Главы экстра к серии «Правила» (ЛП) - Люкс Сагара

— Извини, Ник.

Коллега уходит удручённый, а я включаю компьютер и принимаюсь за работу . Честно говоря, я думаю о Томасе больше, чем следовало бы, — и хочу . Несмотря на то что я работаю над особенно сложным делом, я постоянно проверяю, не написал ли он мне.

Томас не пишет весь день. Когда прихожу домой, он почти не здоровается со мной. Томас холоден и рассеян. Вместо того чтобы поужинать со мной, он запирается в своём кабинете. Извиняясь, говорит , что занят довольно деликатным делом. Я бы с радостью ему поверила, но в глубине души знаю, что он неискренний.

***

В вечер ежегодной вечеринки Rules Corporation мне требуется больше двух часов, чтобы одеться и накраситься. В отличие от прошлого года, когда Томас водил меня по полудюжине бутиков, чтобы помочь найти идеальное платье, в этом году я выбрала его сама. Когда я спросила, что наденет он, чтобы я могла скоординировать наши наряды, он ответил как-то отстранённо и торопливо, словно ему было всё равно. Поэтому , когда пришло время уходить и я почувствовала вибрацию телефона, я ничуть не удивилась.

Томас: Я опаздываю, так что не смогу заехать домой. Я послал за тобой человека.

Снова и снова перечитываю его сообщение. Всем своим существом ищу в нём намёк на любовь или доброту , но не нахожу . Я уже готова снять платье и отменить свои планы пойти с ним на мероприятие, когда слышу стук в дверь. Я осторожно приближаюсь, покачиваясь на каблуках.

— Кто там?

— Это Джейк.

Я открываю дверь, уверенная, что это шутка, но это не так. Передо мной стоит Джейк в смокинге, сшитом на заказ, его светлые волосы зачёсаны назад, а татуировки выглядывают из под манжет и воротника, придавая мужчине вид тревожного, но элегантного тёмного кошмара.

В его присутствии у меня на пороге есть что-то раздражающее, какая-то диссонирующая деталь.

— Разве ты не должен быть на вечеринке Rules Corporation?

Вместо ответа он протягивает мне сложенную записку . Сердце подпрыгивает. Почерк, без сомнения, Томаса. И слова тоже. Я поворачиваю записку к Джейку , чтобы он мог прочитать.

Соблюдай правила.

— Что это значит?

— Я знаю не больше тебя, — признаётся он раздражённо. — Томас попросил меня передать тебе эту записку и отвезти в определённое место.

— И ты согласился?

Джейк отводит взгляд.

— Скажем так, он был весьма убедителен.

Меня сотрясает весёлый смех.

Не знаю почему , но я совсем не удивлена.

Я заинтригована.

Глубоко заинтригована.

Это особенная ночь для нас с Томасом; не только потому , что сегодня канун Рождества, но и потому , что годовщина того дня, когда он похитил меня и впустил в свой мир. Меня охватывает волнение, я надеваю пальто и закрываю дверь. Я позволяю Джейку вести меня к роскошной машине с тонированными стёклами. Должно быть, это какая-то особенная модель, потому как, когда я сажусь на заднее сиденье и он поднимает перегородку , я понимаю, что не вижу снаружи. И всё же я пытаюсь считать повороты и ориентироваться. Чем дальше мы едем, тем сильнее я начинаю волноваться, пытаясь понять, куда мы направляемся.

Когда машина, наконец, останавливается, я оказываюсь в лесу, возле пещеры, которая, кажется, ведёт прямо в глубины земли. У входа зажжены два факела. Каждый порыв ветра поднимает пламя чуть выше, заставляя танцевать в ночи.

— Где мы?

Вместо ответа Джейк протягивает мне ещё одну записку .

Входи.

Мой взгляд быстро перемещается: от листка бумаги к входу в пещеру; от моих босоножек на высоком каблуке к лицу Джейка.

— Это шутка?

Прессе сообщили об участии Томаса в ежегодном ужине Rules Corporation. Все ждут его выступления, поскольку Рулз официально объявит о его назначении в совет директоров.

Я достаю телефон из сумки и уже собираюсь позвонить ему, чтобы урезонить, но Джейк меня останавливает .

— Он сказал, что ты поймёшь.

