Джорджия Кейтс - Красота от отказа (ЛП)
когда она узнает, кто я. Вот тогда-то я решил предложить ей быть моей
спутницей на несколько недель, не раскрывая при этом своей личности. Ей
было двадцать с чем-то лет. Она не мечтала о семье и детях, поэтому и
согласилась. Мы провели несколько веселых недель, и больше я её не видел.
- Понять не могу, как женщины не знали, кем ты был.
Кажется, я озадачил её.
- Быть богатым значит быть интересным, конечно, не таким знаменитым, как
актер или музыкант. Это было не так уж трудно провернуть. Некоторые
женщины не читали газет и не сидели в соц сетях, что было только мне на
руку.
- Помнишь наш визит в оперный театр? Папарацци же тогда следили за
тобой, - отмечает она.
- Когда я выхожу, конечно же папарацци следят за мной, особенно, если в
этот момент я с женщиной.
Показывать спутниц на публике не было умно с моей стороны, учитывая тот
факт, что я скрывал свою личность. Поэтому-то на протяжении нескольких
лет меня не видели в компании женщины. Теперь ты понимаешь, почему
фотограф так жаждал этих снимков.
- Почему именно меня должны были заметить с тобой?
Не думаю, что она когда-нибудь поймет разницу между собой и теми
двенадцати.
- Я знал, что ты не такая, как все, с того дня, как положил на тебя глаз. И
решил относиться к тебе именно так.
Она подползает и садится на меня. Берет мое лицо руками и наклоняется
ближе.
Её волосы падают вперед, создавая завесу, закрывая нас от окружающего
мира.
- Может, я и не похожа на остальных женщин, что были до меня, но есть кое-
что схожее между нами. Я хочу мужа и детей, и если ты не готов дать мне это,
то, боюсь, это проблема.
Я хочу попросить её стать моей женой и матерью моих детей, но сейчас
неподходящее время. У меня нет ни кольца, ни правильных слов. Я хочу,
чтобы мое предложение стало чем-то особенным для нее – чтобы
оглянувшись назад, она вспомнила об этом, как об одном из самых
драгоценных моментов всей её жизни.
Это, вероятно, хорошая идея для нас, чтобы быть более чем пару дней вместе,
но я хочу дать отдохнуть ей от тех решений, которые я принял, когда в
последний раз мы обсуждали их.
- Ты - всё, о чем я и желать никогда не мог. Каждый раз, представляя свое
будущее, я всегда вижу твое лицо...с детьми, похожими на нас.
Это прозвучало так, словно я гребаная цыпочка, но мне плевать. Я хочу,
чтобы она знала, как сильно я её люблю, и буду хотеть всегда - не только в
течение тех трех коротких месяцев в Австралии или на протяжении
следующего месяца, который мы проведем вместе. Я хочу её долбанную
вечность.
Глава 15
Лорелин Прескотт
Следующие несколько дней были просто нереальными.
Я не могу ни на чем сконцентрироваться, в мыслях крутятся слова Джека
Генри о том, что он представляет свое будущее со мной и нашими детьми.
Я думаю об этом постоянно. Даже сейчас, когда мы едем в лифте, чтобы
встретиться после концерта вкомнате Рэнди, я думаю о том, на что была бы
похожа наша жизнь, если бы мы были женаты.
Он щелкает пальцами у меня перед лицом.
- Детка, что случилось? Последние несколько дней ты пребываешь где-то не
здесь.
- Всё в порядке.
Всё нормально, черт возьми. Почему так не могло быть раньше?
Он притягивает меня в свои объятья.
- Что-то случилось. Ты сама не своя.
- Меня не покидает мысль о..., - я делаю паузу, чтобы тщательно подобрать
слова, но меня спасает телефон Джека Генри. Он начинает звонить.
- Это Гарольд. Я должен ответить.
Он отвечает на звонок, и уже по одному его выражению лица я могу сказать,
что что-то не так.
Двери лифта открываются, и мы выходим, но он останавливается в коридоре.
Вижу, как на его лбу появляется морщинка - явный признак, что его что-то
беспокоит.
- Подожди минуту, - он убирает телефон от уха.
- В Авалоне кое-какие проблемы, мне действительно нужно поговорить с
Гарольдом.
Кажется, он сердится.
- Всё в порядке?
- Нет. По всей видимости Одри нанесла очередной удар.
Что нужно сделать, чтобы эта сумасшедшая сука оставила его в покое?
- Хорошо. Я пойду вперед. Поговори с Гарольдом, а, когда закончишь, я буду
ждать тебя в комнате.
Он целует меня в макушку.
- Хорошо, любимая.
Любимая. Он никогда прежде не называл меня так.
Мне нравится.
Когда я вхожу, все ребята уже в сборе с пивом с руке.
Чарли вытаскивает бутылку из холодильника, открывает и протягивает мне.
- Спасибо.
- У меня хорошая новость. Один фанат на концерте в Далласе записал твое
сольное выступление и выложил в интернет. Видео распространилось с
невероятной скоростью, и теперь фанаты сходят по ней с ума, поэтому мы
думаем было бы неплохо вернуться в Нэшвилл и записать её в студии.
Полагаю, он имеет в виду песню, которую я пела для Джека Генри. Он сказал,
что они думают, что было бы неплохо вернуться и записать, а это означает,
что он обсуждал мое выступление с парнями, и они говорили об этом у меня
за спиной. Да, я новичок в этой группе, но я не собираюсь мириться с тем,
что они принимают решения без меня, особенно, когда это касается моих
песен. Лучше дать знать им об этом сейчас. Я – часть этой группы, как и
каждый из них, даже если я новый участник.
- Что ж все вы решили так, даже не посоветовавшись со мной?
Чарли поднимает руки.
- Эй, Лорелин. Мы с парнями ничего не обсуждали. Мы, как и ты, слышим
это впервые.
- Но Рэнди сказал, что вы думаете, что было бы неплохо вернуться и
записать.
- Я - другая часть вас.
Я напрягаюсь, когда слышу знакомый голос позади себя.
- Ребята, это мой приятель, продюсер Блейк Филлипс.
Это была его идея вернуться в Нэшвилл и записать песню, на что я не мог не
согласиться. Песня горячая, самое время для удара.
Ярость. Это единственное слово, которое может описать, что я сейчас
чувствую.
- Эта песня не была предназначена для всего мира.
Она была написана для одного человека.
- Но ты не пела её для одного человека, - напоминает мне Рэнди - Ты пела её
