Большой оххх (ЛП) - Эштон Никки

Две неудачные попытки заняться сексом — нехорошо, и, хотя остаток ночи прошел замечательно, это не выходило у меня из головы, когда ложилась в постель. Очевидно, я тоже была расстроена, и мне пришлось довести себя до оргазма, что было отнюдь не так приятно, особенно потому, что от торта Баттенберг, который мама настояла, чтобы мы с Чарли съели, когда он отвез меня домой, у меня всю ночь была отрыжка.

Я сделала еще один глоток кофе и взглянула на часы, Полли, как обычно, опаздывала, но, к счастью, у меня отгул на полдня, так что я не спешила возвращаться к работе. Я взяла меню и перечитала его в десятый раз, и как только закончила, Полли плюхнулась на деревянный стул напротив.

— Прости, что опоздала, эта чертова ведьма из бухгалтерии вызвала меня, чтобы оспорить мои чертовы расходы на поездку в Лондон. Она пыталась сказать, что мне следовало поехать на метро, а не на сраном такси.

Поскольку подруга продолжала жаловаться, я кивала и слушала, стараясь выглядеть соответственно сочувственной, при необходимости отвечая «да» или «нет». Наконец, она глубоко вздохнула.

— Ладно, что будем есть?

— Я сэндвич на коричневом хлебе с сыром и маринованными огурцами, а ты, как обычно, с тунцом и кукурузой на белом.

Она улыбнулась мне и помахала официантке.

— Ты так хорошо меня знаешь.

После того, как мы озвучили наши заказы, Полли надула щеки и сняла жакет.

— Итак, расскажи о Чарли.

Полли пару дней была на курсах в Лондоне, так что у меня не было возможности ввести ее в курс дела, за исключением короткого звонка в воскресенье, но потом ее поезд проехал через туннель, и мы оказались отрезанными.

— Ты сказала, что он остался на ночь, так что, как я понимаю, у вас был секс.

Я покачала головой.

— Нет. Мы были слишком пьяны, а потом в воскресенье утром мой отец испортил настроение.

Не знаю, что помешало мне рассказать Полли о конфузе с Чарли, потому что обычно я рассказывала ей все. Возможно, если бы не собиралась встречаться с ним снова, я бы это сделала, но, учитывая, что он пригласил меня на другое свидание, действительно хотела сохранить эту маленькую информацию при себе.

— О черт, как он это сделал? — спросила она.

— Чарли столкнулся с ним на кухне, а папа был голый. — Я уронила голову на стол и застонала. — Это было ужасно, он даже дал ему совет, как доставить мне утренний оргазм.

Лицо Полли опустилось рядом с моим на деревянный стол.

— Говориль, он давал ему советы по сексу? — прошипела она.

Я села и едва не задела ее по голове.

— Ага.

— Черт, неудивительно, что у вас не было секса. Итак, я так понимаю, все, ты его больше не видела?

— Нет, я встречалась с ним вчера вечером.

Полли взвизгнула и захлопала в ладоши.

— Расскажи мне, расскажи, расскажи!

— Мы ходили в кино, потом ели пиццу, о, а потом всей семьей ели торт.

Она громко фыркнула от смеха, откинулась на спинку стула и постучала длинным ногтем цвета электрик по столу.

— Вы ели торт с Диксонами?

Я кивнула.

— Да, и он все равно снова пригласил меня на свидание.

— Да ну на, — крикнула она, а затем огляделась и одарила всех извиняющейся улыбкой, прежде чем снова повернуться ко мне. — Серьезно?

— Да, но торт — не самое худшее.

Я съежилась, подумав о голове.

— Что может быть хуже, чем есть торт в кругу семьи? — недоверчиво спросила она.

Затем я рассказала всю историю и наблюдала, как моя подруга забилась в истерике. Она была так удивлена, что даже не заказала свой любимый шоколадный брауни.

***

Когда я вернулась домой, Меня встретила гробовая тишина, что было чудом, потому что в нем всегда кто-то был. Я, по крайней мере, ожидала, что Рубен будет поблизости, поскольку у него был самый свободный график учебы в колледже, о котором когда-либо слышала. Наслаждаясь тишиной и покоем, пошла на кухню, включила чайник, чтобы выпить чашку чая, и заметила на столе папин портфель.

