Донасьен Сад - Двойное испытание
Селькур залился слезами и искренне пожалел о втором, ставшем роковым испытании, кое послужило ему для того, чтобы узнать нечестную женщину и потерять божественную. Он заклинал Дольсе превозмочь состояние свое и принять хотя бы звание супруги его.
— Увы, не могу, — отвечала она. — Мне не хватит слез, дабы, сходя в могилу, оплакать это желаемое мною звание. Мне легче умереть с мыслью о том, что я не заслужила такого счастья, нежели согласиться принять его в тяжелую минуту, когда я уже не смогу достойно насладиться им…
Нет, Селькур, нет, живите свободно и забудьте меня. Вы еще молоды; через несколько лет все воспоминания о нежном друге тех чудесных дней изгладятся в душе вашей… вам будет казаться, что дней этих никогда и не было… А если вы иногда вспомните обо мне, то знайте, друг мой, что я желаю вам утешиться. Не забывайте о недолгих часах, что провели мы вместе. Пусть воспоминание об этом прольет целительный бальзам на душу вашу, а не ляжет на нее тяжким бременем.
Женитесь, мой дорогой Селькур, это ваш долг перед семьей, перед состоянием вашим. Постарайтесь, чтобы новая избранница обладала некоторыми из тех качеств, кои смогли вы оценить во мне. А если, покинув юдоль земную, душа наша может обрести утешение, глядя на тех, кто остался на земле, то подлинным блаженством станет для меня весть, что вы отдали руку свою женщине, похожей на меня.
При этих печальных словах страшная слабость охватила Дольсе… Чувствительная душа прелестной женщины не выдержала… Надругательство свершилось, силы исчерпаны, она у врат смерти. Селькура вывели из комнаты Дольсе; его отчаяние повергало окружающих в трепет, ни за что на свете не хотел он покидать дом обожаемой им женщины… Тем не менее пришлось.
Едва его привезли домой, как с ним приключилась ужасная болезнь. Три месяца пребывал он между жизнью и смертью; выздоровлением своим обязан он возрасту и крепкому телосложению. Во время болезни от него тщательно скрывали постигшую его ужасную утрату; наконец ему сообщили о страшной кончине возлюбленной его. Остаток дней своих он скорбел о ней, не помышляя более о женитьбе, и все свое состояние употребил на дела благотворительности и человеколюбия.
Он умер молодым, оплакиваемый друзьями. Роковая и преждевременная кончина его стала грозным напоминанием о том, как хрупко человеческое счастье… и как легко разрушить его, даже следуя стезей преуспеяния и добродетели.
1
Так называли девушек, состоявших в свитах знатных сеньоров. В царствование Людовика XIV их заменили придворные дамы, но так как монарх сей весьма злоупотреблял этим подобием сераля, то королевы добились, чтобы при дворе более не было девственниц. — Примеч. авт.
2
Таков был обычай. Читайте рыцарские романы. — Примеч. авт.
3
Когда все сражаются одновременно. — Примеч. авт.
4
Остается только пожелать, чтобы те люди, которые в Париже занимаются освещением садов для празднеств, последовали бы сему примеру и перестали бы размещать источники света внизу, ибо таким образом они лишь ослепляют нас, но отнюдь не освещают дорогу. Да и как можно считать удачным способ, столь несхожий с природным освещением? Разве снизу идут к нам лучи светила, кое освещает мир? — Примеч. авт.
5
Титаны, или тевтоны, — жители той части Кампаньи, что прилегает к Везувию. Считается, что они сделали вулкан своим оружием в битве с небожителями. Неподалеку от этих мест они дали знаменитое сражение, где и были разбиты; таково знаменитое предание. Сама мысль о борьбе с небожителями порождена была ужасающим их несчастьем и постоянным богохульством. Эти побежденные народы перебрались в Германию и стали называться тевтонами. Благодаря своему чрезвычайно высокому росту их долгое время считали потомками титанов. — Примеч. авт.
