Неукротимый голод (ЛП) - Робертс Тиффани

— Еще один редкий вид, и такой же примитивный, как зентури. Он называется халтид, хотя официального названия пока нет в базе данных Консорциума. Я бы предположил, что этот вид едва ли знает, как использовать огонь. Тем не менее, ему, как и всем остальным, имплантировали переводчик, и все они, похоже, способны следовать простым инструкциям.

Не будь глупцом, Драк. Это простая инструкция.

У Драккала было предчувствие, что он не покинет это место, не нарушив эту директиву.

Мурген, наконец, снова повернулся, чтобы посмотреть на Драккала.

— Даже если научные аспекты всего этого находятся за пределами твоего понимания, я уверен, зрелище стоит дополнительного времени. Может, ты и один из низших, но у тебя гораздо больше общего со мной, чем с этими существами.

Драккал глубоко вздохнул. Не будь глупцом. Не отвечай. Просто держи рот на замке. Но слова все равно прозвучали.

— Единственная наука, которую я изучал, — это анатомия. Кажется, у меня хватает разума для этих фактов.

— О? Лично я нахожу анатомию инопланетян увлекательной. У тебя есть определенный вид, на котором ты сосредоточился?

Драккал смотрел в окно, но не был сосредоточен на халтиде внутри. Его внимание было приковано к слабому отражению в стекле — призрачно-синему лицу, видневшемуся за его собственным темным отражением.

— Я специалист широкого профиля. Это приносит мне больше пользы. Итак, я знаю, что у траликсов два сердца, и что одно из них не защищено ребрами. Или что у среднестатистического волтурианца шесть литров крови — и он может потерять два целых девять десятых литра, прежде чем умрет от кровопотери.

Позади Драккала послышался слабый шелест ткани. Расплывчатое отражение Ноструса слегка сдвинулось, но не приблизилось.

Мурген рассмеялся своим глубоким, раскатистым смехом, от которого раздулись его челюсти.

— Я вижу, ты практичный.

— Да. Ты готов завершить эту сделку?

Пренебрежительно махнув рукой, Мурген пошел дальше.

— Хочу показать тебе еще одного, ажера. Не могу отпустить тебя, не показав мой самый ценный приз. После того, как ты увидишь его, ты станешь самым популярным в твоем, э-э… — Мурген оглянулся на Драккала, черты его лица напряглись, — в твоих… социальных кругах.

— А я-то думал, что нравлюсь всем за мое природное обаяние, — пробормотал Драккал.

Он взглянул на Ноструса: брови волтурианца были низко нахмурены, а его глаза, на этот раз, больше не были холодными — они горели гневом.

Драккал обнажил клыки с выражением, которое только человек с плохим зрением счел бы улыбкой, прежде чем последовать за хозяином.

Мурген обошел следующие три камеры, в каждой из которых содержались один или два инопланетянина, принадлежащие к видам, с которыми Драккал был незнаком. У всех них в глазах светился интеллект.

Когда он, наконец, остановился перед четвертой камерой, Мурген сказал:

— У эртрак-сана, который раньше жил по соседству, несколько лет было одно из этих существ. Он обычно выставлял его напоказ по городу. Но у меня получилось лучше. Я получил два по цене одного.

Беспокойство в Драккале переросло в чувство страха. Он знал, что эта доставка будет неприятным опытом в тот момент, когда Аркантус рассказал ему подробности, но он не представлял, насколько неприятной она будет. Ему было все равно, сколько Мурген Фолтхэм готов заплатить, Арк больше не будет вести дела с этим дурганом.

Сделав глубокий вдох, Драккал встал рядом с Мургеном и повернулся к камере.

Его глаза взглянули на женщину внутри — женщину-терранку — и расширились. Он никогда не видел ее раньше, он был уверен в этом, но все равно она казалась знакомой — и она была самым красивым существом, которое он когда-либо видел.

Она сидела в углу, согнув ноги и обхватив их руками. Длинные золотистые волосы падали на ее бледные обнаженные плечи, прикрывая грудь. Изящные брови изогнулись над яркими, пронзительными голубыми глазами, под углом к маленькому узкому носу, а полные розовые губы были опущены. Она выглядела такой маленькой, такой хрупкой. Она была… сногсшибательной.

