Мелани Харлоу - Люби меня по-французски (ЛП)
Лукас наклонил голову и посмотрел на меня с подозрением.
— Приятно знать.
Бах-бах-бах — мое огромное сердце продолжало биться о грудную клетку.
Черт, это было официально — он флиртовал со мной, и мне это нравилось.
— Наша остановка. — Лукас слегка подтолкнул меня локтем, и я встала, но у меня не было его способности ровно стоять на ходу, поэтому, когда поезд резко повернул, я сразу упала вперед. Лукас легко поймал меня и притянул меня к груди. — Стой. Ты в порядке?
— Да, извини. Но я думаю, что мне нужно за что-нибудь держаться.
— Я подержу тебя. — Он развернул меня и держал за плечо, пока поезд не подъехал к остановке и двери не открылись. — Вперед. — Когда мы оказались на твердой земле, он отпустил меня.
И я вроде как не хотела, чтобы он это делал.
#
К большому ужасу Лукаса, на Пер-Лашез было много загруженных туристами автобусов. Нам удалось избежать толпы, так как мы пропускали могилы очень известных людей и просто бродили по грязной, выложенной булыжниками дороге. Я спросила, могу ли я где-нибудь получить карту или руководство «Кто и где похоронен», но Лукас настоял, что они нам не нужны. — Я был здесь много раз, — заверил он меня. — Давай просто погуляем, и если тебе интересно узнать что-нибудь, я расскажу тебе все, что знаю.
— Но я люблю карты. Я хочу карту. Мне нужна карта, — захныкала я.
— Нет, не нужна.
Я послала ему испепеляющий взгляд, и он поднял руки.
— Я знаю, что сказал, что не буду спорить с тобой, но давай просто попробуем сделать это по-моему, и если это не сработает, я обещаю, что куплю тебе карту.
Мысль о том, чтобы бродить по такому известному месту без гида, заставило мои ладони зудеть, но я подумала, что могла бы попытаться выдержать это ради Лукаса.
И на самом деле, я даже наслаждалась этим.
При отсутствии конкретного маршрута или графика, я обнаружила, что меньше спешила, чем обычно, когда осматривала достопримечательности и замечала то, что, вероятно, не увидела, если бы уткнулась носом в путеводитель.
И Лукас не преувеличивал — он смог рассказать мне множество историй о людях, похороненных здесь, были ли они музыкантами, актерами, писателями или политиками.
— Видишь вот эту? — он показал мне жестом на бронзовую статую мужчину, облокотившегося об могилу. — Самая лучшая история на свете.
Я остановилась перед ним.
— Правда? Кем он был?
— Он был французским президентом, который умер, пока его любовница делала ему минет. Его надгробная надпись по-французски: «Il voulait être César, il ne fut sue Pompée», что означает: «Он хотел быть Цезарем, но закончил как Помпей» (прим. пер. имеется в виду Гней Помпей Великий). — Глаза Лукаса заблестели. — Или это может значить: «Он хотел быть Цезарем, но закончил сексуально-возбужденным».
Я ахнула и приложила руку ко рту.
— Боже, этого никогда бы не позволили написать на могиле американского президента.
Лукас покачал головой.
— Вероятно, нет.
— Ты довольно хорош во всей этой истории, — сказала я, когда мы продолжили идти.
— Я нахожу ее интересной.
Я толкнула его локтем.
— Особенно по части минетов, держу пари. — К моему удивлению, он покраснел и слово «восхитительный» всплыло в моей голове. — Я серьезно. Это изумительно, как много ты знаешь об истории.
— У меня хорошая память.
Я вздохнула.
— У меня нет. Я должна все записывать или я обязательно все забуду.
Он удивленно посмотрел на меня.
— Правда? Я думал, что ты из тех девушек, кто всегда помнят все имена, и где они встретились, и во что они были одеты.
— Нет, если я не запишу это где-нибудь. Вот причина, почему я так много составляю списки — я не просто одержима ими для развлечения.
— Развлеченье, — он усмехнулся, подтолкнув меня плечом. — Списки — это не для веселья.
Я захихикала и продолжила толкать его, но он увернулся и обнял меня сзади, прижав мои руки к бокам, так что я не могла двигаться.
— Веди себя должным образом, принцесса. — Его дыхание щекотало мою шею сквозь мои волосы, заставляя невесомую радость промчаться по мне...
— Что если я не хочу вести себя должным образом?
Лукас полностью затих, и на мгновение я подумала, что зашла слишком далеко. Поэтому сменила тему.
— Эй, что это? — впереди была одна из самых искусно сделанных могил, каких я когда-либо видела — она была почти как собственная маленькая готическая часовня без стен. Внутри строения располагались две статуи рядом друг с другом, их руки сцеплены в молитве.
Лукас отпустил меня.
— А, Абеляр и Элоиза. Но я не знаю, могу ли рассказывать тебе о них.
— Почему нет? — подойдя ближе к ней, я уставилась на каменную кладку, почти задыхаясь от ее красоты.
— Потому что это очень трагичная, романтичная история. Я не уверен, что это целесообразно для нашей экскурсии.
— Нет, расскажи мне. Я обещаю, что справлюсь с этим.
— Ладно. Но я предупредил тебя. Кхе-кхе — Он получил локтем в живот от меня, прежде чем продолжить: — Итак, в двенадцатом веке Абеляр был учителем и философом, и он услышал об этой блестящей молодой красотке Элоизе. Он убедил ее дядю позволить ему давать ей частные уроки, только у них не получилось много учиться.
Я положила руку на его.
— Дай мне догадаться — больше минетов.
— У тебя непристойные мысли, принцесса. Но да, я предполагаю там были минеты. Теперь не перебивай.
— Извини, продолжай. — Я положила руку на верхнюю часть железного забора, который окружал могилу, и сфокусировалась на лежащей там фигуре, пытаясь игнорировать то, как его близость посылала мурашки по всему моему телу.
— Какое-то время у них продолжалась страстная и незаконная любовь, — Лукас продолжил: — достаточно долго, чтобы Элоиза забеременела, из-за чего случился большой скандал, потому что он был намного старше ее. В любом случае, ее дядя узнал и попытался разделить их, но они тайно поженились.
Восхищенная, я представила себе все, что он говорил — ночное репетиторство, в конце концов, заканчивается страстным поцелуем, когда их желание друг к другу становится слишком сильным, чтобы вынести. Тайные свидания — я представила, как они лежат на какой-то медвежьей шкуре перед камином, огонь отбрасывает свет на их блестящие тела. Церемония тайной свадьбы, проведенная приглушенными голосами, поспешно, в маленькой часовне.
— Продолжай, — попросила я, чувствуя себя больше чем немного возбужденной. — Что случилось дальше?
— Ну, это вышло немного отвратительно. Абеляр боялся за их безопасность, потому что дядя был своего рода мудак и не был слишком счастлив по поводу их женитьбы. Поэтому он спрятал Элоизу в монастыре и вернулся в Париж один, где на него напали и, эм, кастрировали. — Лукас вздрогнул и поправил промежность в своих брюках.
