Мануэль - Киллерёныш
- Я так испугался, - сказал он. – Ты вторую неделю в себя не приходил… От шока, от ранения, да и вообще, слишком много на тебя свалилось.
- А я ничего не помню, - сумел наконец вымолвить мальчик. – А чего было-то?
- Вспомнишь еще. Это у тебя нервное потрясение. Болит что-нибудь?
Антон прислушался к себе, потом помотал головой.
- Нет, ничего. Только еще шевелюсь плохо, ничего не слушается. И голова… А где это я?
- Это длинная история, - ответил Игорь. – Считай пока что, у моего друга в доме.
Антошка хотел приподняться на локте, но сумел только повернуть голову. Он оглядел комнату. Большая, красивая… Огромное окно, занавешенное портьерой. Мебели мало, зато телевизор в полстены. Антошка охнул – никогда не видел таких здоровенных!
Только после телевизора мальчик обратил внимание на людей, что собрались возле его кровати. На стуле сидит женщина с добрыми глазами и строгим лицом.
- Это Ольга Васильевна, - пояснил Игорь на безмолвный вопрос в глазах мальчика. – Она за тобой присматривала.
- Она? – свел бровки Антон. – А ты?
- Ну, не хмурься, - рассмеялся Игорь. – Я тоже от тебя не отходил, не волнуйся.
- Тогда хорошо, - успокоился Антон.
Женщина решила вмешаться и сказала, придав голосу строгие тона:
- Игорь, хватит пока что… Он еще очень слаб, пусть отдыхает.
Игорь вскочил:
- Да, что это я… Антошка, ты спи, спи. Набирайся сил. Теперь все будет хорошо!
Он помахал рукой и быстро вышел, чтобы не растягивать прощание.
Антошка только успел улыбнуться вслед, прикрыл глаза и опять погрузился в сон. Но спать быстро перехотелось. Неужели и правда больше недели он был в отключке? Вот это да…
В памяти начали всплывать обрывки воспоминаний. Самое яркое – взрыв. Большой огненный шар, горящие куски обшивки, летящие в воду… Тугая громкая волна, ударившая по ушам… Какие-то люди в военной форме…
Мальчик вздохнул, облизнул сухие губы. Воды бы… Ой, а где эта… Как там ее? Забыл. Ушла, что ли?
Комната была пуста. Должно быть, женщина оставила спящего на несколько минуток. Антон полежал немного, разочарованно глядя на закрытую дверь, потом осмелился и стал звать:
- Игорь! Игорь! Кто-нибудь есть там!.. Ау!
Дверь приоткрылась и в щель протиснулась чья-то голова.
- Ты чего кричишь? – спросила голова тонким голоском. Вот кто вопил недавно, оказывается!
- Пить хочу, - виновато пояснил Антошка. – Дай чего-нибудь, а?
«Гость» вошел в комнату и Антон сумел его рассмотреть. Мальчик лет девяти-десяти на вид, с живым умным лицом, с черными блестящими глазами. Антошка невольно улыбнулся, глядя на него.
Мальчик схватил с тумбочки бутылку с чистой водой, пошарил еще и отыскал стакан. Он поднес его к губам Антона, и тот глотнул – раз, другой.
- Все, спасибо, - сказал Антошка. – Пока хватит. А ты кто?
Ответить мальчик не успел, дверь снова открылась и… Антошка широко раскрыл рот. Он решил, что в глазах двоится – мальчишек стало два, совершенно одинаковых.
- М-м-м… - промычал Антошка и протер глаза кулаками. Нет, вторая копия никуда не исчезла.
Мальчики с интересом наблюдали за удивленным «пациентом». Наверное, их не в первый раз забавляла такая реакция. Наконец один из них сжалился:
- Мы близнецы. Я Андрей.
- А я – Алексей! – быстро добавил второй, что только что появился в комнате.
- Я думал, опять в голове что-то поломалось, - хохотнул Антошка. – Вы такие одинаковые.
- Все путают.
- Кроме папы!
- И мамы!
- И Игоря!
- Мы к тебе часто приходили, а ты все спишь и спишь.
- Хочешь, мы тебе встать поможем?
Близнецы говорили наперебой, но очень слаженно, будто отрепетировали диалог заранее. Антошка переводил взгляд с одного на другого, и совершенно запутался, кто из них кто.
- Эт-то еще что? – строго произнес еще один посетитель, на этот раз взрослый.
Мальчишки встрепенулись:
- Ой, пап, а Антоша уже проснулся!
- А мы к нему в гости!
- Иди, познакомься!
К кровати подошел мужчина, присел на пододвинутый мальчишками стул.
- Ну здравствуй, Антон. Меня зовут Павел Григорьевич, фамилия – Игнатьев. Это мой дом и ты у меня в гостях, получается. Ну а это мои дети, и они тебя, похоже, совсем заболтали.
- Нет, они хорошие, - улыбнулся Антон. - Спасибо вам, что… Ну, что я тут… Это…
Он смутился и не сумел закончить фразу, да все и так было понятно. Павел Григорьевич взял его слабую ладонь в свою – широкую и теплую.
- Ты выздоравливай. Вот полежишь еще немного, и вставать будем. Игорь за тебя очень переживает.
- Вы его друг, да?
- Ну, можно сказать и так, - хмыкнул Игнатьев. Он не стал уточнять, при каких обстоятельствах познакомился с киллером. – Все-все, хватит разговоров, отдыхать! Лешка, Андрюшка, за мной шагом марш! И не спорить! Наиграетесь еще.
Близнецы умчались следом за отцом, и им на смену наконец появился тот, кого мальчик ждал сильнее всего.
Игорь присел возле Антона на освободившийся стул.
- Я ненадолго. Меня на работу устроили, охранником, вот – в ночь заступаю на смену, - виновато сказал он мальчику. – Но ты не скучай. Я попросил мальчишек, они тебе книжку подберут поинтересней.
- Ну да, с ними не соскучишься, - широко улыбнулся Антошка, и тут же согнал улыбку. – Игорь, все ведь уже хорошо, да? Я немного повспоминал… Про взрыв, и вообще…
- Я надеюсь. Я очень надеюсь, что все закончилось, - серьезно ответил Игорь. – На тебя столько свалилось, что не всякий взрослый выдержит.
- Ой! А детдом?! – вскинулся вдруг мальчик. Его лицо стало испуганным.
- Тшш, ты что прыгаешь, лежи. Все нормально, уже документы готовятся. Скоро буду твоим опекуном.
- Ладно…
- Чего так невесело? – удивился Игорь. – Я думал, ты обрадуешься.
Антошка вздохнул, повернул лицо к стене. И сказал, надув губы:
- Опекуном… Вот если бы… Если бы… Папой…
Последнее слово он сказал еле слышно, но Игорь и так догадался.
- Да не расстраивайся, - с искусственной веселостью сказал он. – Год побуду опекуном, а когда все уляжется – переоформлю. Павел Григорьевич обещал помогать, у него такие связи, что никто и не пикнет против! Антошка, ну чего ты…
Мальчик повернулся, его глаза сияли.
- Честно-честно?
- Честно-честно. Ты для меня теперь в сто раз больше, чем сын.
- Как это?
- Ты для меня – самый любимый мальчик на свете. И я все сделаю, чтобы ты был счастлив.
Антошка напряг силы и перекатился прямо в руки Игоря. Устроился у него на груди, прижался лицом к плечу.
- Ты увидишь, - сказал мальчик. – Я буду себя вести очень-очень хорошо.
