Юрий Перов - Прекрасная толстушка. Книга 2
— Ты уверен, что это?.. — начала я, но Лека меня перебил, чтобы я не сказала ничего лишнего.
— Железно! На все сто! Даже на сто пятьдесят. Может, вы заедете за мной?
— Вряд ли это удобно… — сказала я.
— Правильно, — подхватил Лека. Он совершенно в другом смысле меня понял. — Я забегу к тебе, и от тебя вместе поедем. Заодно и поболтаем. Во сколько за тобой приедут?
— Но я совсем другое имела в виду… — растерялась я.
— Не бери в голову, киска! Все будет клевейшим образом!
13Лека прибежал за полчаса до отъезда, красный, возбужденный, с кучей новеньких американских пластинок.
— Подарок Академику, — радостно пояснил он. — Для такого человека ничего не жалко. Это Бенни Гудмен, Элла Фитцжеральд и молодой Элвис Пресли, музыка из кино фильма «Полюби меня нежно». По нему вся Америка сейчас с ума сходит.
— Поставь, послушаем, — предложила я, докрашивая ресницы.
— Да ты что?! — возмутился он. — Я даже на ребра их не перекатывал (он имел в виду пластинки на рентгеновских пленках), только переписал на магнитофонную ленту для себя.
— А почему ты мне ничего интересного никогда не достаешь? — спросила я.
— Киска, ты же не интересуешься музыкой…
— Как это не интересуюсь? — возмутилась я.
— Ну, я имею в виду, что ты не фанатичка этого дела, как мы с Академиком…
— Так что же мне теперь, и хорошей музыки нельзя послушать, оттого что я не фанатичка?
— А как же ты не будешь ее слушать? — озорно подмигнул Лекочка. — Он же их не загонит по спекулятивной цене. Они же в доме останутся, вот и слушай на здоровье.
И захохотал, повалившись на диван. Потом поднялся и со шкодливой улыбочкой спросил:
— Какого я тебе мужика от сердца оторвал?
Я запустила в него коробочкой с моей любимой ленинградской тушью. Он еле увернулся. Тогда я схватила стоявшую посередине стола большую хрустальную пепельницу. Лекочка пулей выскочил из комнаты, а то бы я, честное слово, запустила ее в его дурную голову.
— Слушай, ты!.. — прошипела я ему вслед. — Если он хоть когда-нибудь узнает о том, что…
— Да ты что, чувиха? — Лекочка высунулся из-за двери. — Я и сам-то об этом не помню!
14Когда я приехала, в гостиной толпилось человек двадцать.
В углу сразу два официанта накрывали длиннющий стол, а в это время гости с бокалами в руках клубились возле камина, где на журнальных столиках была расставлена всевозможная выпивка и тарелки с маленькими бутербродами.
Кроме Автандила и актера Володи с Ксенией, я никого не знала. У всех гостей вид был приподнято-многозначительный, а у виновника торжества несколько растерянный и усталый. Повсюду стояли свежие цветы.
Игорь был в том же черном костюме. Здоровались мы на глазах у гостей и поэтому единственное, что он позволил себе, это поцеловать мне руку.
— Давай никому не будем говорить о нашем маленьком юбилее, а то это перестанет быть нашим личным праздником… — вполголоса сказал он.
— Конечно, — сказала я, не сдержав улыбки.
Я была совершенно счастлива. На левом лацкане его пиджака я разглядела крошечную, едва заметную дырочку… Он проследил за моим взглядом и прижал палец к губам, показав глазами в ту сторону, где недвижно, как сфинкс, стоял у дверей Василий.
В этот вечер Автандил произносил замысловатые тосты за новую науку космонавтику, за спутник, и при этом даже не смотрел в сторону хозяина дачи. Да и все остальные гости делали вид, что все сказанное к нему не относится. Только одна пергидрольная блондинка средних лет, одетая очень дорого и безвкусно, не выдержала всеобщего молчаливого заговора.
— За Игоря Алексеевича, выдающегося ученого, открывшего человечеству путь к звездам! — простодушно добавила она к тосту Автандила.
Среди гостей воцарилась неловкая тишина и все почему-то посмотрели на дверь, за которой совсем недавно скрылся Василий. Дама, очевидно, впервые была в этом доме, не знала его порядков и, ничего не подозревая, лихо хлопнула свою рюмку коньяку и стала как ни в чем ни бывало закусывать бутербродом с черной икрой. Толстенный мужчина начальственного вида, с которым эта дама пришла, наклонился к ней и что-то злобно прошептал ей в ухо. До всех отчетливо донеслось слово «дура».
— А что такое?! — вздорно передернула плечами блондинка. — Будто никто этого не знает…
Тишина за столом сделалась гуще и тяжелее.
Тогда Игорь слегка прокашлялся и сказал мягким, но непреклонным голосом:
— Очевидно, Клара Андреевна, вы что-то спутали. Я за занимаюсь металлами, а к космосу не имею ни малейшего отношения.
— Ну да, ну да, — тихо, одним углом рта сказал мне Лекочка, — а спутник из чего сделан? А ракета-носитель? А все остальное? Из дерева, что ли?
15В тот день я у него осталась…
Мы это решили в самом начале праздника, когда, улучив минутку, пока гости были заняты около закусочного стола, он незаметно позвал меня в кабинет. За нами кто-то увязался, но он строго сказал прилипале:
— Одну минуточку, я сейчас спущусь.
Когда мы оказались в кабинете, он усадил меня в свое дубовое кресло с высокой спинкой и сказал, загадочно улыбаясь: — Закрой глаза.
Я послушно закрыла глаза и на всякий случай, чуть подняв голову, слегка приоткрыла губы. Я почему-то решила, что он хочет меня поцеловать, хотя удобнее это было бы сделать стоя…
Прошло некоторое время, что-то прошуршало, потом тихонько щелкнуло, потом он осторожно взял мою правую руку и надел на безымянный палец кольцо.
— Это тебе в честь сегодняшнего дня, — сказал он.
— В честь спутника? — спросила я, честно жмуря глаза.
— В честь месяца со дня нашего знакомства.
Я, с трудом сдерживая любопытство, спросила:
— А когда можно будет открыть глаза?
— Уже можно, — сказал он.
Я открыла глаза. Это было довольно широкое, наподобие обручального, колечко с тремя бриллиантами. Тот, что в центре, как я теперь это точно знаю, был ¾ карата, а два по бокам по ½ карата. Но тогда я сперва ничего не могла понять. В бриллиантах вспыхнули ослепительные огни и полоснули меня по глазам… Я невольно отодвинула руку, по том придвинула ее к самым глазам.
— Тебе нравится? — откуда-то издалека донесся до меня голос Игоря.
— Это неточное слово… — словно в прекрасном полусне промолвила я. Кольцо было потрясающее, но еще большим потрясением для меня был сам факт его дарения. Он, безусловно, означал если не предложение руки и сердца, то что-то очень к этому близкое.
— Скажи точнее, — улыбнулся Игорь.
— Я потрясена… — произнесла я слово, на разные лады крутившееся в моей голове.
