Зара Деверо - Чертог страстей
– Чудесно! – похвалил ее художник. – А теперь сделайте мечтательное лицо, представьте, что вы грезите о своем любовнике! Слегка раскройте ротик, прикройте глаза веками, положите руку на грудь… Сейчас я сделаю несколько снимков, чтобы поработать с ними в ваше отсутствие. О’кей?
– О’кей, – машинально ответила Кэтлин, немного удивленная, однако, таким поворотом событий. Бэнан не говорил, что собирается фотографировать ее голой. А что, если он потом станет хвастаться снимками в баре? Это подорвет ее репутацию… Впрочем, тотчас же подумала она, он вряд ли станет рисковать собственной репутацией серьезного художника и возможностью и впредь подрабатывать в отеле.
– Положите руку на опору, – сказал Бэнан и, подойдя к ней, помог ей принять нужную позу. От одного лишь прикосновения его цепких пальцев к ее руке по телу Кэтлин пробежала дрожь, а в лоне вспыхнуло пламя страсти. Она прикусила нижнюю губу, втянула трепетными ноздрями воздух и спросила:
– И на кого мне нужно походить? На нимфу?
– Лучше на Афродиту, – с улыбкой ответил Бэнан. – Взгляните на образцы моих работ, развешанные на стенах, и сразу же все поймете.
Кэтлин повнимательнее присмотрелась к рисункам и картинам, которыми были сплошь завешены деревянные стены мастерской, и содрогнулась, пораженная сходством изображенных на них голых женщин с невестами вампира Дракулы. Одни лишь губы этих бледных, неземных существ были ярко-красными, их тела и лица имели странный голубоватый оттенок, как у мертвецов. Обнаженные дамы были запечатлены художником застывшими в неестественных, вычурных позах на фоне моря – то спокойного и залитого мистическим лунным светом, то разбушевавшегося и пронизанного солнечными лучами, пробивающимися сквозь грозовые тучи. От этих холстов исходила таинственная, потусторонняя энергетика, они завораживали зрителя и вселяли в него благоговейный трепет. Особенно поразила Кэтлин группа жутковатых голых девиц, скачущих верхом на свирепых диких скакунах по пенистым волнам. Эти странные создания явно кого-то преследовали.
– А кто эти решительные дамы? – робко спросила она.
– Амазонки, завидевшие моряков, случайно оказавшихся в их царстве, – не моргнув и глазом, ответил художник.
– Наверное, ваши картины пользуются большим спросом у туристов, – предположила Кэтлин, удивленная поразительным сходством предводительницы амазонок с Беллой.
– На спрос я не жалуюсь, особенно хорошо мои произведения расходятся в разгар туристического сезона. Между прочим, я сейчас готовлю некоторые свои творения для выставки-продажи в Лондоне, – с гордостью ответил Бэнан.
– Наверное, каждая из ваших работ стоит целое состояние? – спросила Кэтлин, желая ему польстить.
– Я бы так не сказал, их пока еще недооценивают. Обычно они продаются по цене от тысячи фунтов и выше, – вполне серьезно ответил художник, не уловив иронии в ее голосе.
– Я бы купила одну из них для своего отеля, – сказала Кэтлин. – И повесила бы ее на то место, где раньше висело полотно, завещанное мисс Мейси моей маме.
– Если пожелаете, можете повесить там картину, которую я сейчас собираюсь написать с вас, – сказал Бэнан, окидывая Кэтлин пылким взглядом творца и самца.
– Я подумаю над этим, – уклончиво ответила она. – Честно говоря, мне очень понравились амазонки. Скажите, это правда, что вы нарисовали портрет супруги Тристана Тревельяна? – словно бы между прочим, спросила она, хотя этот вопрос уже несколько ночей не давал ей покоя.
– Да, конечно, – спокойно сказал Бэнан, приглаживая прядь волос, упавшую ей на плечо.
– И хороша ли она собой?
– Она великолепна! Пожалуй, это одна из самых красивых женщин, которых я видел, – сказал художник и словно бы случайно коснулся рукою ее соска.
Копчик ее будто бы пронзило током, в клиторе возникла легкая вибрация, а в ушах – звон. С трудом устояв на ставших ватными ногах, она пролепетала:
– А где теперь ее портрет?
– Полагаю, на том же месте, где он висел и прежде, – в большой галерее особняка мистера Тревельяна, – ответил художник. – А почему вас это интересует?
– Меня заинтриговала странная судьба супруги господина Тристана. При каких обстоятельствах она бесследно исчезла? – сказала с дрожью в голосе Кэтлин.
Бэнан пожал плечами и, сбежав с помоста, начал поправлять мольберт.
– Это тайна, покрытая мраком, – наконец промолвил он. – Между нами, она была весьма ветреной дамой, флиртовала со всеми подряд, частенько бывала и здесь…
– Она вас очаровала? – спросила Кэтлин, начиная испытывать к Порции ревность и неприязнь.
– Осмелюсь заметить, мисс Колберт, что джентльмены не отвечают на подобные вопросы. Так или иначе, все это было несколько лет назад. После исчезновения миссис Тревельян ее супруг стал главным подозреваемым, доказать полиции тогда ничего не удалось, однако пятно на его репутации осталось. Я лично считаю, что не бывает дыма без огня…
– Вы думаете, что это он убил ее? – осевшим голосом спросила Кэтлин, зябко поводя плечами.
– Это темная история. Утверждают, что он был от нее без ума, она же водила его за нос и наставляла ему рога. Не исключаю, что в один прекрасный день его терпение лопнуло, как у Отелло… Но почему вас это волнует?
– Должна же я знать историю Куинсбери и его обитателей! Мистер Тревельян, судя по всему, весьма колоритная фигура.
– Ах, вот оно что! – воскликнул художник, хлопнув себя ладонью по лбу. – Вас интересует, кто есть кто в окрестностях вашего отеля. Что ж, я могу предоставить вам исчерпывающую информацию обо всех влиятельных персонах этого городка. Включая сведения об их интимных связях и сексуальных интересах. – Бэнан расхохотался и наконец-то начал делать углем наброски на холсте, обозначая контуры фигуры Кэтлин, чтобы потом приступить к работе кистью и красками. – Постарайтесь не менять положения тела, мисс Колберт, стойте спокойно и слушайте. Я многое могу вам рассказать…
Бэнан говорил не умолкая и работал с большим подъемом, Кэтлин старалась не шевелиться и внимательно его слушала, наматывая на ус любопытные факты. В перерыве Бэнан накинул ей на плечи кимоно и угостил горячим кофе. К своему удивлению, Кэтлин ощутила усталость и подумала, что быть натурщицей – не ее призвание, это слишком утомительный труд.
В полдень они сделали перерыв, но продолжать работу никому из них уже не хотелось: было очень жарко и душно. Бэнан предложил Кэтлин искупаться.
Она ничего ему не ответила, за нее все сказал ее выразительный взгляд.
Он внезапно потерял самоконтроль и, распахнув полы ее кимоно, сжал рукой низ ее живота и прохрипел:
