Дикое желание (ЛП) - Робертс Тиффани

Она взяла его правую руку и повернула так, чтобы ладонь была обращена вверх. Ее губы изогнулись в легкой улыбке, когда она провела пальцем по крошечным, едва заметным шрамам — остаткам ран, которые залечила в комнате отдыха «Звездного Транса». Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как она впервые увидела Таргена, стоящего у бара, но она отчетливо помнила, как трепетали ее сердце и живот, когда он улыбался ей. Это чувство не уменьшилось; время, проведенное с ним, только усилило то, что он заставил ее почувствовать с самого первого момента.

Даже тогда ее влечение к нему было намного большим, чем зацикленность на орках. Она даже не сразу заметила, что он воргал. Ее привлекли пронзительные желтые глаза, которые, казалось, светились в темноте, эта невероятно обезоруживающая улыбка и та противоречивая атмосфера опасности и защищенности, которую он излучал.

Это был он.

Юри накрыла его ладонь своей. По сравнению с ним ее рука казалась такой крошечной. Все в Таргене было большим, и это лишь одна из многих вещей, которые она любила в нем.

Любовь.

Что-то теплое вспыхнуло в ее груди, сердце пропустило удар, и то трепещущее ощущение вернулось в живот. Люди называли это бабочками. Юри переплела свои пальцы с пальцами Таргена и снова посмотрела ему в лицо.

Все это, несомненно, было химической реакцией в ее организме, объяснимой наукой — феромоны, гормоны и все такое. Реакция друг на друга, вызванная глубоким инстинктивным стремлением к спариванию, продолжению рода и передаче генов следующему поколению.

Это была похоть.

Но для Юри… это было нечто большее.

Она всегда верила в любовь с первого взгляда. И эти чувства, эти ощущения… Они были настоящими. Она верила, что судьба реальна.

Так много людей говорили ей, что она устарела, смешна, что она ханжа или просто дразнится — и все потому, что она предпочла подождать. Они вели себя так, словно это была такая глупая мелочь. Зачем ждать? Почему бы не изучить свои возможности, немного развлечься? Кто решил остаться девственником в двадцать втором веке? Некоторые люди даже пытались оказать на нее давление, чтобы она сдалась, но Юри держалась твердо.

Казалось, никто не понимал, что это был просто ее выбор.

Конечно, у нее были позывы, конечно, она испытывала возбуждение, но никто из знакомых ей людей никогда не вдохновлял ее на это. Только ее собственные фантазии разжигали в ней что-либо, и самоудовлетворения было достаточно. Она никогда не хотела ничего меньшего — не без этого огня, этой связи.

Не без той связи, которая уже была у нее с Таргеном. Никто не вызывал у нее таких чувств, как он. Она никогда не испытывала такого притяжения, желания, даже в самых смелых фантазиях.

Она хотела Таргена.

Высокий, пронзительный крик нарушил тишину леса.

Юри вздрогнула, ее сердце подпрыгнуло к горлу. Она повернула голову, чтобы осмотреться.

Там никого не было.

Это не означало, что поблизости никого не было. Она знала, что контрабандисты были где-то там, и что по крайней мере еще нескольким пленникам удалось сбежать. Мало того, она была на чужой планете — и она уже успела увидеть несколько маленьких существ. Кто знает, что еще скрывается в поисках добычи? И вот она здесь, грезит наяву, оставляя себя открытой для нападения, в то время как Тарген был так уязвим.

— Ладно, Юри, это отстой, и это ужасно, но, по крайней мере, ты не в клетке, — тихо сказала она, убирая свою руку от руки Таргена. — Ты можешь быть полезной, пока он не в строю.

Она подползла к топору, лежащему в траве цвета ржавчины, обхватила рукоять и подняла его. Он оказался тяжелее, чем она ожидала, но не громоздким. Взяв рукоять обеими руками, она медленно повернула оружие, рассматривая его. Был какой-то способ активировать клинок жесткого света, но она не увидела никаких очевидных кнопок или переключателей.

Только когда рукоятка была повернута под определенным углом, она заметила неглубокую впадину над рукоятью. Она вложила в нее свой большой палец. Ничего не произошло. Нахмурив брови, она провела большим пальцем вверх-вниз по углублению, но оружие оставалось бездействующим.

