Анна Валентинова - Академия Беаты. Проклятие любви
Она уже собиралась спать и пораженно наблюдала, как он раздвигает створки и спрыгивает в комнату. Ей оставалось только прошептать:
– Ты сошел с ума?
– Сейчас сойду, если ты меня немедленно не поцелуешь! – И Глас жестом фокусника вынул из-за пазухи камзола маленькую белую розочку.
– Ты покусился на куст белых роз целительниц, и они тебе этого не простят! – улыбнулась она, осторожно принимая неожиданный подарок.
– Я смогу оправдаться, сказав, что этот цветок предназначен для самой прекрасной девушки на свете, – возразил Дан и поцеловал ее.
Поцелуй был яркий, страстный и такой же невозможно сладкий, как и все другие поцелуи накануне – за городом. Беата ответила с удовольствием, почувствовав, что она, оказывается, тоже успела соскучиться, всего за один день! Вот только, когда Дан обнял ее, зарылся носом в волосы и взялся за шнуровку корсажа она очнулась.
– Ты что собираешься делать?
– У нас есть варианты? – Он невозмутимо расстегнул и снял свой камзол.
Девушку возмутило это хозяйское раздевание у нее в доме. Пришел как… Она вдруг поняла, что он ведет себя как давний любовник, уверенный, что ему не откажут. И это почему-то было волнующе и приятно.
– Я скажу, какие у нас есть варианты. – Она решительно уперла руки в боки и вызывающе посмотрела. – Ты можешь надеть обратно свой камзол, вылезти тем же путем, и мы сделаем вид, что ничего между нами не было.
– Не принимается, – кратко и по существу ответил тот.
– Какие гости! – раздался голос с лестницы, и Беата обреченно вздохнула и обернулась. В комнату вплыла Инесс. Дан Глас, ничуть не смутившись, наклонился и учтиво поцеловал ее руку.
– Леди Инесс, добрый вечер.
– Очень добрый, Дан.
Инесс обошла вокруг него, как будто невзначай коснувшись грудью, и промурлыкала:
– Явился наш спаситель! У вас замечательные манеры, и роза тоже, вам Беата уже об этом сказала?
– Молодой человек уже уходит, – с нажимом заявила Беата.
– Нет. Молодой человек остается, а ухожу я, и не возражай, – сказала Инесс, видя, что она собирается что-то сказать.
– Нескучной ночи, мои дорогие, – пропела она и вышла.
Повисло молчание.
– Мы можем вести себя как взрослые люди и встречаться не в Академии, а, скажем, в городе, – начала Беата.
– Когда у нас будет свободное время, – продолжил за нее схолар и тут же сам ответил: – Не принимается. Это будет так редко, что даже смысла не имеет все это пытаться осуществить, и потом, я не подросток, чтобы скрываться с девушкой по сеновалам и конюшням.
– А что предлагаешь ты? – взвилась Беата.
Он взял ее за подбородок и внимательно посмотрел:
– Я не стыжусь нашей связи, а ты?
Застигнутая врасплох девушка тут же ответила:
– Нет, конечно, нет. Но я думала… Я полагала…
Его глаза потемнели, и он продолжил вместо нее:
– Ты полагала, что мне будет достаточно переспать с тобой, а тебе – снять проклятье?
Беата покраснела. Вслух эти мысли звучали грубее и зримее, чем в голове. Что-то подобное она и предполагала и надеялась, что нечаянный любовник все поймет.
Глас надолго замолчал, с удивлением глядя на нее. Еще совсем недавно она казалась вредной и язвительной ведьмой, мастером магии, магистром, а на самом деле была совсем неопытной и в отношениях, и в мужчинах.
Криво усмехнувшись, он выдавил:
– Нет, одного раза мне явно недостаточно, и тебе тоже.
– Но это все ужасно осложнит! Я годами зарабатывала себе репутацию…
И опять он перебил:
– Неприступной и вздорной ведьмы?
– Пускай так. И тут появляешься ты. – Она замолчала, кусая губы, а потом выдала: – Что будут думать обо мне?
Все еще усмехаясь, Дан бесшумно встал за спиной, хозяйским жестом обнял ее за талию и соблазнительно прошептал на ухо:
– Тебе будут завидовать, за тебя будут рады, и, может быть, ты сможешь усилить свой магический потенциал.
– Ты прав, пройдоха, ты уже все продумал! – удивленно согласилась Беата. Неловкая и спонтанная ситуация стала видеться с другой стороны.
– Мужчины, моя дорогая леди Беатрикс, имеют привычку продумывать все на несколько ходов вперед. И если хороший секс и подходящий партнер смогут увеличить твой магический потенциал, никто в Академии, особенно маги, этому препятствовать не будут.
Проговаривая эти очевидные истины, почему-то не пришедшие на ум самой Беате, он потихоньку расстегивал маленькие пуговки на лифе ее домашнего платья. И с последним предложением, расстегнув до конца, вкрадчивыми дразнящими движениями провел пальцами по коже груди под кружевными лентами сорочки, целуя при этом в шею. – Как ты восхитительно пахнешь, – простонал он, – можно с ума сойти от твоего запаха.
Беата ослабевшими руками обняла его за голову, наслаждаясь этими медленными чувственными движениями. А он, сжимая ее, не торопился. Очень неторопливо, сантиметр за сантиметром он гладил и ласкал ее грудь, пока не добрался до самых чувствительных точек – сосков. Накрыв их ладонями, он начал сжимать и двигать ими в одном чарующе замедленном темпе, одновременно покрывая поцелуями впадинки ее шеи и оголившиеся плечи. Беата пылала от удовольствия, уже забыв обо всех разумных доводах против их связи. Ей хотелось поскорее избавить от одежды их обоих, чтобы отдаться восхитительным ощущениям полностью, без преград.
Она стала торопливо расшнуровывать корсаж, Глас помог, и вскоре на ней осталась одна сорочка.
– Ты прекрасна! – Дан восхищенно смотрел во все глаза.
Беата улыбнулась.
– Теперь я.
И так же чувственно и медленно, как до этого он, стала его раздевать. Расстегнуть рубашку оказалось несложно, а вот снять ее мешал сам мужчина, целуя ее жарко и порывисто. Нетерпеливый рывок, и рубашка оказалась на полу, а Беата стала медленно обводить маленькие плоские кружочки его сосков кончиками коготков. Дыхание мужчины стало прерывистым, и ее сорочка так же быстро полетела на пол.
– Ты штаны снять не хочешь? – промурлыкала она, целуя его там, где только что были ее пальчики.
Мужчина подчинился без промедления, и она без стеснения обхватила его мужское достоинство, полностью готовое к бою. Дан втянул воздух и, подхватив ее на руки, уложил на кровать.
– А тут мягче, чем в нашей первой постели, – шепнул он на ухо и прикусил мочку, одновременно стаскивая последнюю деталь ее туалета. Теперь между ними не было преград, и Беата, нетерпеливо раздвинув ноги, с наслаждением приняла его. Мощные и размеренные движения его бедер заставляли все теснее прижиматься к нему, выгибаться навстречу, стремиться к еще большему наслаждению. Дан понимая все без слов, согнул ее ноги в коленях и стал двигаться короче и резче. Уже через несколько минут таких рывков Беата могла лишь стонать от удовольствия, закусив губы. Несколько резких движений, и она закричала от ясного и ослепительного наслаждения, а Глас застонал, кончая вслед за ней.
