Санклиты. Кара Господа (СИ) - Амеличева Елена

Есть такие люди, как колодцы. Чем дольше смотришь, тем сложнее отвести взгляд, затягивает. Девушка в белом, что курила, прислонившись плечом к витому мраморному столбу с шаром-фонарем на верхушке, была как раз из таких.

Белые волосы, поднятые в высокую прическу, идеально оттеняли молочно-фарфоровую кожу с нежнейшим румянцем, которого не добиться никаким макияжем. Огромные широко распахнутые глаза в густой опушке длиннющих черных ресниц хотелось звать очами. Определить их цвет как голубой я не смогла, потому что сочла это кощунством. Белоснежное кружево обтекало совершенную фигуру, создавая обманчивое впечатление, что между умело сплетенными орхидеями мелькает розовое тело. А тонкий аромат, что подошел бы цветку папоротника, явно создали именно для нее — уверена, эти духи не купить.

Санклитка, несомненно. Даже самые красивые смертные девушки не выглядят как богини, любопытства ради сошедшие с горы Олимп на один вечер — прогуляться среди людей, свести с ума мужчин и заставить женщин зеленеть от зависти.

И при всей своей идеальной внешности, которая обычно не терпит конкуренции, являясь исчерпывающей характеристикой, незнакомка явно имела характер — и весьма сильный. Было очевидно — она уважает и ценит себя, не будет стоять в стороне, когда обижают слабых, и справится с любыми неприятностями, что обрушит на нее судьба, которой плевать на красоту.

На ее губах появилась едва заметная вежливая улыбка. Санклитка, видимо, уже привыкла к такой реакции на себя. Во взгляде явственно читалось: «Налюбовалась? Прониклась? Можно мне уже идти по своим делам?» И это было не презрение, а констатация факта — и только.

— Простите, что пялилась на вас. — Я улыбнулась в ответ. — Но вы, наверное, уже привыкли к такой реакции на свою красоту?

— От мужчин. — Уточнила незнакомка. — Женщины обычно комплиментов не делают, так что спасибо. Удивили, должна признаться! Кстати, это мне нужно пялиться на вас — вы прекрасны! Просто сияете изнутри. Это любовь, да? К тому же, ваше платье — готова плакать от зависти! Французские кружева бесподобны! Я Сильвия, кстати.

— Саяна.

— Так вот ты какая! Блондинка с голубыми глазами? — потрясенно пробормотала девушка, глядя на меня и нервно комкая сигарету длинными тонкими пальчиками. — Да вы издеваетесь!

— Что?

— Сначала Лилиана, потом Роза, а теперь кара Господа! За что мне это? — Сильвия раскрошила одну сигарету, достала из золотого портсигара другую и начала щелкать зажигалкой. — Черт! Он отказался от главенства в клане! Немыслимо! Шел к этому всю жизнь! Мечтал, когда еще был мальчишкой! — девушка отшвырнула зажигалку. — И все, не глядя, отдал этой суке, Лилиане, чтобы защитить… — Она осеклась.

— Меня?

— Простите, вы не виноваты. — Раскрошив и эту сигарету, она тяжело вздохнула. — Саяна, вам все равно рано или поздно это расскажут, так что лучше уж я сама. Мы с Гораном…

Еще одна. Две его бывшие за один вечер. Да еще какая-то Роза! А можно мне тоже сигарету?

— Нет, это не то, что вы подумали! — торопливо добавила Сильвия, видимо, по выражению лица поняв, что я чувствую. — Мы выросли вместе. Мне стало мало дружбы со временем. А он… — Санклитка горько усмехнулась. — Он никогда не отвечал взаимностью. Все просто.

— Ясно.

— У нас шутят — говорят, что я жду своей очереди. — Девушка помрачнела. — Теперь будут сплетничать о том, что так и не дождалась.

— Не обращайте внимания на идиотов.

— Вы правы. Спасибо. — Сильвия внимательно посмотрела на меня. — Саяна, можно спросить? Вы любите его?

— Сильвия…

— Простите, ради бога! Не знаю, что несу!

— Нет, могу ответить. — Я помолчала, собираясь с мыслями. — Просто сложно найти точное определение тем чувствам, которые во мне появились благодаря Горану. Ничего подобного никогда не испытывала!

— Любите. — Одновременно с нежностью и печалью прошептала санклитка. — Это видно. Берегите его, Саяна, умоляю вас! Он очень ранимый — глубоко в душе.

— Вы правы.

— Он уже открылся вам… — В ее глазах мелькнула зависть. — Берегите его, хорошо? — голос задрожал.

