Донасьен Сад - Двойное испытание
Фея покинула графиню, та вступила в апартаменты свои, где ее встретили шесть девушек: это те продавщицы, кои более всех остальных понравились ей на ярмарке; они назначены в услужение ей.
Первым делом девушки подвели графиню к корзинам, где та нашла двенадцать платьев и все, что должно к ним прилагаться… Она выбрала… Служанки раздели ее, и, прежде чем надеть новое платье, четверо из них долго растирали ее и услаждали на восточный манер, в то время как оставшиеся двое готовили ванну, где графиня провела еще час, наслаждаясь то розовой, то жасминовой водой. Выйдя из ванны, Нельмур облачилась в великолепное платье, выбрала любимые драгоценности, затем позвонила… Пришла фея и проводила ее в роскошную пиршественную залу.
Там стоял большой круглый стол, середина которого напоминала удивительной красоты круглый поднос. Над ней висел еще один такой же поднос, усыпанный розами и цветами апельсинового дерева. Поднос сей мог подниматься и опускаться и предназначался для блюд, коих, впрочем, сейчас на нем не было.
Капризная парижанка графиня де Нельмур, великолепно разбирающаяся в гастрономических тонкостях, могла выразить неудовольствие относительно предложенных ей яств — Селькур счел, что ей будет приятней самой заказать обед. Слуги расставили приборы; всех пригласили сесть за стол. Среди сотрапезников было двадцать пять мужчин и столько же женщин. Фея поднесла графине маленькую золотую книжечку, где было указано меню из ста различных блюд, которые, как было известно, особенно нравились графине…
Нельмур выбирала, фея взмахивала палочкой, круглый поднос опускался на поднос на столе, и оба они уходили вниз, превращая поверхность стола в огромное кольцо с расставленными на нем тарелками. Через минуту все возвращалось на свои места, а на круглом подносе вместо цветов стояли пятьдесят блюд с кушаньем, избранным госпожой де Нельмур. Попробовав его или же удовлетворив фантазию свою одним лишь видом оного, графиня заказывала новое, и оно тотчас появлялось тем же самым способом и в таком же количестве. Невозможно было понять, благодаря какому искусству все, что желала она, являлось с подобной быстротой. Графине наскучило меню, записанное в книжечке, она уже заказывала иные блюда: то же искусное приготовление, та же быстрота.
— Оромазис, — вопрошала она гения Воздуха, — объясните, пожалуйста, как вам это удается? Я неожиданно попала в гости к волшебнику, и, кажется, мне пора бежать из опасного сего дома, ибо разум и сердце мои подвергаются большой опасности.
— Здесь нет моей заслуги, — отвечал Селькур, — все чудеса свершаются лишь по желанию вашему. Вы не ведаете о могуществе своем. Продолжайте и убедитесь в этом сами.
Выйдя из-за стола, Селькур предложил графине прогуляться по саду. Едва сделали они тридцать шагов, как оказались возле чудесного водоема, берега которого были столь искусно скрыты, что невозможно было различить, где пределы его: он походил на море. Вдруг на западе появились три золоченых корабля со снастями из пурпурного шелка и парусами из пурпурной же тафты, расшитой золотом. С противоположной стороны появились еще три судна, сверкающие серебром, снасти же и паруса у них — розовые. Все корабли готовы к бою; прозвучал сигнал к атаке.
— О, Небо! — восклицала графиня. — Сейчас начнется сражение… Но в чем причина раздора?
— Сударыня, — отвечал Оромазис, — я вам все объясню. Если бы воины могли нас услышать, мы, может быть, смогли бы примирить их. Но поздно, время упущено. У гения Звезды, командующего золотыми кораблями, год назад похитили юную фаворитку Азелис, чья красота, как говорят, не имеет равных. Похитителем был гений Луны, стоящий во главе серебряного флота. Он унес красавицу в замок, расположенный на том утесе, — указал Оромазис на вершину горы, где, задевая облака, высилась неприступная крепость. — Он держит ее там по сей день и защищает всеми силами кораблей своих, что плавают в этом море. Но гений Звезды решил во что бы то ни стало вернуть Азелис и прибыл со всеми своими кораблями, дабы сокрушить соперника, захватить крепость, освободить красавицу и увезти ее обратно в свои владения. Одно лишь средство могло бы прекратить ссору: по велению судьбы гений Луны обязан вернуть красавицу сопернику своему в том случае, если он увидит женщину прекраснее Азелис. И нет сомнений, что красота ваша, сударыня, — продолжал Оромазис, — многократно превосходит красоту сей юной особы! Увидев вас, гений тотчас освободит несчастную пленницу.
— Прекрасно, — отвечала графиня, — но в таком случае не придется ли мне занять ее место?
— Вы правы, сударыня, этого не избежать, но гений не станет мгновенно требовать вознаграждения за свою победу. Есть одна хитрость, с помощью которой я смогу быстро прийти к вам на помощь. Оказавшись во власти гения Луны, попросите его показать вам Алмазный остров, коим он владеет. Он исполнит просьбу и отправится туда вместе с вами. Там же могущество его станет неизмеримо меньше моего, и мне останется лишь прибыть туда и увезти вас. Итак, сударыня, освободив Азелис, вы сделаете доброе дело, вам же ничто не грозит, и уже вечером вы снова окажетесь во владениях моих.
— На словах все прекрасно, — отвечала графиня, — но ведь для успеха предприятия гений должен признать меня красивее Азелис!
— Ах! Как можно сравнивать вас с какой-то Азелис! Вас, красивейшую женщину в мире! Я сожалею лишь о том, что сражение уже началось, а если гений Звезды восторжествует, ваша великодушная помощь не понадобится. Но вот корабли сближаются, подождем же исхода сражения.
Едва Селькур произнес слова эти, как выстрелили корабельные пушки… Более часа продолжалась эта поистине адская канонада… Наконец корабли подошли вплотную друг к другу, и матросы ринулись на абордаж… Началась рукопашная схватка: все шесть кораблей являли собой единое поле, где шло яростное сражение. Убитые падали со всех сторон, море окрасилось кровью; несчастные, живыми выбравшиеся из боя, пытались спастись в волнах. Однако фортуна склонилась на сторону гения Луны: золотые корабли отступали, у них рушились мачты, рвались паруса, и лишь горстка матросов еще способна была сражаться, дабы защитить их от полного разгрома. Гений Звезды вознамерился спастись бегством: на время ему удалось отвести корабли свои с поля битвы, но он более не хозяин на море, и, видя, как смерть окружает его со всех сторон, он вместе с оставшимися матросами уселся в шлюпку. И самое время: едва они отплыли в открытое море, как все три их корабля взорвались от выпущенных противником пороховых снарядов, и обломки их медленно попадали на волнующуюся поверхность моря.
