Мелани Харлоу - Люби меня по-французски (ЛП)
Я не слишком много прошу, так ведь?
Глава 12
Музей был не очень большой, но я полюбила его не поэтому.
Когда мы бродили по нему, я поняла, почему Лукас им настолько очарован. Он расположен в особняке восемнадцатого века, каждая комната — чудо света, тени и элегантности, роскошные детали в стиле барокко: высокие арочные окна, паркетный пол, деревянные панели на стенах и потолке, позолота на античной мебели — все это идеально контрастировало с грубой, мужественной красотой скульптур людей Родена.
Правда огромная часть моего наслаждения была связана с Лукасом, который держал меня за руку и тихо рассказывал мне о художественном стиле Родена, и почему он привлекал его.
— Знаешь, мне нравится то, как он не пытается сделать все красивым. — Мы стояли перед фигурой обнаженной женщины, которая, казалось, сжималась от стыда. — И я люблю части тела, особенно руки. Посмотри на эти.
Он положил руки мне на плечи, развернул меня, и я ахнула, когда мы подошли к огромной скульптуре у окна. Это были две руки, расположенные на каменной основе, ладони и пальцы согнуты по направлению друг к другу, но едва касаются. Мягкий свет, просачивающийся сквозь оконные стекла, создает слабую тень на руках и в воздушном пространстве между ними, и я хотела попытаться поймать это на фотографии, хотя и знала, что фото никогда не смогут это запечатлеть.
— Они так прекрасны. Они сложены в молитве?
— Нет, это две правые руки, видишь?
Я перестала искать свою камеру и подошла ближе.
— Две правые руки. Я даже не заметила. — На мгновение я застыла, чтобы рассмотреть, как это возможно, что две правые руки соединены таким образом.
— Как ты думаешь, что они делают?
Лукас встал прямо за мной и прошептал мне в ухо:
— Ну, у меня испорченный мысли, особенно сегодня, но если ты спросишь меня, то я отвечу, что эти руки принадлежат двум людям, занимающимся сексом. Напряжение между ними, как будто они вот-вот соединятся, это заставляет меня думать так... — Он стоял так близко, что я могла чувствовать его дыхание на моем плече, его грудь прижата к моей спине, его бедра прямо за моими. Все мое тело было напряжено. Он поднял правую руку, ладонью ко мне, прямо перед моим плечом. — Видишь?
Прикусив губу, я вытянула свою правую руку к его, подражая скульптуре перед нами. В моей голове прокручивалась мысль о нем, голом, крепко прижатом к моей обнаженной спине.
Стоя.
У стены.
Врываясь в меня.
Может, даже в душе.
Полностью мокрые.
Я почувствовала, как его эрекция увеличивается возле моей попы.
Мой клитор покалывало. Мышцы моего лона сжались.
Черт.
Одурманенная желанием, я закрыла глаза на секунду.
— Иисус, Лукас.
Он мягко рассмеялся, опустив голову.
— Я говорил тебе о своих испорченных мыслях. Сейчас тебе лучше идти передо мной несколько минут, я не хочу напугать кого-нибудь тем, что у меня сейчас в штанах.
Улыбнувшись ему через плечо, я вытащила камеру из сумки и сделала фото этой скульптуры. Фото, может, и не передаст художественность исполнения и свет, но, черт побери, я хотела напоминание о времени, когда Лукас почти довел меня до оргазма в центре музея Родена.
#
В музее было множество невероятно чувственных и романтичных работ, но когда мы бродили снаружи, я не могла выбросить из головы изображение рук.
Или, может, это было ощущение твердого члена Лукаса у моей задницы.
Я была такой возбужденной и озабоченной, и не была уверена, что смогу долго продержаться. Когда мы остановились перед «Мыслителем», вероятно, самой известной работой Родена, я почувствовала вину, что я могу думать только о том, чтобы быть оттраханной Лукасом в душе. Я прочистила горло, чтобы высказать впечатления о тонкостях выполнения «Врата ада», еще одним шедевром Родена, но не смогла сосредоточиться.
Что? Оно было заполнено обнаженными, переплетенными телами!
Но прежде, чем я смогла предложить вернуться к нему в квартиру, раздеться и переплести наши тела вместе, он спросил о моем желании увидеть сад, и мне было стыдно сказать нет. Да ладно, Миа. Ты можешь потерпеть еще десять минут.
— Конечно, я бы хотела, — сказала я.
Когда мы подошли к большому фонтану в задней части сада, я снова задалась вопросом, одна ли я с трудом сохраняла терпение. Лукас продолжал шутить о своих испорченных мыслях и стояке в штанах, но я начинала думать, что мое воображение было гораздо более испорченное, чем его.
Затем мгновение спустя мы достигли границы сада, и Лукас потянул меня между двумя рядами живой изгороди, где находился маленький секретный узкий проход с гравием под ногами.
— Я ждал этого весь день и не могу больше ждать. — Он повернул меня в своих руках и поцеловал, касаясь своим ртом моего и проталкивая свой язык между моими губами, как будто он изголодался по мне.
Я обняла его, прижавшись грудью к его, отчаянно желая чувствовать его твердые мышцы на моих мягких формах. Он обернул одну руку вокруг моей талии и другой коснулся моей груди через кофточку. Я задрожала.
— Мммм, — застонала я. — Так хорошо. Я люблю, когда ты касаешься меня.
И вот в этот момент первые капли дождя попали на нас. Мы оба подняли головы и заметили надвигающиеся большие темные облака. Тихо грохотал гром.
— Идеальное время, — Лукас быстро поцеловал меня. — Я готов идти.
— Я тоже. — Мы пошли назад в дом, когда дождь начал литься сильнее. — Подожди, у меня есть зонт, — я остановилась, чтобы покопаться в сумке.
Но его не оказалось.
Отчаянно я рылась в содержимом сумочки, но зонтик так и не нашла.
— Дерьмо. Я забыла свой зонтик.
И затем я начала смеяться.
Закрыв сумку, чтобы подарки не промокли, я истерически рассмеялась и покружилась.
— Лукас, я, черт побери, забыла зонт! Ты знаешь, что это означает?
— Эм, мы оба промокнем? — он, должно быть, думал, что я сумасшедшая, но не поторапливал меня из-за дождя, даже когда над нами снова послышались раскаты грома. Вместо этого, он просто стоял, наблюдая за моим танцем, в ожидании, что я объясню свою эйфорию.
— Это отлично! В действительности, это чертовски замечательно! — распираемая радостью, я бросилась к нему, коснулась его подбородка своей рукой и со всей страстью поцеловала его в губы.
Он засмеялся.
— Дождь возбудил тебя или что-то подобное?
— Нет. Ну, это происходит сейчас, но никогда не происходило раньше. У меня всегда была фантазия о том, чтобы целоваться под дождем, но я всегда была хорошо подготовлена, на самом деле, я никогда не попадала под дождь на свидании без зонта. — Я прыгала вверх и вниз, мои мокрые волосы разметались по лицу. — Тот факт, что сегодня я покинула отель без зонта, означает, что я была так отвлечена другими вещами — хорошими вещами, — что я даже не подумала спланировать наперед, что может быть такая поганая погода! Я даже не думаю, что проверяла ее сегодня!