Как только его слова до меня доходят, внутри словно что-то щёлкает. Я оглядываюсь на вход в пещеру, несколько мгновений смотрю на него, прежде чем отдать Джейку сумку со всеми своими вещами.

Поворачиваюсь к Джейку спиной, а когда слышу , как он уезжает в Сиэтл, — не оборачиваюсь. Добравшись до входа, я кладу руку на камень и пытаюсь разглядеть, что меня ждёт. Туннель длинный, но не тёмный. Тропа, по которой Аид хочет , чтобы я следовала, освещена факелами, и я без колебаний иду по ней.

Пол местами неровный, настолько, что я спотыкаюсь. Он уводит вниз на глубину , даже больше, чем могла себе представить. Чем дальше продвигаюсь, тем больше мне кажется, что я попадаю в другой мир: тёмный и первобытный.

Воздух здесь внизу гуще.

Капли воды барабанят по камню в том же бешеном ритме, что и моё сердце. Пальто постоянно цепляется. Чувствуя, как ткань рвётся, я снимаю его и перекидываю через плечо. Я продолжаю идти ещё несколько метров, спускаясь и поворачивая, пока не достигаю значительно большей полости.

Прямо в центре между двумя пылающими факелами я замечаю плоский камень, на который кто-то что-то положил. Возможно, ткань. Нет . Платье, на котором Аид оставил записку .

Надень это и ничего больше.

Меня пронзает возбуждение, когда понимаю, что это не просто платье. Именно его я носила в ту ночь, когда Аид похитил меня и привёл в свой мир. Я нежно прикасаюсь к ткани, пока каждая деталь встаёт на свои места, и мысленно слышу , как он повторяет обещание, данное мне в день свадьбы Рулза и Шэрон.

«Однажды в недалёком будущем я отведу тебя в похожую часовню. Это произойдёт не при свете дня, не в присутствии свидетелей или гостей…»

Мои пальцы дрожат , пока я раздеваюсь. Платье, которое я носила до этого момента,

соскальзывает на пол. Я снимаю и нижнее бельё, как он просил. Наконец, я надеваю оставленное Аидом синее платье, с его характерным вырезом, которое всегда заставляло меня чувствовать себя богиней.

Внезапно мне больше не холодно.

Только непреодолимое желание двигаться вперёд.

К Стиксу, в сам ад…

(Прим.пер: Стикс -река в подземном царстве Аида, через которую Харон перевозит души умерших).

И к его повелителю.

С замиранием сердца я снова начинаю двигаться.

Факелов становится всё меньше, а расстояние между ними увеличивается.

«Я уведу тебя, как только наступит темнота».

Я подбираю подол платья в одну руку, а другой держусь за камень. Тело покрывается испариной, кожа блестит.

Я не останавливаюсь, пока не оказываюсь в совершенно ином пространстве. Высоком и просторном. На этот раз оно освещено не факелами, а лунным светом, проникающим через отверстие в нескольких метрах над моей головой. Конус света, падающий сверху , падает на необычный камень, вырезанный в форме алтаря.

Меня так завораживает увиденное, что я не осознаю, что больше не одна. Чувствуя, как кто-то касается моей руки, я с криком оборачиваюсь. Отступаю, пока не упираюсь спиной в камень. Томас смотрит на меня со странной улыбкой. На нём не смокинг , в котором он должен был пойти на вечеринку в Rules Corporation, а простые чёрные джинсы и толстовка с капюшоном.

Его глаза сверкают весельем.

И жаждой.

— Я ждал тебя.

Кожу покалывает, потому что в словах скрывается нечто гораздо более глубокое, чем их буквальный смысл. До встречи с Персефоной Аид провёл века во тьме и одиночестве.

Её появление изменило не просто его мир.

Оно изменило его самого.

И он изменил её.

Безвозвратно.

Я улыбаюсь ему с сердцем, полным любви.

— Теперь я здесь.

Шаг за шагом Аид приближается ко мне. Он делает это осторожно — и с цветком асфоделя в руке; подносит его к моему уху , а я задерживаю дыхание.

«Я заставлю тебя одеться в цвета ночи и вплести в волосы цветок».

С тревожной улыбкой он берёт меня за руку и подводит к алтарю. Аид запирает меня между своим твёрдым телом и камнем. Он наклоняет голову , пока его дыхание не касается моей шеи.