Плейбой (ЛП) - Грей Ханна

— Я знаю, — говорю я, кивая. — Ты просто должен доверять мне, когда я говорю, что не собираюсь снова идти по тому же пути.

Неохотно он выдыхает, плечи расправляются.

— Хорошо.

Я сжимаю руки в кулаки, чувствуя вину. Я честна с папой, говоря, что не собираюсь снова идти по тому же пути. Ни за что не окажусь беременной и разбитой. Но я сплю с Кэмом, даже если это просто физическое влечение. И я солгала. И мама тоже.

Мы обе — лгуньи.

И самое удачное, что я уже проходила через это. Теперь он вынужден помогать воспитывать маленького ребенка, потому что парень, с которым я решила заняться незащищенным сексом, был никчемным — точно как говорил отец.

Я не хочу от Кэма ничего, кроме быстрого побега от реальности. Чего-то, что позволит забыть о постоянном давлении. И все.

Но теперь все кончено.

Папа категоричен, запрещая приближаться к Кэму Харди. Он уже столько сделал для меня, теперь я могу сделать что-то для него.

В конце концов, между нами с Кэмом и так ничего и нет. Просто мимолетная искра, легкий флирт, который не оставляет след в моих чувствах. Он просто… Кэм, такой же, как все остальные парни, с которыми я встречалась, — легкомысленный, поверхностный, ищущий лишь мимолетного удовольствия.

Он всего лишь эпизод в моей жизни, как яркая, но быстро угасающая звезда.

Глава 9

Кэм

Я вхожу в университетскую кофейню, скользя взглядом по толпе студентов, жаждущих кофеина. До встречи с Лайлой я ненавидел кофе. Она сделала меня зависимым от этой дряни, и теперь я здесь, как каждый другой жалкий неудачник в этой очереди, томлюсь в ожидании холодного кофе.

Девушка делает заказ, и, хотя я не вижу ее лица, узнаю голос. Когда она поворачивается, я узнаю Тессу, подругу Эддисон.

Сжав губы, она направляется к выходу.

— Тесса, — окликаю я, когда она почти проходит мимо, — подожди.

Она медленно останавливается.

— Тот самый знаменитый Кэм Харди. Чем могу помочь, чтобы сделать ваш день лучше? — саркастически спрашивает она.

— Прошла неделя. Я не видел Эддисон. Думал, может, проехать мимо ее дома…

— Не стоит, — предостерегающе шипит она. — Серьезно. Если хочешь сохранить член, которым так любишь тыкать в каждую встречную девушку… не стоит. Ей категорически запрещено встречаться с хоккеистами. И отец Эддисон не из тех, с кем стоит связываться, особенно когда дело касается семьи. Они уже достаточно пережили, чтобы ты еще и вставал между ними.

Я морщусь от мысли о потере пениса. Это было бы не очень весело. Тогда единственное, что действительно нравилось Эддисон во мне, пропадет. Нельзя допустить этого.

— Ну, он ведь не обязан знать, — я пытаюсь улыбнуться. — Я могу заглянуть, когда его нет дома.

— Я вчера с ней разговаривала, и он уже знает, — шепчет она. — Или, по крайней мере, на тебя вышел. После маленькой выходки с плюшевым мишкой он был не в восторге. Сорвался за ужином, когда узнал об этом.

Все встает на свои места. Несколько тренировок он немного сбавил обороты. Но последние дни был хуже, чем когда-либо.

— Значит, поэтому он так ведет себя на тренировке, — бормочу я, опустив взгляд. — Я думал, может, у него палка торчит в заднице, повернутая боком, — я смотрю на нее, когда очередь движется вперед. — Поговори с ней, хорошо? Скажи пару добрых слов.

— О чем, Кэм? Чего ты от нее хочешь? Будь реалистом, — она с жалостью улыбается. — Забудь. У вас никогда не получится. Ты не тот, кто ей нужен, — она делает паузу. — Тот, кто им нужен. Это было весело… но ей не нужна драма в жизни.

Я не отвечаю и не спорю, потому что, знаете что? Она права.

Я не отец. Я не тот парень, который знает, что делать или говорить девушке с ребенком. Не говоря уже о том, что вся моя концентрация должна быть на игре. У меня нет времени беспокоиться о том, что делает Эддисон.

