Дар для инопланетных пилигримов (СИ) - Буланова Алиса
Утром следующего дня мы загружаемся в моторные лодки и отправляемся на тот остров. Проводник рассказывает, что племя поклоняется небесным покровителям. Показывает фотографии идолов. Высокие белые фигуры с вытянутыми пропорциями, вырезанными узкими глазами и длинными пальцами. Говорит, что местные верят, что небесные покровители защищают остров от штормов, а их — от болезней и голода. У меня возникает предположение, что, возможно, небесные покровители — это не божества, а какие-нибудь военные, что высаживались раньше на остров. Слишком уж одежда этих идолов похожа на униформу.
— Напоминает карго-культ, — усмехается антрополог из нашей группы, Игорь Васильевич, и я понимаю, что мне не одной пришла в голову похожая идея.
— Ну, это просто совпадение, — пожимает плечами проводник. — Они знают, что белые люди существуют. Но вот их божества… Они, по словам жителей острова, прилетают с неба.
Я вглядываюсь в экран планшета, где проигрывается короткое видео: один из местных жителей что-то рассказывает, энергично жестикулируя. Речь мелодичная, ритмичная, и я автоматически начинаю выделять повторяющиеся слова и анализировать структуру предложений. Что-то внутри меня ликует — я здесь, на месте, передо мной живой язык, который никто до нас толком не изучал!
— Это невероятно, — шепчу я, не в силах сдержать восторг.
— Он говорит, что божества появляются с неба, остаются на острове какое-то время и иногда приносят с собой дары, — с улыбкой поясняет проводник.
Мои пальцы нервно сжимают планшет. Сердце колотится от предвкушения — настоящая лингвистическая работа, возможность установить контакт, записать новый язык, расшифровать структуру. Я вздыхаю, чувствуя, как меня охватывает почти физическое возбуждение. Наконец-то я стряхнула с себя пыль и занимаюсь чем-то по-настоящему стоящим.
Спустя минут тридцать мы высаживаемся на острове. Жаркое солнце уже печёт, воздух наполнен влажностью и запахом тропических растений. Кое-где слышится пение птиц, перекрываемое шумом волн, разбивающихся о берег.
Проводник ведёт нас вперёд, осторожно пробираясь через густую растительность. Метров через триста из полумрака деревьев появляются несколько местных мужчин. Они настороженно смотрят на нас, переговариваясь между собой. Один из них, видимо, старший, что-то говорит проводнику. Перевод проводника неутешителен: местные желают, чтобы мы убрались с острова.
Это кажется несправедливым, ведь мы проделали такой долгий путь. Я осторожно делаю шаг вперёд. Вспоминая слова из видео, медленно произношу приветствие и своё имя. На мгновение повисает напряжённая тишина, затем мужчины из племени обмениваются взглядами и вдруг кивают одобрительно. Я едва сдерживаю радостную улыбку.
Местные ведут нас в деревню. Она небольшая: хижины из бамбуковых жердей и пальмовых листьев тесно примыкают друг к другу. Повсюду бегают дети, женщины занимаются своими делами, а в центре деревни у большого костра сидят старейшины. Вождь, высокий и жилистый мужчина, внимательно разглядывает меня. Его взгляд заставляет меня поёжиться. До сих пор я почти не чувствовала разницы между мной и участвующими в экспедиции мужчинами. Но сейчас понимаю, что мне следует быть осторожной.
Я стараюсь держаться ближе к нашей группе. Нам проводят экскурсию по деревне, рассказывают об их быте. Антрополог Игорь Васильевич задаёт вопросы о структуре племени и с разрешения вождя фотографирует жилища.
— А почему племя живёт так скученно? — спрашивает он вождя, подметив, каким тесным кажется пространство.
— Другая часть острова принадлежит небесным покровителям, и мы можем лишь охотиться там, — говорит вождь.
Я ловлю обрывки их речи, делаю пометки. Вдруг меня осеняет: структура их языка похожа на один из материковых диалектов! Это значит, что предки этих людей когда-то переселились сюда. У меня внутри вспыхивает азарт учёного: вот она, живая история!
Спустя пару часов нас приглашают к костру. Местные предлагают нам попробовать еду и странный алкогольный напиток. Проводник предупреждает, что отказ будет воспринят как враждебность. Мы переглядываемся, но в итоге всё же соглашаемся. Каждый делает глоток из большой чаши — кто-то больше, кто-то меньше. Я тоже отпиваю немного. Жидкость кажется вязкой, с привкусом забродивших ягод и фруктов.