— Хорошо.

— Спасибо! — облегченно выдохнув, она быстро вытерла дорожки от слез на лице. — И будьте осторожны с Лилианой! Крайне осторожны! Теперь вы ее враг номер один, и эта тварь на все пойдет, чтобы вас уничтожить! — девушка резко развернулась и быстро пошла вглубь сада.

— Сильвия! — я попыталась догнать ее, но санклитка словно сквозь землю провалилась.

— И откуда красота такая? — раздался за спиной уже знакомый хрипловатый голос.

— Арсений? — я обернулась.

Да, он. Сидит верхом на заборе, обвитом плющом.

— Привет! Что ты там делаешь?

— Тобой любуюсь, большеглазка.

— А ты знаешь, что плющ ядовит?

— Зайца за яйца! Серьезно?

— Вот и я о них, родимых. Слезай.

— Как скажешь. — Он спрыгнул, спружинив, как котяра. — Только Горан вряд ли будет в восторге от моего визита.

— Что между вами произошло?

— Как-нибудь расскажу. А сейчас дай тобой налюбоваться! — мужчина взял меня за руку и крутанул, как в танце. — Думал, эти кружева уже не найти.

— Лилиана сказала то же самое.

— Так она тебя видела? — он присвистнул. — Жаль, я бы много отдал, чтобы посмотреть на ее лицо!

— Просить объяснить, полагаю, бесполезно. — Из груди вырвался вздох сожаления.

— Конечно!

— Хотя бы по записке объясни, что ты имел в виду.

— У меня другие планы, большеглазая. — Арсений подошел ближе, и через секунду я уже была в его объятиях. — Давно об этом мечтал! — он завладел губами, настойчиво пытаясь познакомить мой рот со своим языком.

К счастью, появление Горана прервало это безобразие. Оторвав от меня Арсения, хорват весьма ощутимо приложился к его ребрам, затем к лицу и был намерен, похоже, продолжать по экспоненте, но я вклинилась между ними.

— Прекратите немедленно! — понимая, что моя рука, упирающаяся в грудь Драгана, его не удержит, я попыталась оттолкнуть Арсения, дабы тот успел сделать ноги.

Но коварным планам не суждено было сбыться. Мальчики явно хотели мордобоя — и вовсе не тренировочного.

— Замечательно! — рявкнула я, отойдя от них. — Тогда пойду с Лилианой пообщаюсь!

— Стой! — хором крикнули драчуны, расходясь в разные стороны.

Я хмыкнула. Определенно хочется побольше узнать об этой таинственной красавице!

— Что за день сегодня! — Горан скрипнул зубами, бросил уничтожающий взгляд на Арсения, потирающего скулу, и, подойдя ближе, накинул на мои плечи пиджак. Похоже, это уже традиция. — Зачем ты сбежала?

— От тебя все бабы сбегают! — не упустил случая Арсений.

— Заткнись! — хором рявкнули мы с хорватом.

— Как ты здесь оказалась?

— Просто ты ей надоел, и она пришла ко мне. — Продолжал петушиться блондин.

— Стой! — я схватила Драгана за руку и потянула прочь. — Он того не стоит. Пойдем.

— Саяна, что происходит? — тихо спросил мужчина, когда мы отошли подальше.

— Я заблудилась. Честно. Кто знал, что у туалета может быть два выхода?

— Может, тебе вставить чип?

— Вставить можно, но не чип. — Пробормотала я.

— Саяна!!!

— Это ты виноват, что у меня все мысли в одну сторону!

— Что здесь происходит?

Вытирая слезы от смеха, мы с Гораном повернулись в сторону кустов, из которых доносился голос.

— Кто еще здесь? — вздохнув, спросил хорват.

— Я. — Из кустов, кряхтя и ломая ветки, вылез растрепанный, но чрезвычайно довольный Якуб. — То есть, мы с Ташей. — Он смущенно улыбнулся, протягивая руку красной, как свекла, блондинке-тростинке, одергивающей платье.

— Ну, да, пятеро детей, надо торопиться. — Пробормотала я.

— Саяна, он тебя обижает? — уперев руки в бока и слегка покачиваясь, осведомился Шрэк.

Поперхнувшись, Горан проследил за пальцем, которым мой бывший собутыльник бесцеремонно тыкал в его сторону. Брови хорвата поползли вверх.

— Нет, Якуб, все хорошо. — Поспешила заверить я, понимая, что шокированный Драган скоро придет в себя и «перст» Шрэка будет засунут в то место, на котором моему пьяному защитнику не сидится спокойно.