Роузи Кукла - С милой рай и в шалаше
Посидела несколько часов взаперти, все ждала нападения их, а потом меня снова Циклоп вывел к Андрэ.
— Вот что. Скрывать от тебя ничего не буду. Я верю, что так все и было, но фактов недостает. Я дам тебе такую возможность, и ты позвонишь домой сейчас. Только, пожалуйста, я прошу тебя,… Сама понимаешь, о чем просили меня в отношении тебя. Ты этого хочешь? А раз нет, то, начиная с этой минуты, ты сама кротость и покорность, ты теперь как жена моя…
— А чего же он… этот шкет…
— Так, я сказал! Я кто тебе? Вот так! А своего Господина ты давай слушайся, иначе…. По телефону только то, что жива, здорова и что… придумай сама, но ни слова откуда и что ты. Так готова, согласна?
— Да, да милый Андрэ…мой!!!
— Мама? Да, да все нормально, ты не волнуйся, здорова! Нет, мы с ребятами тур взяли на яхту и в море далеко, телефон не берет. А сейчас пароход подошел, и я по корабельной станции, они нас водой заправляют. Так что месяц, наверное, еще будем, а там… Нет, мама, хорошо все и Милка. Так что передай ее маме, что с ней все в порядке, правда поправилась, мать ее не узнает и я… да и еще… Коля и Вальдемар… Все, мама, пока, Целую, ну, что ты?
Села и плачу… Андрэ подошел и приподнял меня, повел за собой. Я вся в мыслях о доме, взволнованная необыкновенно иду за ним и даже не замечаю куда. В уме все прокручиваю мамины вопросы и слышу ее голос…
— Садись. — Это он мне.
Я в его кабинете. Стеллажи с книгами, большой стол, кресло, он в нем утопает, и я напротив и тоже в кресле. Под ногами плиточный и очень красивый пол, на стенах картины природы какой–то. Вся обстановка богатого убранства и, я бы даже сказала, роскоши необыкновенной…
— Кури. Я знаю, что ты и она курите. Хочешь виски?
Встал, за картиной оказывается дверца, а там полный бар зеркальный с подсветкой.
— Может водку, коньяк? Хорошо, вот хороший Хенесси, пей. Кури…
По телу, блаженно отпуская напряжение, переживания, мягкое спокойствие…
— Ну и что мне с тобой делать? — Я молчу, курю жадно.
— Отпустить…меня и ее, Милку. Ты же мне веришь?
— Тебе верю. А вот друзья мои — нет. Сама посуди, все не сходится у тебя. Как вы попали на остров, почему так жестоко Милка избита? Может вы откуда–то бежали? Из рабства, например, или вас высадили с корабля? Что мне им говорить? И потом, яхту так и не нашли, да и «Индепенденс», как меня уверяли, списана уже как год тому назад. И ее никто не ищет, не признает. И потом, где же ваши спутники? Куда они пропали? Утонули, погибли? Ты хоть об этом знаешь? Кстати, по адресам все сошлось, но, только по вашим, а вот по их? Ну нашли дом такой, но никто не слышал, чтобы кто–то, хотя бы отдаленно похожий на тех парней, что ты описала, там имели квартиру. Консьержка уверяла, что таких, как ты описала, она не знает и никогда не видела. Что еще? Мать, как ты утверждаешь, действительно работает в КБ секретном, но туда не подобраться. Что еще, какие зацепки?
— Слушай Андрэ, что это за переполох вокруг нас? И потом, почему так: узнать о нас можно, а отпустить не хотите. В чем дело, неужели все дело… Так, постой, постой, дай подумать…Налей еще….
Выпила и закурила снова.
— Точно! Все дело в яхте и наших мужиках, так?
Андрэ смотрит вопросительно.
— Вот посуди сам. — Говорю ему, наклоняясь заговорщицки над столом. — Мы почему–то попали в шторм и тут же… Да, постой, постой… Неужели…
— Что? Что ты вспомнила, говори?
