Бек (ЛП) - Слоан Харпер

— Привет, рада, что ты смог прийти. — Голос Мелиссы прорывается сквозь это безумие, и она обхватывает меня руками, слегка обнимая, прежде чем отстраниться. Грег стоит прямо за ней, одаривая меня одним из своих суровых взглядов, что просто заставляет меня притянуть ее к себе для еще одного объятия и легонько поцеловать в щеку. Когда она вырывается из моих рук и попадает в объятия Грега, мы оба смеемся. Да, в наши дни его слишком легко вывести. С тех пор, как она узнала, что беременна двойней, он стал почти невыносим в своем собственничестве.

— Успокойся, ты, чудовище. — смеется Мелисса, отмахиваясь от его рук.

Его глаза все еще горят, когда он, наконец, говорит.

— Не трогай ее. Хочешь пирожного? — Я смеюсь, прежде чем последовать за ними через это безумие на кухню. Напряжение, которое медленно спало с моих плеч, когда мы только приехали сюда, возвращается с удвоенной силой. Вот она, такая же красивая, как всегда, смеется с Иззи и Эмми.

На ней одни из моих любимых джинс, которые идеально облегают ее задницу и демонстрируют ее длинные, подтянутые ноги. Ее рубашка — одна из тех ярких вещей, которые сексуально болтаются. Она прозрачная, так что я все еще могу видеть ее подтянутое тело и полную грудь, подчеркнутую обтягивающей черной майкой. Я чуть язык не проглотил, когда увидел ее туфли. Эта женщина могла бы заставить меня лизать пол, только чтобы увидеть ее на этих каблуках, и только на этих каблуках. Ярко красные и заоблачно высокие.

Искушение на ножках.

Я прочищаю горло и успокаиваю свою эрекцию. Последнее, что мне нужно, это выглядеть как какой-нибудь жуткий старик, у которого встает на вечеринке по случаю дня рождения четырехлетнего ребенка. Да, это вообще не пойдет на пользу.

Ее взгляд устремляется туда, где я прислоняюсь к дверному косяку, ведущему на кухню. Я могу точно сказать, в ту секунду, когда ее стена, которую она подняла, начинает закрываться на все дополнительные замки, а пуленепробиваемое стекло начинает подниматься. Вы буквально можете видеть, как она защищает себя. Самое худшее, то, что пробирает меня до глубины души, это то, что она защищает себя от меня.

— Иззи, Эм, Ди… Рад вас видеть. — Я поворачиваюсь и иду обратно в гостиную. Нет смысла торчать там, где меня не хотят видеть.

Глава 7

Какой бардак. Я уже должна была знать, что мое тело отреагирует на его присутствие, даже если я буду умолять его не делать этого. Мой терапевт продолжает говорить мне, что надо доверять людям. Пора перестать позволять своим страхам и призракам прошлого вставать на пути моего счастья. Она говорит, что я не могу продолжать осуждать всех вокруг за преступления других. Рациональная часть меня знает, что она права, но потом я в миллиардный раз вспоминаю, что происходит, когда хороший парень превращается в дьявола. Тем не менее, становится легче. Я чувствую себя сильнее, а это само по себе огромный шаг для меня.

Я смотрю на счастливые лица своих друзей и чувствую, как обычно, что сжимается мое сердце. Любовь, так ясно написанная на них, почти невыносима. Черт возьми, даже застенчивая маленькая Эмми, кажется, улыбается и смеется больше.

Все счастливы.

Все любимы.

Все ослеплены этим совершенством.

Я улыбаюсь, напуская на себя вид «я так счастлива», и, извинившись, отхожу от группы. Я знаю, что видела, как Мэддокс вошел некоторое время назад, и если я планирую получить от него нужную мне информацию без посторонних, я должна сделать это как можно скорее, иначе пройдут часы, прежде чем у меня появится шанс загнать его в угол одного.

Последние несколько месяцев я старалась не посвящать ни одну из этих сверхзаботливых обезьян в свои проблемы в офисе. В филиале моего страхового агентства в Северной Каролине возникли проблемы. Серьезные проблемы. Я узнала об этом только потому, что один из наших крупных клиентов позвонил нам и сообщил, что они переводят свой аккаунт в другое агентство. Одно из них, по их утверждению, могло бы предложить им лучшие расценки. Чертовски хорошо зная, что это неправда, я начала копать, и когда обнаружила, сколько раз их счет был переплачен, я была шокирована. Когда я начала понимать, что проблема серьезнее, чем я осознавала или когда-либо представляла, я поняла, что пришло время позвать на помощь.

