Неотразимый (ЛП) - Валентэ Лили

— Какая же ты извращенка, — я прищелкиваю языком в притворном неодобрении. — А Мария знает о твоих пристрастиях? Полагаю, что нет, иначе не пригласила бы тебя на собрание цивилизованных людей.

— Она понятия не имеет. Шляпа сбивает людей с толку, заставляя думать о том, что я милая старушка, — Хиллари улыбнулась Джейку, явно довольная собой. — А что насчет тебя, красавчик?

— А что насчет меня, мэм? — спросил Джейк с идеальной смесью уважения и веселья в голосе. Я посмотрела на него, с облегчением заметив, что он остался вместо того, чтобы бежать в ванную и скрыться от нашего с Хиллари сумасшествия.

— Ты безопасен? — Хиллари прищурилась. — Будешь хорошим парнем? Или втянешь нашу Шэйн в неприятности?

— Я бы не сказал, что безопасен, но знаю, когда нужно вести себя достойно, — сказал Джейк, добавив отрезвляющим тоном, — и обещаю, что доставлю Шэйн только хорошие неприятности.

— Те, что мне нравятся? — я склоняю голову на бок, заглядывая в его темные глаза.

— Те, что тебе нравятся, — отвечает он, и мне хочется, чтобы Джейк сдержал свое обещание.

Черт возьми, этот мужчина такой сексуальный. И с каждой минутой становится более привлекательным. Я никогда не представляла, что его большое, мускулистое тело обладает острым умом, проницательностью и острым языком, заставляя меня чувствовать себя так, словно он все еще целует меня.

Боже, этот поцелуй…

Я полностью растворилась в диком, безрассудном голоде, который он пробудил во мне. Если бы Хиллари не прервала нас, я бы трахнула ногу Джейка на крыше здания, окруженная толпой толстосумов, которых не могла лишиться. Фонд Уиллоуби зависел от таких людей, которых не интересовали все эти публичные хоккейные разборки.

Я должна была поблагодарить Хиллари, поэтому наклонилась и обняла ее.

— Спасибо, леди.

— За что, подруга?

Она нежно похлопала меня по спине своими костлявыми руками, посылая по моему позвоночнику волны тоски к груди. Хорошее чувство, когда тебя любит кто-то старше и мудрее, а Хиллари была одной из немногих таких людей, оставшихся у меня.

— За то, что не дала мне опозориться с новым красавчиком-бойфрендом, — я отстранилась. — И за то, что снова подшутила надо мной и книгой о сексе. Знаю, что пришло время для нового материала, но мне вполне нравится этот.

— Хорошая шутка, — говорит Хиллари, усмехаясь, — Зачем искать новую шутку, если старая все еще заставляет людей плеваться собственными напитками.

Джейк рассмеялся.

— Этого не было! Я проглотил. Было сложно, но я проглотил.

— Вот и она так говорит, — сказала Хиллари, заставляя Джейка вновь усмехнуться.

— Ох, и за это тоже спасибо, — рассмеялась я, похлопав Джейка по спине. — И за то, что так волнуешься о моем новом мужчине. Ты лучшая, Швайцбурглар. Я тебя люблю.

Хиллари улыбалась, ее глаза сияли.

— Я тоже люблю тебя. Не волнуйся о том, что поставишь себя в неловкое положение. Здесь все рады видеть тебя счастливой с этим парнем, но ты нас даже не представила. У тебя ужасные манеры, знаешь ли.

— Знаю, — я пожимаю плечами. — Можешь звать его красавчиком, — указываю на Джейка рукой и улыбаюсь, удивленная тем, что он смотрит на меня с настоящей любовью. — Или Джейк. — добавляю я, чувствуя, как по-особенному его имя звучит. — Иногда он на него откликается.

— Мне нравится и так, и так, — говорит Джейк, протягивая руку Хиллари. — Джейк Фальконе, мэм. Рад знакомству.

— Хиллари Швайцбургер, — она пожимает его ладонь. — Она зовет меня Швайцбурглар, потому что я отобрала у нее картошку фри, когда она была маленькой, но ты можешь звать меня Хиллари.

— Рад знакомству, Хиллари, — говорит Джейк. — И спасибо за предупреждение. Я буду приглядывать за своей картошкой, когда вы будете рядом.

Хиллари отпускает руку Джейка, сморщив нос и отмахиваясь.

— Не стоит, милый. Я больше не могу есть жареную пищу. От нее у меня каждый раз начинается фокстрот по-мексикански.