— А то! Я все не могла понять, отчего это такая крепкая яхта и тут такие разрушения на ней, будто она раньше не попадала в шторма. Нет! Вот только сейчас поняла. Наверное, твой коньяк Хенесси подействовал. А ты чего вскочил, сядь! Я ведь никуда от тебя, так?
— Все так, только я прошу тебя, скорее соображай… А то…
— Ну вот и разгадка твоего обращения с нами! Ты хочешь знать все о яхте и о чем–то еще… Так? — Он кивает головой и по его напряженному лицу я наконец–то все поняла!
— Вот теперь я поняла, почему ты не освобождаешь меня и Милку, почему потребовались письменные ответы, почему этот шкет… Вы что–то потеряли с этой яхтой и ищете! Так? Да, так, так, я же чувствую, и потом меня вряд ли проведешь. Я что же не чувствую, что мы для тебя как приз, как ключ к разгадке тайны, а никакие не бабы. Ну что, не так разве? Я права?
А раз я права, говори, облегчи душу… Итак, несостоявшийся любовник араб, я тебя слушаю… — Говорю уже под шафе, развалясь в кресле и даже пытаюсь ногу на ногу задрать, да вот беда, мешают эти арабские тряпки…
— Слушай, а нельзя ли нам с Милкой какие — нибудь шмотки нормальные, бабские. А то эти тряпки, да еще эти исподние рубашки ниже колен… Все путается под ногами, и даже не сесть нормально… А я же ведь модель, мне надо ноги свои показать тебе…
— Зачем, сиди так.
— Как это зачем? Я хочу, чтобы ты видел, какая я, ты же нас покупал? Покупал! А теперь скажи, почему ты не смотришь, что за товар ты купил… Вот увидишь, я первоклассный товар, и потом ты такое, как у меня не видел никогда…. — Говорю и все пытаюсь выпутать ноги.
— Ты знаешь, я уже Милке завидовать стала, что она перед тобой с раздвинутыми…. Пс…с! А. ха. ха! — Засмеялась. И тут поняла, что я опьянела окончательно и…
— Куда вы меня потащили, Циклоп? Пошел на фиг ты, дурила! Ну, ты меня разозлил… Что, снова в подвал? Ну, зачем ты пихаешься, дурачок, я ведь так по лестнице и упасть могу… Дверь захлопнулась, и я повалилась на жесткую циновку и этот, такой надоедливый валик под голову, что я…
— Вот же страна! Виноград, мужики красивые, а подушек нормальных нет! Нет, понимаешь у них и потом… Ну его на фиг, их балахон, рубашку эту… — Все стянула с себя, чем–то накрылась, вместо подушки закомкала балахон и, прикрывшись рубашкой, тут же провалилась… Трудно бабе, особенно, когда так и хочется все им рассказать, а надо молчать… Надо молчать, б…..!
Первое знакомство
— Обалдеть, какой мужчина!
— И что, лучше твоего Коли? — Спрашивает Милка. — Неужели тут могут быть и такие, что тебя так зацепили?
— Представь себе, могут! Зацепили! Вернее один как раз и зацепил,… Нет, ты представляешь?
— Я представляю… Ты, наверное, перегрелась или так давно не трахалась, что уже в каждом видишь…
— Да нет же! Нет! Представляешь, я захожу к нашему доктору, а у него… Боже, вот это мужчина! Рост под два метра, фигура поджарая, лицо закрыто шарфом, а глаза…, глаза у него голубые!
— Что ты такое наговорила? Откуда такие? Нет, тебе точно голову надо смочить, а то мало того, что кажутся великаны, так еще и с голубыми глазами! А ты не заболела случаем?
— Точно! Заболела… Это надо же… Ты думаешь, что я придумываю? Знаешь, вот сама посмотри во двор, он, может быть, сейчас выйдет.
