Алекс Эллиотт - Соблазненная сенатором (ЛП)
Я наклонился и прорычал.
― Насрать на правила.
― А лучше следовать им дальше, как и прежде, ― ответила она. ― Ты не можешь иметь все и сразу.
― Нет ― могу. Мы не подпишем соглашение до субботы. ― Я должен был отыметь ее, и мне было наплевать на все, кроме удовлетворения моих плотских желаний. Мы сейчас далеко, да и опасность не была такой уж большой.
«Как далеко ты зашел?» В моей памяти всплыл вопрос Джекса. Я тоже задумался об этом… как далеко я готов зайти с этой девчонкой, когда будет поздно думать о необходимой секретности? Это было также очевидно, как и пятно крови на белой простыне, но я не о чем не думал, и уж тем более о материальных обстоятельствах. Перед глазами была только Ксавия. И я хотел только ее. С полной уверенностью, про себя я ответил на свой вопрос: «До конца».
― Сенатор Стоун. ― Позади меня раздался голос.
Я повернулся и увидел Дина Нолана, идущего ко мне по коридору, его щеки были румяными, опровергая его ирландское происхождения, но показывая любовь к выпивке.
― Давно не виделись Дин. Рад снова тебя видеть.
― Взаимно, Сенатор Стоун. ― Он протянул руку для рукопожатия.
― Мис Кеннеди ― мой интерн, ― сказал я, представляя ее Нолану.
― А, здравствуйте, Мис Кеннеди. Приятно с вами познакомиться. ― Он растянулся в улыбке, тряся ее за руку. ― Передавайте мое почтение вашим бабушке и дедушке.
― Добрый день, Дин. ― Кеннеди кивнула, но ничего не сказала о бабушке с дедушкой. Вместо этого она посмотрела на меня. ― Сенатор, пойдемте?
Лицо декана еще больше покраснело от такого оскорбления, и это ее поведение так отличалось от привычного. Возник вопрос, но я сдержался. А это означает больше работы для Арчера.
Нолан указал в сторону собравшейся толпы.
― Сенатор, мы с нетерпением ждали этой встречи. Проходите сюда, ― он говорил очаровательно и с радостью, но я знал, что это напускное.
― Я всегда рад вернуться. Что меня ждет? ― Это был риторический вопрос.
― А, да. Вкратце: аудитория переполнена. Есть только стоячие места. Несмотря на то, что сейчас лето, некоторые студенты вернулись в кампус. ― Декан кивал, поглядывая на Кеннеди, она стояла в сторонке, говоря по телефону с Норой, решая возникшие в последний момент вопросы касательно сегодняшнего вечера.
Я украдкой взглянул на нее, не ожидая, что она это заметит, но она поймала мой взгляд, и всего на секунду замолчала. На щеках выступил небольшой румянец, и ее пронзительные голубые глаза просто загипнотизировали, не отпуская меня.
Меня ошеломило то, как я пялился на нее, полностью завороженный ею. Улыбнулся, потом подмигнул, не чувствуя никакого стыда, что она еще раз смогла меня очаровать.
На этот раз Нолан шел на несколько шагов впереди нас, и я взял ее под руку, удивляясь, когда она едва слышно всхлипнула.
― Давай закончим с этим. ― Это была игра слов, но мы оба знали, что я имел в виду.
― По-моему я всегда кончаю рядом с тобой, ― прошептала она.
― Малышка, не дразни меня.
― Думаю, нам надо идти. ― Она указала в сторону декана.
Я моргнул, сдерживая желание поцеловать ее на публике.
― Точно, ― ответил я, касаясь пальцами ее поясницы, едва заметно наклоняясь и улавливая аромат ее духов.
― Беннетт, ― простонала она так тихо, что мне стало интересно, мне это показалось или нет, и мы продолжили идти дальше.
Мы догнали Нолана. Он даже не понял, что мы пропустили часть его слов, когда рассказывал о проведенном ремонте в общежитиях: благодаря «Ситибанку». Говорил он весьма сдержанным тоном, выдавая пропагандистскую фигню, заготовленную для семейства Кеннеди.
Со Стиллман, благодаря Арчеру, я ознакомился с теми, кого они поддерживают; или скорее кем они управляют своими деньгами. И между ними и Ксавией далеко не семейные отношения. От этих типов я держусь подальше, если могу. В противном случае, был бы не лучше Нолана, коим он является сейчас. Вертеться, как и он ― это хорошая возможность, вот почему вице-президент так напала на мой след, желая меня в напарники. Для вице-президента, я пустой политический список кандидатов, которыми можно воспользоваться для своих скрытых политических мотивов, ― все, что для меня не представляет особого интереса. Но с постом в президенты Соединенных Штатов через год, за мной должок вице-президенту, который становится тяжелее отдать, поскольку я теперь с Ксавией.
Когда мы подошли к аудитории, я открыл дверь и отошел в сторону, пропуская вперед Кеннеди. И еще раз вдохнул уже знакомый аромат. На какое-то время адреналин затуманил мне мозг, но я быстро пришел в себя. Возможно препятствие как Нолан не самая большая моя проблема.
Может именно от нее, я пострадаю больше всего? Я вспомнил ее слова: «Разве ты не видел «дорогу смерти» в ярких неоновых огнях, по которой мы идем?»
Но есть в ней какое-то качество, из-за которого у меня чувство, что находясь рядом с ней, я буду в безопасности или даже стану лучше. Но сейчас она моя погибель. Опасность. Вероятность, что я никогда не смогу насытиться моей Ксавией. Сейчас я всего лишь фасад себя самого, желающий удовлетворить свой постоянно растущий голод. Я невозмутим снаружи, но сгораю изнутри.
Когда мы вошли в аудиторию послышались жидкие аплодисменты, которые со временем нарастали, и в скором времени перешли в оглушающие.
― Иди, покори их, ― мягко сказала Кеннеди, и как ни странно, а всем этим шумом я отчетливо слышал ее голос.
― Спасибо, ― ответил я, встретившись с ее кристально голубыми глазами, затем пошел на сцену, отгоняя в сторону все сомнения, когда она успокаивающе мне улыбнулась. Она причина, по которой я на этой сцене, и мысленно приказываю заткнуться моему ублюдочному воображению.
***
ПОСЛЕ ТРИДЦАТИМИНУТНОЙ речи, я делаю глоток воды, прежде чем приступить к ответам на вопросы. Я придерживался ритма, все шло замечательно. Кеннеди помогала мне обращаться с аудиторией, двигалась туда-сюда по проходам, как делала весь день, и потом я заметил его. Высокого парня, который в отличие от других стоял рядом с Ксавией ждал своей очереди у микрофона.
Он не двигался, лишь только смотрел на нее, пропуская людей вперед; и тогда я понял. Он не стоял в линии, чтобы задать вопрос. Она смеялась над его словами, и тогда я сосредоточился на них, а не на следующем вопросе. С руками покрытыми татуировками он напомнил мне Джона, у них было что-то общее, помимо изрисованных рук, и тут я застывают от созвучного «Шлеп!».
