Стенли Морган - Продавец швейных машинок
— Вот видишь, — назидательно сказал я тем временем дочери Дракулы, что бывает с непослушными девочками.
Мамочка, кубарем скатившись с лестницы, едва не сломала себе шею.
— Ой, бедная моя малышка! — причитала она.
Я обильно намазал ручонку Андромеды вазелином и принялся вытаскивать её через отверстие. Мамочка, заломив руки, ахала и охала. Наконец, ручонка обрела свободу, и мы все вздохнули с облегчением. Может, теперь, наконец, мне удастся продать эту чертову штуку!
— Мне не нравится эта машинка, мамочка! Скажи, чтобы он забрал её.
Я мечтательно припомнил времена инквизиции. Эх, мне бы сейчас пару тисков, да испанский сапог, да раскаленные угли, да…
Мамочка бросила влюбленный взгляд на "макси", потом уныло посмотрела на меня.
— Сами видите, мистер Тобин, как она расстроена, — сказала она убитым горем голосом. — Давайте договоримся так. Вернитесь через полчаса, а там посмотрим. Мне самой машинка страшно нравится, но Андромеда в таком состоянии, что я должна её успокоить.
На мой взгляд, Андромеде требовалась только пара здоровенных шлепков, но я промолчал.
Сидя в машине в самом дурном расположении духа, я курил сигареты и размышлял о несправедливости бытия. Столь замечательно поначалу складывавшаяся сделка гибла на глазах. Притушив вторую сигарету, я посмотрел на часы. С тех пор, как меня отправили в изгнание, прошло тридцать три минуты. Что ж, была не была. Я решительно позвонил в дверь и мне открыла сияющая мамаша. Глаза кокетливее, чем прежде.
— Заходите, мистер Тобин. Извините, ради Бога. Андромеде уже гораздо лучше.
Мы прошли в гостиную и — чтоб мне гореть в геенне огненной, если дьявольское отродье не сидело за столом и не возилось с кукольными нарядами.
— Мы с Андромедой все тщательно обсудили, — сказала мамочка. — Я сказала, что, купив новую машинку, мы сможем сшить нарядные платьица для всех её кукол. Поэтому Андромеда настаивает на том, чтобы мы её купили.
У меня отвисла челюсть.
— Но… я думал, у неё нет кукол, — пролепетал я.
Андромеда презрительно фыркнула.
— Ну и дурачок же ты! У всех девчонок есть куклы…
Видите, как все оказалось просто. Правда, больше в этот день я ничего не продал. Хотя, с другой стороны, продал. Дело в том, что по возвращении в "Райтбай", меня радостно поздравил Аллен Дрейпер:
— Молодец, Расс, с первым успехом.
Я вылупился на него.
— Откуда вы знаете?
Пришел его черед казаться изумленным.
— Ты уже продал сегодня одну машинку? — спросил он.
— Да.
— Молодчина! Ты продал две!
— Э-ээ…
— Да. Мистер… как бишь его… Ах, да, Реновски! Он зашел сегодня в магазин и принес твою "мини". Оказывается, его дочери такая малютка не нужна. И он спросил, о каком "исключительном предложении" ты ему вчера наговорил. Я показал ему "макси", и он купил её, не сходя с места. Вот и вся недолга. Поздравляю!
Да, выходит за один понедельник я заработал десять фунтов! Почти две трети моего недельного жалованья у Уэйнрайта. Не считая Саманты. Эх, так бы каждый день…
Вторник меня разочаровал — ни одной продажи. Двое клиентов весь день отсутствовали, а двое остальных не захотели покупать даже "мини"!
Одна из женщин встретила меня в трауре — её кошка попала под машину. В гостиной стоял крохотный гробик, и она сняла крышку и заставила меня посмотреть на останки несчастного животного. После этого я не смог заставить себя пообедать. Я быстро унес ноги, пообещав заехать через неделю.
Вторую домохозяйку я, похоже, вытащил из-под любовника. Во всяком случае, дверь она открыла в канареечном халатике, растрепанная и с размазанной помадой.
Она пригласила меня зайти и целую минуту терпеливо выслушивала, как я расхваливаю "мини"; правда, каждую секунду поглядывала на потолок. Смотреть на машинку она не пожелала, но выпроводила меня вполне любезно. Я, правда, получил маленькое удовлетворение от несостоявшейся сделки — когда она встала с дивана, халатик распахнулся и я в очередной раз убедился, как много у нас крашеных блондинок.
Словом, вторник оказался бесплодным, как кукурузное поле после набега саранчи. В "Райтбае" меня не укоряли — неудачи на первых порах случались со всеми. Это прибавило мне настроения, так что в среду я ринулся в бой со свежими силами, преисполненный дерзости и задора.
Надолго же мне запомнится эта среда!
Глава одиннадцатая
Среда.
В первой же поездке меня подстерегала неудача. Мало того, что я не продал "макси", так мне ещё едва удалось отбиться от разьяренного мужа разьяренной клиентки, которые требовали, что я продал им "мини"! Вернувшись к машине, я дрожал, как осиновый лист. Муж грозил пожаловаться на меня в Палату коммерции, в министерство торговли, в ООН и Бог знает куда еще. Отвратительный тип. Хорошо бы прострочить кончик его детородного органа.
Словом, звоня в дверь крупного особняка возле Стэнли-Парка, я чувствовал себя не в своей тарелке.
Дверь открыл приятный сухонький старичок. Мистер Эйнсворт. Он так мило улыбнулся, что на душе у меня потеплело. А потом, увидев его жену, совершенно очаровательную старушку, божий одуванчик, я окончательно пришел в себя.
Меня тут же усадили пить чай, расспросили о том, о сем, после чего я лихо прогарцевал к машине и принес "мини". Лица у старичков вытянулись. Неужели опять провал, подумал я.
Мистер Эйнсворт произнес:
— Не сочтите меня невежливым, мистер Тобин, но мне кажется, что моя милая жена предпочла бы что-нибудь э-ээ… более основательное. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Основательное? — переспросил я, не веря своим ушам.
— Да, — кивнул он. — И… подороже.
Ха! Я побил все рекорды, вихрем пронесясь к "хиллману" за "макси" и примчавшись обратно в дом.
— О, совсем другое дело! — воскликнул мистер Эйнсворт, тогда как миссис Эйнсворт уставилась на машинку, как зачарованная.
— Э-ээ, сколько она стоит, мистер Тобин?
Наступил самый щекотливый момент. Дело в том, что нам разрешено запрашивать за "макси" сколько душе угодно, в зависимости от обстановки. Единой розничной цены не существовало, потому что кроме "Райтбая", этой моделью не торговал никто. Если же нам удавалось продать её более, чем за пятьдесят фунтов, половина разницы выплачивалась нам как премия.
— Семьдесят фунтов, — небрежно бросил я.
Я прекрасно знал, что загнул, но всегда мог скостить цену, вспомнив про "исключительное предложение". Зато в случае удачи я получал дополнительно целую десятку премиальных, а старичок, судя по всему, не слишком стеснялся в средствах.
