, не так ли?

Я смотрю на него, но он только и делает, что пожимает плечами.

— Я хотел проверить теорию.

— Теорию?

— Да, это теория, и ты доказал, что я прав.

Уголок его рта едва приподнимается вверх, но это длится всего секунду, прежде чем губы снова сжимаются.

Я не уверен, что меня бесит больше. Его снисходительный шикарный акцент или выражение его глаз, будто он знает то, чего не знаю я.

Я прислоняюсь к дверному проему, складывая руки на груди.

— Ты не собираешься рассказать, как я доказал твою правоту?

— Нет, но ты узнаешь… в конце концов.

Он бросает в рот еще хлопьев.

Прежде чем успеваю что-либо сказать, задняя дверь распахивается. Входит Джаггер, улыбаясь до ушей и неся с собой двенадцать упаковок пива. Мой взгляд переключается с него на Джея, который кряхтит и ругается себе под нос, а точнее на пианино, которое они с Сейнтом несут на кухню.

— Ты кусок дерьма! Я думал, ты сказал, что поможешь.