Тайный наследник Дона (ЛП) - Райли Селеста

— Я сделаю все возможное, чтобы разыскать его. Мои связи должны помочь. Но не жди, что я сделаю это по доброте душевной, Доминик.

Я тихонько хихикаю.

— Меньшего я и не ожидал. Ты, конечно, получишь свою долю. Но помни, у нас есть договоренность. Ты не будешь вмешиваться в мои операции, а я не буду вмешиваться в твои.

— Убрать моего отца — это моя война, а не твоя, Доминик. Я не слабак, который прячется в углу, пока настоящие мужчины сражаются.

Я откинулся на спинку кресла.

— У твоего отца много союзников. Многие не будут просто сидеть и смотреть, когда его убьют. Поверь мне, у тебя будет еще много битв, но эта — моя.

Сердце заколотилось, пока я ждал его решения. Ярость медленно ползет по спине, и я не уверен, как долго еще смогу ее сдерживать. Мне нужно защитить семью и уничтожить того, кто стоит за нападением, пока Елена или Лукас не пострадали.

Пока я буду занят обеспечением безопасности своей семьи и устранением ущерба, который нанесет мне потеря этого груза, Алексей найдет груз и приведет ко мне вора. Независимо от того, замешана Братва или нет, мой союз с ним останется в силе.

— Мы договорились, — говорит Алексей. — Я знаю, что ты Капо и город скоро будет твоим, но предай меня, и я умру, лишь бы с тобой расправиться.

— Капо Коза Ностры никого не предает. Это оскорбление нашей гордости и чести как состоявшихся мужчин.

Алексей кивает. Мы оба пьем за наш новый союз.

— Твой отец до сих пор не знает, что ты в Нью-Йорке? — Спрашиваю я, чувствуя, как тепло от моего напитка проникает в горло. Виски хорошей марки достигает того, чего не может достичь сигара. Он кипит во мне и успокаивает бурю, которую разбудило утреннее нападение.

Он пожимает плечами.

— Да. Мой дорогой старый отец ожидает визита, я полагаю. Я планирую навестить его в ближайшее время.

Странно, но я чувствую что-то, может быть, жалость к Алексею. Мой отец не был идеальным, как и все люди в нашем мире. Но ненавидеть собственного сына — это совсем другой уровень жестокости. Я не могу понять этого, ведь я бы отдал жизнь за Лукаса, если бы понадобилось.

— Он не примет тебя.

— Да, но я еду туда не для того, чтобы он меня приветствовал. Просто немного поболтаем, прежде чем он получит по заслугам. — Алексей говорит это так свободно, но я вижу по его тону, что он не так силен, как притворяется.

Родители имеют безумное влияние на своих детей. Даже самый сильный человек ломается, когда дело касается его родителей.

На мгновение я возвращаюсь в ту ночь, когда погибли мои родители. Я падаю на колени, не чувствуя осколков стекла на полу, боли, которая пронизывала меня, словно сердце вырывалось из груди, и рыка, который вырвался из меня.

Той ночью я стал кем-то другим.

У меня что-то отняли, ту часть меня, которая вновь почувствовала себя живой только благодаря Елене и Лукасу.

Я возвращаюсь в настоящее, когда Алексей встает и разглаживает свой костюм.

— Я полагаю, что наша встреча окончена. Я ухожу.

Я поворачиваю голову в его сторону, когда он подходит к двери.

— Береги спину, — говорю я ему.

— Побеспокойся о своей, — отвечает он. — И еще одно: зная моего отца, твоя девушка и ребенок будут первым, за кем он придет. Поверь, он не станет играть грязно.

Моя кровь сворачивается. Если Алексей знает о Елене и Лукасе, значит, Братва, Каморра и кто бы там ни был, знает и о них. Это значит, что Петерсон, скорее всего, не повелся на уловки Елены.

Я ожидал этого. Но чего я не ожидал, так это того, что это произойдет так чертовски скоро.

— Как ты узнал о них?

— Все знают. Тебе следовало скрывать это, теперь они видят в тебе уязвимость. — Дверь скрипит, когда он открывает ее, чтобы уйти. Из проема доносится музыка и затихает, когда она закрывается.

Я поднимаю бокал и взбалтываю его, прежде чем поднести к губам. Мой разум слишком занят, и мысли не сходятся. Дверь снова со скрипом открывается, и офис наполняется знакомым ароматом кедрового дерева.