— Неплохо, — произношу я и киваю, обводя взглядом лица старейшин.
Я осознаю, что что-то пошло не так, только когда спустя пару минут мои спутники заваливаются набок. Сердце начинает бешено колотиться. Что происходит?! Они решили отравить нас? Вот ведь чёрт! Не стоило нам так доверять им. Я подскакиваю с места и даю дёру в сторону леса. Но убежать не успеваю. Меня хватают за руки и тащат обратно к вождю. Он говорит что-то о судьбе, удаче и о том, что я стану женой небесных покровителей. Меня накрывает чувство паники.
— Что вам нужно?! Почему вы убили моих друзей?! — кричу я. Слёзы сами собой наворачиваются на глазах. Впервые в жизни мне становится так страшно.
— Они живы, — отвечает вождь, переворачивая Игоря Васильевича с живота на спину.
Мой коллега и вправду выглядит так, будто просто уснул. Даже морщится от света солнца. Значит, есть шанс. Делаю глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. Как только группа придёт в себя, они отправятся за мной. Надо только оставить след. Пока меня ведут вглубь леса, я незаметно роняю небольшие предметы — резинку с запястья, влажные салфетки, брелок с антисептиком...
Меня приводят к каменному постаменту. Два высеченных из дерева идола смотрят на меня пустыми глазами. Женщины племени осторожно снимают с меня одежду и наряжают в странный костюм из верёвок и листьев. Холодок пробегает по коже. Когда меня привязывают к столбам между идолами, мои нервы сдают. Я начинаю рыдать и кричать.
— Эй, отпустите меня! Вы не имеете права меня связывать! У вас будут проблемы из-за этого! - я продолжаю плакать и звать на помощь, даже когда местные уходят и оставляют меня одну.
С наступлением ночи джунгли наполняются разными звуками: щёлканьем насекомых, далёкими криками птиц, шорохами травы. Каждая тень пугает меня до дрожи. Я сижу на коленях. Мои руки задраны вверх, мышцы ноют. Я не знаю, пришла ли наша группа в себя, и как они отреагировали на моё похищение. Хоть я и грозила местным проблемами, на самом деле меня особо некому хватиться. Семьи нет, нет влиятельных друзей или любовника. Если группа бросит меня, чтобы спастись, то никто не станет обвинять их в трусости.
Становится как-то грустно. Я снова начинаю плакать. Тело охватывает дрожь не то от страха, не то от холода. Вдруг над головой вспыхивает синий свет. Что-то отдалённо напоминающее небольшой самолёт с шумом спускается сверху и садится на площадку перед постаментом. Я не могу поверить своим глазам. Это что, НЛО? Да ну, бред какой! Наверное, какие-нибудь военные или спасатели. Ведь наша группа, скорее всего, уже вернулась на соседний остров и обратилась за помощью к местным властям.
Однако вопреки моим ожиданиям с трапа летательного аппарата сходят отнюдь не солдаты и не спасатели. Это вообще не люди! Безусловно, они очень похожи на нас, но экстремально высокий рост и синеватый цвет кожи выдаёт в них представителей внеземной расы. У меня перехватывает дыхание не то от ужаса, не то от шока. Может, в том напитке были галлюциногены? Я моргаю, но видение остаётся.
Чужаки приближаются. Я пытаюсь притвориться частью ландшафта, но они замечают меня. Один из них наклоняется ко мне. Его глаза мерцают странным светом. Я чувствую, как волна жара прокатывается по телу.
— Женщина... — произносит он на незнакомом, но почему-то понятном языке.
Глава 3
Я гляжу на пришельцев удивлённо. И хотя я очень напугана, всё же не могу не отметить, что оба они привлекательны. Неудивительно, что местные жители приняли их за богов. Но что они собираются делать со мной?
Я тяжело вздыхаю и морщусь, ощущая, как верёвки больно впиваются в запястья. Один из пришельцев замечает мою гримасу, бросает короткий взгляд на алтарь, а затем достаёт лазерный нож. Синим лезвием он в одно движение срезает верёвку. Я спешно пытаюсь развязать вторую верёвку, но он разрезает и её. Я освобождаю руки от пут, тру натёртые запястья и укусы москитов. Второй пришелец присаживается рядом и берёт меня за руку. Осматривает след от верёвки и проводит по нему пальцем. Прикосновение очень осторожное, и всё же я пытаюсь отдёрнуть руку. Меня трясёт, не то от холода, не то от пережитого стресса.