Она также явно была беременна.

ДВА

Мурген переплел пальцы и положил ладони на свой огромный живот.

— Женщина-терранка, в настоящее время беременная. По моим оценкам, осталось несколько месяцев, и мне ужасно не терпится понаблюдать за процессом собственными глазами. Я понимаю, что это довольно болезненно для их вида.

Пристальный взгляд Драккала прошелся по женщине, задержавшись на кровоподтеках, разбросанных по всему ее телу, толстом ошейнике на шее и таких же манжетах на запястьях и лодыжках. Наручники не были прикреплены ни к каким видимым ремням, и кожа вокруг каждого была красной и раздраженной. Драккал сжал кулаки, в нем вспыхнул мощный инстинкт, как будто сама его сущность отвергала вид этой женщины в ее нынешнем состоянии. Она должна была быть свободной, должна была быть невредимой, должна была быть… его.

— Ожидаемое потомство, конечно, полностью терранское, но эти терране доказали свою удивительную приспособляемость, — Мурген придвинулся ближе к стеклу. — Хотя исследований, позволяющих сделать конкретные выводы, недостаточно, похоже, что ее вид — после мутационной обработки Консорциума — может размножаться практически с кем угодно. Совместимость поразительна.

Разняв руки, Мурген слегка провел пальцами по стеклу.

— Обычно я не склонен принимать непосредственное участие в своих исследованиях, но это меня соблазняет. Что бы мы могли создать? — он прочистил горло и внезапно отступил назад, его челюсти задрожали, когда он повернулся лицом к Драккалу. — Ради науки, конечно. Теперь, когда я упомянул об этом, ты был бы прекрасным экземпляром мужского пола для пополнения моей коллекции. Я видел много ажер, но ни один из них не был сложен так, как ты. Обычно я бы сам взял плату за эту привилегию, но в твоем случае я мог бы заплатить за то, чтобы ты размножался с некоторыми из экземпляров моей коллекции. Я полагаю, что твое… оборудование в рабочем состоянии?

Драккал слегка опустил подбородок, желая немного скрыть свой шок и замешательство. Ему нужно было закончить это дело и уйти, но аромат сандринкера наполнял каждый его вдох, и он не мог оторвать глаз от терранки.

— Почему она скована и покрыта синяками? — спросил Драккал.

— Потому что она — одно из самых опасных существ в моей коллекции. Нострус может лично подтвердить этот факт.

Нострус, все еще стоявший позади Драккала, издал горькое утвердительное фырканье. В воображении Драккала разыгралась короткая сцена, когда волтурианец наносит удар по терранке и оставляет один из этих синяков. Драккал едва удержался от желания повернуться и ударить Ноструса кулаком в лицо.

— Мы не должны позволить ее скромной внешности ввести нас в заблуждение, — сказал Мурген. — Она отправила нескольких сотрудников моей службы безопасности в лазарет с различными травмами. Разумеется, ничего опасного для жизни. Но когда она снова будет готова к размножению… Что ж, у меня есть доступ к сильнодействующим успокоительным и исключительным средствам ограничения. Если, конечно, она не разбудила в тебе что-то более первобытное. Я понимаю, что даже представители более развитых видов иногда хотят просто размножаться, как животные. Я не буду судить, это не значит, что у вас есть репутация, которую нужно защищать.

Стиснув зубы, Драккал оторвал взгляд от терранки и перевел его на Мургена. Он снова напомнил себе, что все, что ему нужно сделать, — это проявить немного самоконтроля, заключить сделку и уйти. Не имело значения, какие чувства вызывало у него это место, не имело значения, будил ли вид всех этих людей в клетках старые, горькие воспоминания, не имело значения, какая связь, как он думал, у него могла быть с терранкой.

Заключай сделку и уходи.

Уши Драккала прижались к голове, и он спросил сквозь зубы:

— У тебя есть кредиты на этот чип или нет?