Расплачивайся. Сейчас (СИ) - Юдина Екатерина

Лонго холодным, безразличным взглядом посмотрел на Велию, затем перевел его на мою мачеху.

- Вижу, твои дочери умом не блещут.

- Ничего из того, что принадлежало Миреле, я не брала, - мачеха ногтями вновь провела по мрамору, так, что у нее пальцы побелели. Когда я говорила про отнятое наследство, она вспыхивала яростью, а сейчас говорила так непривычно осторожно. – Мирела ошибочно что-то там себе надумала и еще тебе это внушила. А я… Для меня это оскорбительно. Я же годами пыталась ей помочь…

Мачеха замолчала, когда один из мужчин бросил на пол перед ней какие-то бумаги. Илерии даже дали сесть, чтобы она прочитала то, что там написано.

Я понятия не имела, что это за бумаги, но лицо мачехи побледнело и она сжала документы с такой силой, будто не контролировала свои руки.

- И что ты с этим сделаешь? – спросила она не своим голосом. – В суд пойдешь? Посадишь меня?

- К твоему огромному сожалению, я не сотрудничаю с полицией и далеко не так мягок, как пожизненный срок в тюрьме, который может тебя ожидать. Но, как видишь, имеются доказательства того, что ты отмыла деньги, которые должны принадлежать Мире. Что мы с этим будем делать?

Я не смогла сдержать эмоций и широко раскрыла глаза. Я же годами пыталась найти доказательства того, что провернула мачеха. И мне все говорили, что это бесполезно. А Матео хватило одного дня?

Эмоции во мне сильно всколыхнулись, но их никто не заметил. Мачеха была уже настолько бледной, словно вся кровь отхлынула от лица. А сестры уже в панике и в испуге смотрели на нее. Они ведь явно считали, что их мать все сделала так, что доказательств не найти. Да и я тоже так думала.

Мачеха молчала. Несколько раз размыкала губы, но так ничего произнести не могла.

- Как насчет того, чтобы все вернуть Мире? – Лонго еле заметно наклонил голову набок.

Один из мужчин кинул на пол перед мачехой еще стопки бумаг.

- Подписывай, - Матео произнес это спокойно. Без каких-либо эмоций, но так, что мачеха дернулась.

- Что это? – она опустила растерянный взгляд на бумаги.

- Документы, по которым ты передаешь Мире, все, что у тебя есть. Деньги, недвижимость, машины.

Взгляд мачехи застыл. Будто бы разбился и уголки губ сильно дернулись.

- Я… не могу. Да, я когда-то взяла кое-что из того, что должно было достаться ей…

- Кое-что?

- Я… Но сейчас я имею то, над чем годами работала сама. Оно мое. И мне жаль, что все получилось так, но я уверена, что смогу как-то договориться с Мирелой, - мачеха резко обернулась ко мне. – Я же тебя воспитывала. Если бы не я, ты бы в детдоме оказалась. Это стоит многого. Разве я за это не заслуживаю хоть каких-то денег? Мирела, умоляю, пойми, я очень многое в тебя вложила. Своих сил, времени, воспитания. Будь ко мне хотя бы немного добрее.

От того, что происходило, у меня голова кружилась. Доказательства, которые, как я считала, уже не достать, документы, которые сейчас лежали перед мачехой, но последние произнесенные ею слова, кнутом ударили по сознанию. Отрезвили. Она что-то вкладывала в меня? Что? Кроме ее ненависти и пренебрежения я ничего не ощутила? И да, мне было бы лучше в детдоме.

- Договориться с Мирой у тебя не получится, - Матео взял что-то со стола. Оказалось, что ручку, которую он бросил на пол перед мачехой. – Она не нуждается, в деньгах. Я ее и так обеспечу. Но считай, что все, что ты сейчас отдашь, это извинения. Уверена, что хочешь, чтобы Мира от них отказалась?

- Я хочу как-нибудь договориться. Выплачивать деньги. Отдать какую-то часть сейчас… - быстро начала говорить Илерия.

- Значит, извиняться ты не хочешь, - Матео кивнул мужчинам и они тут же схватили Джину и Велию. Те начали вырываться и кричать, но на это никто не обращал внимания.

- Что… Куда они ведут моих дочерей? – Илерия панически встрепенулась, но ее вновь прижали к полу.

- В бордель. Там окажешься и ты. Будете извиняться своей болью.