— Что сказал этот ублюдок? — Спрашивает Маркус, усаживаясь на место, которое несколько минут назад занимал Алексей.

Я опускаю свой бокал.

— У нас новый альянс.

Маркус хмурится.

— Я все еще не доверяю этому ублюдку.

— Я тоже, но мы должны положить конец соперничеству с Братвой, если он станет боссом.

Маркус поднимается со своего места и тянется за моим напитком. Он опустошает его в глотку, ставит стакан на мой стол и вытирает рот тыльной стороной ладони.

— Я знаю, только поэтому я не снес ему голову, хотя очень хотел. Что нам теперь делать?

— Усильте охрану вокруг Елены и Лукаса. Эти идиоты пойдут за ними при любом удобном случае.

— Так и будет. А Братва?

— Мы не будем сидеть и ждать нового нападения, но и не станем сражаться с ними без каких-либо доказательств. Это приведет к обратному результату. Приготовь солдат, мы должны быть готовы, если что-то случится.

Маркус кивает, и мы оба сидим в наступившей тишине, погрузившись в раздумья. В моем животе поселилось беспокойство, и оно неумолимо бурлит.

Я должен защитить Елену и Лукаса.

Я напоминаю себе об этом каждую секунду. Я не против потерять груз на миллиард, я просто хочу, чтобы моя семья была в безопасности.

— Ты уже решил, что будешь делать с ней после того, как все закончится? — Маркус спрашивает мягко, что не часто случается с моим братом. Он всегда ворчлив и груб. — С Еленой, я имею в виду.

— Да. — Мне не нужно рыться в голове в поисках ответа. У меня были годы, чтобы подумать, и еще несколько месяцев, чтобы принять решение. — Но сейчас не тот вечер, чтобы обсуждать подобные вещи.

— Мы не знаем, чем все закончится. Мы уже однажды видели, как это происходит, и картина была не очень красивой, брат. Ты должен дать ей понять, что тебе не все равно, пока не стало слишком поздно.

Нет.

Если что-то случится, мне не нужно, чтобы Елена знала, как я к ней отношусь. Я бы предпочел, чтобы она ненавидела меня и считала никчемным. Тогда я не буду сожалеть, если в конце концов умру.

Я не буду удерживать ее от счастья, которого она действительно заслуживает.

Кто-то пинком открывает дверь и заходит внутрь. Я не разочаровываюсь, когда, повернув шею, вижу вошедшего Винсента. Кажется, я неправильно его воспитал, потому что у этого ублюдка нет никаких манер.

Он садится на диван напротив меня и ставит ногу на стеклянный кофейный столик. Он оглядывается по сторонам и поднимает брови.

— Что случилось на этот раз?

— Убери свои гребаные туфли с моего стола.

Он не слушает. Он никогда не слушает.

— Было еще одно нападение, не так ли?

— Почему тебя это волнует?

— Вы — моя семья, вот почему меня это волнует, чувак. — Он поднимает ногу со стола. Его белый наряд просто бельмо на глазу, клянусь. — Это еще одна война?

На этот раз отвечает Маркус. Не знаю, как у него хватает терпения на всякую ерунду Винсента, но я лучше вдолблю парню немного смысла, чем буду играть с ним в словесные игры.

— С Братвой. Сегодня утром мы потеряли двенадцать человек.

— И груз, — добавляю я. — Может, если бы ты действительно решил стать полезным, у нас был бы кто-то более способный обеспечить безопасность наших грузов.

— Или у тебя был бы мертвый брат. Я не Кларк Кент только потому, что хорошо владею оружием, чувак.

— Я бы не стал тратить свое время на то, чтобы научить тебя пользоваться оружием, если бы знал, что ты будешь так чертовски бесполезен для семьи, — отвечаю я. Жалею ли я об этом? Нет. Винсент — Романо, несмотря на то что он не хочет связываться с мафией, и уже одно это подвергает его риску нападения, если что-то случится. Он должен быть в состоянии защитить себя, но у мальчика есть навыки, которых нет даже у моих лучших мужчин. Он хорошо целится, и его кулаки тоже, когда он решает их использовать. Его навыки пригодились бы нам, но он настаивает на том, чтобы не пачкать руки кровью.

Это бесит, но он родился в этом мире, и от этого никуда не деться.