— Такое же упрямое, как и он, — пробормотала она, стиснув зубы и сильнее прижимая большой палец.

Вспыхнули лезвия жесткого света по обе стороны от наконечника топора. Юри вздрогнула, широко раскрыв глаза, пытаясь перехватить рукоять, чуть не выронив проклятую штуковину. Ее сердце подскочило к горлу, пока она, наконец, не усилила хватку и не выровняла оружие. Юри сделала глубокий вдох, и щеки надулись, когда она медленно выпустила воздух.

Она взглянула на Таргена.

— Ты серьезно доверил мне эту штуку?

Он продолжал дремать.

Юри усмехнулась и покачала головой, глядя вперед.

— Конечно, доверил. Страшная-престрашная терранка. Р-р-р. Любой, кто меня увидит, сразу поймет, какая я опасная и ужасная, и в ужасе убежит.

Она пробежала глазами по полупрозрачной плазме. Она была неоново-оранжевой, со слабыми шестиугольными узорами, которые волнами появлялись и исчезали на поверхности. Юри видела, на что способно такое оружие, даже до сегодняшнего дня, — было не так уж много вещей, которые оно не могло бы прорубить, имея за собой достаточную силу.

Юри съежилась.

— Надеюсь, я не отрублю себе ногу до того, как ты проснешься.

Держа оружие как можно ровнее, она снова надавила большим пальцем на углубление. Пришлось надавить так сильно, что стало немного больно, прежде чем оранжевое лезвие исчезло.

Она положила деактивированное оружие на колени, собралась с духом и тихо встала — или, скорее, села — на стражу, постоянно осматривая окружающий лес. Потребовалась немалая сила воли, чтобы не подпрыгивать при каждом малейшем звуке. Крики инопланетных животных, редкие, но отчетливые, было труднее всего игнорировать. Единственное утешение, которое она могла извлечь из ситуации, заключалось в том, что кричали не контрабандисты.

Время от времени она останавливалась, чтобы проверить Таргена. Его кожа постепенно остывала, пот в основном испарился, а сердцебиение оставалось ровным, даже если оно было медленнее, чем ей хотелось бы. Но было что-то еще, что-то, что заставляло ее чувствовать, что она сходит с ума — она была готова поклясться, что его синяки стали меньше и слабее, чем были раньше. Она списала это на обман зрения; он сказал, что быстро исцеляется, но так быстро исцеляться без какой-либо медицинской помощи?

Это невозможно, не так ли?

А Тарген продолжал спать, не шевелясь. Даже если он был совершенно измотан, Юри не совсем понимала, как ему удалось заснуть так легко, без видимого беспокойства. Он сел, откинул голову назад и заснул, как будто они не застряли на неизвестной планете с ограниченным количеством еды и воды, сомнительно полезными припасами и, бог знает, сколько опасных контрабандистов отправилось за ними.

Юри едва сдерживала приливную волну беспокойства по поводу сложившейся ситуации. Если она попытается успокоиться и уснуть, она знала, что эта волна прорвется, и будет достаточно сильной, чтобы не давать ей спать несколько дней.

Но, вероятно, это истощение. По крайней мере, в основном. Это, и… кажется, он ничего не боится.

И зачем ему? Даже без сознания он выглядел пугающе.

Пугающе и сексуально. Очень сексуально. Соблазнительно сексуально.

Прекрати, Юри. Сосредоточься!

Юри обратила мысли к своей семье, к родителям и старшим брату и сестре на Земле, к младшему брату Такаши на Артосе, который, вероятно, к этому времени потерял голову, задаваясь вопросом, что с ней случилось. С ним все было в порядке?

Она подняла руку и провела ею по волосам. По крайней мере, они с Таргеном были свободны от клетки. Ситуация была не идеальной, но у них был шанс вернуться домой.

Верно?

ДЕСЯТЬ

К тому времени, как Тарген пошевелился, должно быть, прошла по меньшей мере пара мучительных часов. Он застонал, оборвав стон ворчанием, и покачал головой. Его глаза были открыты и насторожены.