Самое умное, что я могу сделать — забыть о дочери тренера. Но знаю, что будет проще сказать, чем сделать.

Глава 10

Кэм

— Не думаю, что когда-либо видел тренера настолько взвинченным, а это о многом говорит, потому что ублюдок никогда не бывает расслабленным, — говорит Линк, останавливаясь передо мной на льду и кивая в сторону тренера. — Слышал, он ненавидит тренера другой команды.

— Нет, дело не в этом, — говорит Хантер, подъезжая сзади. — Кейд слышал, что дочь тренера в плохих отношениях с Ником Пеллетье из другой команды. Говорят, он сделал что-то ужасное.

— Что именно? — морщится Броуди. — Да как она вообще может его знать?

Хантер пожимает плечами.

— Черт его знает. Но что бы это ни было, это нехорошо. Просто посмотрите на тренера.

Мы все переводим взгляд на него, наблюдая, как тот хмурится, глядя на блокнот. Даже отсюда видно, что он явно зол.

Я поднимаю взгляд на трибуну, где обычно сидят Эддисон, ее мама и Айла, но замечаю, что там пусто. С тех пор, как видел ее лучшую подругу в кофейне больше недели назад, я больше не пытался увидеть Эддисон. Я не настолько глуп, чтобы саботировать место в команде, продолжая встречаться с дочерью тренера. К тому же, Эддисон тоже, похоже, не пыталась меня найти. И чего я вообще от этих отношений хотел? Я не парень для серьезных отношений, не говоря уже о том, чтобы быть отчимом. Черт, я едва могу позаботиться о себе, не говоря уже о ребенке.

Когда я смотрю на другую команду, взгляд падает на Ника Пеллетье, когда тот с товарищами по команде разминается. Я играл против него в прошлом году. Он хорош, но играет очень грязно. К тому же немного нытик, если мне не изменяет память, потому что когда они играли против нас в прошлом году и проиграли, он практически дулся на льду, будто мы были не в университете, а в детском саду. Тем не менее, в видеозаписях игр, которые изучал, он — главный бомбардир практически в каждом матче. И, как и я, центральный нападающий.

Черт, а что, если он отец Айлы?

Может быть, поэтому Эддисон сегодня не пришла. От этой мысли я злюсь, представляя их вместе. Не сомневаюсь, что он редко видит дочь. В конце концов, Ник играет за Северную Каролину. Довольно далеко от Джорджии. Но потом я вспоминаю, что тренер переехал сюда из Нью-Гемпшира, откуда родом Ник Пеллетье. До того, как тренировать Брукс, отец Эддисон был тренером в старшей школе. Значит, вполне возможно, что Ник — отец ребенка Эддисон.

Черт.

— Харди, — зовет меня тренер.

Катясь к нему, я останавливаюсь, поднимая подбородок.

— Да, тренер?

— Я нечасто прошу об одолжениях, — говорит он. — Но мне действительно, очень нужна эта победа. Ты капитан команды; они слушают тебя. Мы не можем облажаться.

— Да, сэр, — киваю я.

Когда он отпускает меня, я качаю головой в недоумении. Потому что этот ублюдок на самом деле был со мной просто… нормальным. И это уже повод для праздника.

Эддисон

Наконец, после двадцати минут уговоров, я крашу последний ноготок Айле, предупреждая, чтобы она не двигалась, пока те не высохнут. С трехлетним ребенком, который постоянно вертится, быстросохнущий лак для ногтей — это единственный вариант.

— Странно, правда? Не быть там, — мама вздыхает, переключая каналы на телевизоре, старательно избегая каких-либо трансляций сегодняшней хоккейной игры. — Но я рада, что мы не идем. Мне жаль, что твой папа должен быть там.

— Да. И представь, им придется снова пройти через это завтра, — дуя на крошечные розовые ногти Айлы, я стучу по одному, чтобы убедиться, что тот высох.

— Можно я пойду играть, мама? — спрашивает она, выпячивая нижнюю губу. — Это заняло миллион, миллиард лет.

— Девочка, прошло всего три минуты, — говорю я с каменным лицом. — Но да… иди.

Когда она уходит в комнату, я хлопаю маму по колену.