Андрей Афантов - Сатир и Муза
«Вызови, пожалуйста, Карена на рабочее место. Прямо сейчас и как можно скорее!»
Мобильник Карена зазвонил, когда тот «распускал перья» перед Олиными подчинёнными, разглагольствуя о чём-то забавном. Девушки поощряли его монолог хихиканьем.
– Ок. Вызвал, а в чем дело?
– Потом скажу.
– А все-таки? – Алексей проявлял настойчивость, относя Олину сдержанность на свой счёт.
– Не пожалеешь?
– Говори!
– Я протекла. Стою, как дура, посреди комнаты, на кровь наступила, в туалет пора бежать. А этот хмырь и в ус не дует – никак его не выпроводим.
– Гы-гы-гы.
– Смешно тебе… А как ты угадал, что мне до месячных 3 дня?
– По вкусу…
Оля улыбнулась его ответу и весь день старалась уклоняться от случайных встреч с Алексеем и переписки с ним. Так ей было легче сохранять голову трезвой.
К вечеру она не выдержала:
– Можно я тебя завтра провожу? С работы хотя бы.
– Ну конечно, можно, – его воодушевление просто сочилось с экрана компьютера.Алексей был искренне доволен собой. Великолепный секс с Ольгой казался ему достойной кульминацией их отношений. Его полностью устраивало их общение на работе и вне работы. Олечка была чудесным собеседником, а её влияние на него было волшебным. «Интересно, смог бы я с ней просто дружить?» – спрашивал сам себя Алексей и так же сам себе отвечал: «Я, безусловно, смог бы. Она сейчас действительно мой самый лучший друг. Хотя я, наверное, вру. Я всё-таки не могу с ней быть полностью откровенным в личном. А вот она со мной просто так дружить не согласилась бы», – почему-то решил за неё Алексей. Этот взгляд показался ему сомнительным, и он принялся отыскивать обоснование: «Общепринятое мнение – мужчины и женщины просто так дружить не умеют. Всё рано или поздно должно закончиться постелью. Не уверен, что эта точка зрения правильная. Одинаковых людей не бывает». Алёше нравилось считать себя неодинаковым. О других думать не хотелось, а вот об Олечке думать было приятно: «Если бы этого вечера не было, она могла бы на меня обидеться. Хожу, дразню её, даже целую. И всё без продолжения? Могла почувствовать себя отвергнутой, неудовлетворённой. Мало ли чего. А так ведь здорово получилось!» – Алёша вспомнил её тело. «Девчонка – супер! Выглядел бы веником перед ней, мягким и безынициативным. А так вроде нормально. Интересно, я врал, когда говорил, что люблю её?» – Алексей снова принялся тестировать самого себя на искренность. «Ну… что влюблён – это точно. Значит, говорил правду. Да и она бы почувствовала фальшь своим проницательным женским сердцем. Хотя и мозги у неё тоже дай Бог каждому мужику!» – он вспомнил несколько её оригинальных решений, но о работе думать не хотелось. Алексей с удовольствием заметил себе, что в постели выглядел опытнее Олечки, и задумался, а она была ли искренна с ним? Никакого ответа на этот вопрос он не нашёл: «Мне как раз проницательности не хватает. Очень хочется заглянуть в её прекрасные серые глазки как-нибудь наедине, – и тут же прервал сам себя испуганно: – А продолжение? Она захочет продолжения?» Он рассмеялся над своим страхом, вспомнив анекдот про женское слово, которого боятся все мужчины: «Ещё!» Народ вокруг начал оборачиваться, пытаясь понять причину веселья начальника, и Алексей решил было поделиться этим анекдотом. Но всё-таки оставил его при себе.
2003 год, 26 мая, понедельник, день.
– Шеф, разговор есть, идём, кофе попьём, – Карен завёл Алексея в «Атриум». Тот отвлёкся от эсэмэс-переписки с Ольгой и попытался угадать, что стоит за фамильярной улыбкой Карена. «Неужели в курсе?» – запульсировала в его голове мысль, и Звонарёв на всякий случай убрал телефон.
– Сейчас выберем девушку с трусиками посимпатичнее и около неё сядем, – Карен имел в виду вошедшие пару лет назад в моду штаны на бёдрах. Друзья шли между столиками, рассматривая девчачьи поясницы.
– Тебе смешно. А ведь они и мужские джинсы теперь делают исключительно с низкими талиями. Нормальные брюки приходится шить. Я же не ношу кружевные трусики, чтобы завлекать потенциальных ухажёров. И что делать? Приходится носить рубашки и майки исключительно навыпуск.
Карен вместо ответа рассмеялся, он был доволен, что задел наболевшее в душе начальника:
– Вот! – Карен выбрал тройку девушек, щебетавших за столиком. У той, которая сидела к ним спиной, на самом деле были симпатичные розовые стринги, но джинсы сползли гораздо ниже, демонстрируя начало тёмной ложбинки между ягодицами.
– А отвлекаться не будем? – спросил Звонарёв, когда Карен оставил ему стул лицом к этой ложбинке.
– Я – нет, – Карен продолжал плотоядно улыбаться. – А вам полезно будет. – И добавил: – Нельзя же быть таким правильным.
«Не в курсе», – облегчённо подумал Алексей и вслух сказал:
– Не всем же быть такими кобелями.
Карен воспринял это как комплимент и довольно расправил плечи:
– Я просто охотник! Это вы сразу жениться собираетесь… – улыбка Карена была красноречивой.
«Знает!» – переменил решение Алексей и оборвал собеседника:
– К делу!
– Я не очень умею красивые речи говорить, – однако Карен говорил почти без акцента, – но, короче, мысль такая. Боссы хотят от нас, чтобы мы меньше зарабатывали на спекуляциях, а больше – на обслуживании клиентов. Я правильно понимаю «политику партии»?
– Да, – Звонарёв успокоился. Деловой тон собеседника никак не угрожал его тайне. «Ни черта он не понимает в отношениях с женщинами», – думал Алексей, продолжая первоначальный диалог, пока Карен собирался с мыслями, разглядывая скомканную шпаргалку. «Мне же неинтересно трахаться просто так. Хочется феерического секса. Феерического. Как с Олей. А для этого нужна Интимность. С большой буквы. Когда всё чужое – своё, и своё – чужое. Вот так-то. А для Интимности нужно Чувство. Опять же с большой буквы. Настоящее Чувство. Тогда всё получается волшебно. А без Интимности и Чувства что это за секс? Так – онанизм с помощью женщины».
– Давай замутим клиентский маржин-трейдинг [20] на форексе.
– Послушай, – Алёша начал думать по существу, – но ведь этих контор, которые предлагают такие услуги, – на каждом углу, как собак нерезаных. Это – как казино.
– Ну да.
– «Ёжик, а в чём кайф-то»? [21]
– Во-первых, мы всё-таки банк, а не «рога и копыта инкорпорейтед». Всё-таки за нами какой-никакой бренд, нас всё-таки контролирует ЦБРФ, и люди должны с нами чувствовать себя надёжнее, – Алексей не возражал. – А самое главное – сервис, качество сервиса. В нашей стране в сервис можно инвестировать бесконечно, и мало никогда не будет. Поле, так сказать, непаханое. Выражение «русский бизнес» – это символ именно отвратительного сервиса. С забыванием клиентских заявок, игнорированием их писем, потерей документов, ошибками в отчётах и т. п. Наконец, мы изначально не ставим себе цели смыться с деньгами клиентов. И этичность в бизнесе рано или поздно окупится.