Джейк хмурится, желая что-то сказать, но я качаю головой.

— Не спрашивай, — шепчу я. — Тебе это не нужно.

— Когда мы с Шэйн только познакомились, она называла это оргазмической струей, — радостно говорит Хиллари, вызвав у меня стон. — Такой грязный ротик у этой малышки. Я смеялась так, что едва не потребовалось швы накладывать.

— Прекрати, — умоляю я, — Никаких историй о десятилетней Шэйн. Признаю, что я была непослушной. На этом закончим.

— Не знаю. Думаю, мне бы понравилось несколько историй, — говорит Джейк с ехидной усмешкой.

— Нет! — я пронзаю ее тяжелым взглядом, прежде чем продолжить. — Я серьезно, женщина. Хочу сохранить хоть немного загадочности, но этого не случится, если ты станешь рассказывать о том, какой вредной я была.

— Ты вовсе не была вредной, — улыбка Хиллари исчезла. — Всего лишь маленькой девочкой, которая старалась показать себя сильной в ужасное время. Ты была очень храброй. — Она коснулась локтя Джейка. — Шэйн одна из самых храбрых людей, что я знаю. Она сполна хлебнула горя, мальчик. Обращайся с ней достойным образом, иначе мне придется убить тебя во сне.

Джейк серьезно кивнул, пока я боролась с огромным желанием сбежать и спрятаться.

— Обещаю. Так и будет.

— Все хорошо. Довольно об этом, — говорю я, стараясь выдавить улыбку. Разговор напряженный, но этого следовало ожидать. После смерти тети Тэнси Хиллари взяла на себя обязанность моей матери. — Угостить тебя выпивкой, Хиллари? Или поешь что-нибудь?

— Нет, спасибо, куколка. Я собираюсь обойти выставку и найти что-нибудь пикантное, — Хиллари подмигивает. — Бог создал прекрасные вещи, и мне нравится смотреть на них. Даже если обнаженная фигура вырезана из мрамора.

Джейк смеется. Я снова наклоняюсь, чтобы обнять Хиллари, а затем остаюсь наедине с Джейком.

И впервые за сегодняшнюю ночь я не знаю, что сказать. Общение с Джейком было легким, но сейчас, кажется, я потеряла контроль над веселой и игривой Шэйн, которой решила быть с ним.

Прежде чем успела расслабиться и вздохнуть, Джейк нежно похлопал меня по спине теплой рукой.

— Я читал о твоих родителях, об аварии, пока гуглил прошлой ночью. Мне жаль.

Я киваю, не сводя взгляд с полупустого бокала.

— Или он наполовину полон? — бормочу я, борясь с подступающей волной эмоций.

Я не предполагала, что сегодня придется иметь дело с чувствами, не полагала, что прикосновение Джейка может быть успокаивающим и возбуждающим одновременно. Это хорошо, потому что мне хочется помочь ему еще больше, но мне хочется спокойствия.

Утешение связывает намного быстрее секса, но ничего из этого не подходит для наших с Джейком отношений.

— Думаю, наполовину полон, — говорит он, как будто ему не составляет труда проследить цепочку моих мыслей. — И думаю, что ты довольно милая.

Я смотрю вверх, не отводя от него взгляд, хоть и хочу отвернуться.

— Я не удивительная. Обычная.

— Не согласен.

Я снова качаю головой.

— Ты не понимаешь. Все не так. Люди, которым никогда по-настоящему не везло, считают, что нужна нечеловеческая сила, чтобы продолжить жить после того, как все летит под откос, но это не правда.

Я смотрю вниз, проводя пальцем по краю бокала, задаваясь вопросом о том, не будет ли это пошлостью, если допью остатки шампанского.

— Люди запрограммированы на жизнь. Мы продолжаем двигаться вперед, продолжаем жить, даже когда жизнь причиняет боль. Это не сила, не чудо, а всего лишь биологическая необходимость. Равносильно тому, когда ты стараешься вынырнуть, даже если перед этим имел твердое желание навечно уйти на дно.

— Чушь собачья, — говорит он, вынуждая меня удивленно моргнуть.

— Это не чушь, — к черту пошлость. Одним глотком допиваю шампанское и оглядываюсь в поиске официанта с подносом, но конечно, когда мне действительно потребовался второй бокал шампанского, весь персонал столпился на другом конце выставки. — Кроме того, многие дети теряют родителей, но большинство из них не имеет милых, чудесных тетушек, которые купаются в деньгах и могут позаботиться о них. Мне было легче, Джейк. Я оказалась одной из счастливчиков.