Должно быть, заходил домой, а потом снова ушел, но он никогда не оставлял свой портфель, если работал. Нам, детям, всегда было интересно, что папа в нем хранит, потому что всегда был заперт и нельзя было в него залезать. Так было много лет с тех пор, как мы были маленькими. Я сомневалась, что там хранились записи пациента, они были бы под замком или лежали бы на его компьютере в офисе в городе, так что, возможно, это были всего лишь его бутерброды.

Ожидая, пока закипит чайник, я прислонилась спиной к стойке и с подозрением посмотрела на коричневый портфель. Было странно, что он скрывал содержимое, особенно когда был так откровенен во всем остальном — ради Бога, он разгуливал голым перед моим парнем, скорее всего, без малейшего намека на стыд.

Я прикусила нижнюю губу, медленно подошла к столу и подняла его. Он был не особенно тяжелым, но внутри определенно что-то было. Я встряхнула его и услышала, как перемещается содержимое — слабый стук указывал на то, что там было больше одного предмета. Я немного потрясла его, а затем поднесла к лицу и уставилась на замок.

— Что ты делаешь?

— Ради Бога, Деклан, — воскликнула я и уронила портфель так быстро, как будто он обжег мне кожу. — Ты напугал меня до смерти.

Деклан рассмеялся и встал рядом со мной.

— Ты же знаешь, что одним взглядом ты не откроешь его.

— Там есть что-что еще, кроме бутербродов.

Деклан наклонился, всмотрелся в портфель и ткнул пальцем.

— Как думаешь, что?

Я пожала плечами.

— Это как-то связано с его клиентами?

— Может быть, его дневник, он должен был держать его под семью замками.

— Нет, он бы не оставил его там на случай, если его украдут.

Я наклонилась, моя голова оказалась рядом с головой Деклана, и мы оба продолжали смотреть, как будто могли видеть сквозь кожу каким-то взглядом сканером. Я понятия не имела, как долго мы так простояли, когда открылась кухонная дверь.

Мы оба подпрыгнули и повернулись, чтобы увидеть Рубена, его брови сошлись на переносице, когда он наблюдал за нами.

— Какого хрена вы делаете? — спросил он, проведя рукой по своим темным волосам и с важным видом подойдя к нам.

— Выясняем, что на самом деле в портфеле, — ответил Деклан. — И почему папа держит его под замком.

Лицо Рубена расплылось в улыбке, и я поняла, как сильно мне этого не хватало. Он был красивым мальчиком с темно-каштановыми волосами и такими же глазами, но его постоянный хмурый взгляд, как правило, портил его внешность.

— Хотите взломать? — спросил и пошевелил бровями.

Мы с Декланом отскочили на шаг назад.

— Нет, — выдохнула я. — Иван, черт его, Грозный убил бы нас.

— Да, — согласился Деклан. — Он бы взбесился.

— Кто ему скажет?

Рубен неторопливо подошел к ящику рядом с плитой, достал нож и металлическую шпажку и поднял их нам.

— Я могу отпереть его и снова запереть с помощью этого, — сказал он, небрежно пожав одним плечом. — Папа никогда не узнает.

— Нет! — Деклан положил руку на плечо Рубена. — Мы не должны.

— Вы двое были единственными, кто испепелял портфель взглядом. Теперь вы меня заинтересовали. Давай, отойди с дороги.

— Руб, — тихо сказала я. — Если честно, я не уверена в этом.

Он бросил на меня свой обычный хмурый взгляд и встал между нами.

— Перестаньте быть такими слабаками.

Через пару секунд мы услышали тихий щелчок замка, и Рубен отступил на шаг.

— Что теперь? — Я спросила.

Деклан и Рубен выжидающе посмотрели на меня.

— Ни за что, я этого не сделаю. Ты, ты старший.

— Нет, Дэнни на две минуты раньше.

— Ну, вряд ли мы можем позвонить ему и уговорить приехать, не так ли? — Сказал Рубен и подтолкнул меня вперед. — Ты единственная девочка и любимица папы.

— Нет, не я, а Дэнни.

— Нет, не она, а Дэнни.

Мы с Декланом ухмыльнулись друг другу, а затем обернулись и увидели, как Рубен закатывает глаза, глядя на нас.

— Ах, черт возьми, — сказал он и рывком расстегнул кожаный ремень, который закрывал верхнюю часть портфеля. Затем потянул его за ручки и просунул голову внутрь. Через несколько секунд он бросил портфель обратно на стол и повернулся, чтобы посмотреть на нас с неподдельным ужасом в глазах.