Мачеха закричала. Сестры вовсе начали реветь, но все равно документы она подписала не сразу. Лишь когда вновь рвано, панически посмотрела на те бумаги, на которых были доказательства ее отмывания денег.

Я не знала, что было бы, если бы не эти бумаги, но что-то в мачехе сломалось. Она схватила ручку и начла все подписывать.

- Я подписываю. Видишь? Я все делаю. Я на все согласна, - судорожно закричала она, на всем оставляя свою подпись.

Моих сестер вернули обратно в дом, но все равно тут происходило то, из-за чего я не могла прийти в себя.

- Проследите, чтобы она все подписала, - Лонго сказал это своим людям, после чего взял меня за руку. – Пошли.

Я не стала сопротивляться. Последовала за ним. Немного покачиваясь. Не осознавая эту реальность. Не понимая, что вообще только что произошло, но чувствуя, что и меня эта ситуация взбудражила током. Мне в тело будто бы вонзились осколки.

- Спасибо, - произнесла на выдохе, когда мы вышли на улицу. Меня окутало прохладным воздухом, но совершенно не отрезвило.

И я понимала, что обычного «спасибо», тут не достаточно, но пока что на что-то большее была неспособна.

- Не за что, - Лонго провел меня по саду. – С тобой все в порядке? Ты все еще дрожишь. Или ты испугалась?

- Нет, - я отрицательно качнула головой. – Со мной все в порядке.

- Хорошо.

Когда мы вышли на улицу, Лонго сказал одному из своих людей отвезти меня в общежитие.

- А ты? – спросила, когда передо мной открыли дверцу машины. – Я бы хотела поговорить с тобой.

У меня и правда было множество вопросов. Например, о том, как он нашел эти доказательства. И что вообще теперь будет.

- Я приеду через пару часов. Мне еще нужно кое-куда съездить.

***

Взглядом проследив за тем, как машина с Мирелой скрылась за поворотом, Лонго некоторое время еще смотрел в ту сторону. После чего достал из кармана пачку с сигаретами. Подкурил одну и, развернулся, после чего пошел обратно в дом.

Илерия уже подписала все бумаги и умоляла мужчин отпустить ее. Ее дочери тоже судорожно просили дать им возможность подняться на ноги. И, когда они увидели то, что Лонго вернулся, все трое вздрогнули. Замерли и затихли.

- Я уже все подписала, - женщина онемевшими пальцами сжала ручку. – Почему… Почему твои люди не отпускают нас?

- Потому, что мы еще не закончили, - Лонго сел в кресло. Убирая сигарету от губ и выдыхая дым.

- Я уже все отдала. У меня… больше ничего нет. Что еще?..

- Не переживай. Теперь мы будем не разговаривать, а развлекаться. Думаю, нам всем будет охренеть, как весело, - Матео достал телефон из кармана и что-то на нем включил. Из динамика тут же донесся шум, смех и пронзающий крик, полный боли.

Джина и Велия, услышав их тут же побледнели. Обе задержали дыхание, ведь прекрасно узнали, что это. Запись того, что они сделали с Мирелой на выпускном.

- Вам ведь было весело, - Лонго произнес это так, что атмосфера в комнате наполнилась адом. Он повернул телефон и там как раз был остановлен кадр, на котором были Джина и Велия. С улыбками на лице. Смеющиеся, выглядящие так, словно происходило что-то очень забавное. – Я тоже хочу так повеселиться.

- Мы не думали, что все так будет, - дрожащим голосом тут же сказала Джина, руками опираясь о мрамор. Но даже это не скрывало того, как ее руки дрожали. – Это была лишь шутка. Мы не знали, что все может так выйти. И мы извинились... Много раз.

- Это была ошибка. Я… говорила, что не нужно этого делать, но остальные… - Велия, запинаясь и лихорадочно смотрела то на свою сестру, то на Лонго.

- Я уже знаю, что инициаторами были вы и то, что вы всех уговорили присоединиться к вам. Сказали, что, если будут последствия, вы возьмете их на себя, - Матео сбил пепел на пол. Смотря на них бездушным, не человеческим взглядом. – Их ответственности это не убирает, но сейчас речь о вас. Чем вы облили Мирелу?

- Мы уже не помним, - Джина тут же судорожно качнула головой. В ее глазах начали появляться слезы. – Это ошибка… Были какие-то бутылки…