Мэддокса. Он помогал мне, пообещав, что будет держать рот на замке, если не заметит чего-то потенциально опасного. Насколько это на самом деле может быть опасно?

Единственный плюс большого наебалова моей компании заключается в том, что у меня нет времени скучать по Беку. Ну, у меня нет времени скучать по нему с той же сокрушительной интенсивностью, с какой я скучала раньше. Тем не менее, находиться с ним в одной комнате никогда не будет легко. Не тогда, когда я чувствую, как невидимая нить, которая, кажется, соединяет нас, натягивается каждый раз, когда мы рядом друг с другом.

За последние два года было несколько раз, когда я больше не могла удерживать эти стены, и мы сходились в том же неистовом занятии любовью, которое всегда создавали. Каждое последующее утро я убеждаюсь, что меня уже давно нет, еще до того, как он просыпается. Ни один из нас не упоминает об этих украденных моментах, но я знаю его… Я знаю, что он хочет, чтобы хоть раз я была рядом утром. Я пообещала себе, что это будет в последний раз. Больше не причиню ему боль, потому что я слишком слаба, чтобы поддерживать свои стены.

— Меня ищешь?

Я настолько погружена в свои мысли, что чуть не налетаю прямо на Мэддокса. Он не дает мне шанса упасть, потому что его руки протягиваются, чтобы поддержать меня, пока я не буду твердо стоять на ногах.

— О, да. — Я смотрю в его непроницаемые глаза. Мэддокс всегда был мастером покерфейса, когда вы смотрите на него. Его лицо почти всегда ничего не выражает, его бездонные глаза жестки, а крупная фигура всегда внушает страх. Честно говоря, он напугал бы меня до смерти, если бы я столкнулась с ним на улице. Мэддокс Локк похож на человека, который ест младенцев на завтрак.

— Ты нашла меня. — Его грубый, глубокий голос выдает его обычную манеру говорить — как можно меньше слов.

— Да, я заметила, когда твоя твердая грудь чуть не сбила меня с ног. Ты что, собирался просто позволить мне сломать себе шею? — Мое терпение, по большей части, было на исходе, но по какой-то причине Мэддокс со всеми его мудацкими наклонностями просто работает на меня. Я знаю, что отчасти это из-за того, что он знает обо мне что-то, чего не знает никто другой.

— Возможно. Ты была слишком сильно погружена в свои мысли, даже не уверен, что ты бы услышала меня, если бы я тебя окликнул. Заметил, что вы с Беком тоже занимаетесь этой своей ерундой. Что ты хотела обсудить?

— Не будь мудаком, Мэд. Ты что-нибудь выяснил из файлов, которые я тебе отправила? — Я почти уверена, что мой голос звучит так же отчаянно, как я себя чувствую, может быть, даже на грани маниакальности в данный момент. Я знаю, он сказал мне, что ничего не скажет остальным, но в зависимости от того, что он найдет, это может все изменить. И последний человек, которому нужно знать, что я в беде — Бек.

— Да.

Это все? Серьезно?

— Пожалуйста, не играй со мной в игры. Это серьезно, Мэддокс.

— Да, я знаю. Знаю, что это серьезно, потому что копнул достаточно глубоко, чтобы понять, насколько это может быть опасно для твоей хорошенькой маленькой задницы, если ты продолжишь быть такой очевидной в своей детективной работе. Черт возьми, ты могла бы с таким же успехом просто появиться и рассказать всему офису, что ты ищешь. — Он прищуривает глаза и делает то глупое мужское фырканье, которое должно поставить меня на место. Вероятность того, что это произойдет, высока.

— Расскажи мне, что ты нашел. Пожалуйста. — Я знаю, еще до того, как он откроет рот, что мне не понравится то, что он мне скажет.

— Адам Харрис. Возраст тридцать шесть, холост, агент в твоей компании последние восемь месяцев?

— Да, я знаю, о ком ты. Я сама наняла его. У него было хорошее резюме, все его рекомендации были проверены. Может, он и не был лучшим в своем классе или что-то в этом роде, но у него был достаточный опыт работы в сфере страхования, чтобы я могла дать ему шанс. Черт возьми, его последний работодатель сказал мне, что не хочет его отпускать! — Ладно, возможно, я близка к тому, чтобы потерять самообладание, потому что этот парень был далек от моего внимания.