Дракон моей мечты (ЛП) - Фэничел Энди

Я никогда не смогу насытиться этой женщиной. И прокладываю дорожку поцелуев вниз по ее ребрам и вдоль бедер.

Прижимая ноги к матрасу, она приподнимает бедра, и я провожу пальцем по ее мокрой киске.

— Диего. О, это… О.

Она щиплет себя за соски и трется о мою руку.

Я обвожу круг вокруг ее клитора и дразню, пока она дико не подскакивает с кровати.

Устраивая свои плечи между ее бедер, я перекидываю ее ноги себе на спину и зарываюсь ртом в ее киску. Ее запах заставляет мой член болеть от желания снова оказаться внутри нее, но мне нужно ее удовольствие в первую и последнюю очередь. Я скольжу языком глубоко в нее, и она поднимается, выкрикивая мое имя.

Пробуя ее всю на вкус, я скольжу внутрь и наружу, прежде чем пососать ее клитор и ввести в нее палец.

Ее ногти впиваются в мои плечи, и Скарлетт кричит, пока ее киска пульсирует, а тело дрожит.

Я обнимаю ее, пока не угасают последние остатки ее оргазма, затем заполняю ее лоно своим членом. Я хочу двигаться медленно, но так чертовски возбужден, что врываюсь в нее жестко и быстро.

Она отвечает на каждый толчок, и когда я целую ее, Скарлетт открывает рот, и ее язык прижимается к моему.

Мы занимаемся любовью нашими ртами в ритме наших тел, сливаясь воедино.

Мои ноги и позвоночник покалывает, и я вонзаюсь в нее сильнее, перенося свой вес на руки, чтобы усилить толчки.

Протянув руку между нами, Скарлетт трет свой клитор и вскрикивает, когда ее настигает очередной оргазм. Ее киска пульсирует вокруг меня и доводит до края удовольствия.

Последний толчок, и я наполняю ее своим семенем и притягиваю в свои объятия.

Несмотря на то, что в ней почти метр восемьдесят, я все равно намного крупнее и вешу намного больше. Я перекатываю нас так, что она распластывается поперек моего тела, и я все еще внутри нее.

Она виляет своей попой, хороня меня глубже в себе.

— Так хорошо чувствовать тебя внутри меня.

Мой член возвращается к жизни.

— Если ты продолжишь двигаться и говорить в таком тоне, нам придется начинать все сначала.

— Тебе нравятся грязные разговорчики?

Она снова шевелится.

— Это зависит от того, что ты скажешь.

Я провожу пальцами дорожку вниз по ее позвоночнику и вдоль расщелины ее задницы.

— Что, если я скажу, что хочу, чтобы ты взял меня сзади?

Скарлетт скатывается с меня и становится на колени на матрасе, задрав свою потрясающую попку вверх, а ее киска блестит внизу.

Мой член сразу становится твердым, как камень, и быть драконом кажется довольно замечательной вещью. Я хватаюсь за свой ствол и встаю на колени позади нее.

— Я очень люблю грязные разговоры.

Другой рукой я сжимаю ее попку, и мои пальцы задевают ее чувствительную дырочку.

— Да! — кричит она в ответ.

Всаживаясь на ее киску, я дразню ее задницу и трахаю ее до тех пор, пока мы оба не начинаем кричать от удовольствия. Мне никогда не будет ее достаточно.

Притягивая Скарлетт к себе, я обнимаю ее и натягиваю на нас одеяло.

— Я люблю тебя, Скарлетт Стрит. День, когда ты вошла в мой магазин, был величайшим днем в моей жизни… до сегодняшнего дня.

— Я тоже тебя люблю, — отвечает она сонным голосом, и она полностью расслаблена в моих объятиях.

Придется подождать до того времени, когда она проснется, чтобы рассказать о своих мечтах на наше будущее. К счастью, она остается здесь, и я планирую максимально использовать каждую секунду.

Эпилог

Скарлетт

Я вся в синей краске. Несмотря на то, что я провела последние шесть месяцев, живя в квартире Диего, я все еще люблю студию в моей старой квартире.

Я работала над темно-синим ночным небом, таким, каким я вижу его, когда мы летим вместе. Звезды — полосы на иссиня-черном фоне, потому что они мелькают так быстро. Вдалеке лунный свет отражается от озера. Это мрачно, но в то же время вселяет надежду.

Нуждаясь в отвлечении, пока Диего уехал на целый день проведать Шона, я думаю, что картина получается хорошей. Я накрываю холст, вешаю халат на крючок у шкафа и направляюсь на кухню, чтобы прибраться.

Счищаю краску из-под ногтей, когда низкое рычание привлекает мое внимание к дверному проему.

Диего смотрит на меня с огнем, пылающим в его глазах.

— Ты такая красивая.

Быстро вытирая руки, я бросаюсь к нему и обвиваю ими его шею.

— Ты быстро добрался домой.

Он крепко обнимает меня и запечатлевает долгий поцелуй на моей щеке.

Переходя к поцелую, я открываюсь для него и вознаграждаюсь его теплым языком у меня во рту. Моя киска сжимается от желания, которое только Диего может пробудить во мне.

Неохотно я прерываю поцелуй со стоном.

— Я скучала по тебе.

Диего ласкает мою челюсть тыльной стороной костяшек пальцев.

— У меня есть кое-что для тебя.

Я немного отхожу.

— Пожалуйста, не говори мне, что у тебя ухо Шона в коробке или что-то в этом роде.

От того, как он смеется, низко и опасно, у меня волосы на затылке встают дыбом. Он ухмыляется.

— Нет. Шон не помнит ничего из того, что было после колледжа. Он посещал множество врачей, которые не могут объяснить его амнезию. Он больше не шериф, но работает в офисе шерифа. Я поехал к нему домой, и там не было видно ни одной женщины.

— Я рада. Тогда что у тебя есть для меня?

Мое сердце бешено колотится.

Диего подталкивает меня спиной к дивану, и когда мои колени касаются подушек, я сажусь.

— На самом деле это то, что было у меня в течение нескольких месяцев. Просто подумал об этом, когда увидел тебя в окне.

— Я перепачкана вся в краске, и это заставило тебя захотеть сделать мне подарок?

Это вызывает смех.

Он опускается на колени на полу передо мной и берет меня за руки.

— Ты всегда выглядишь прекрасно, когда рисуешь.

Даже если я знаю, что это неправда, я не поправляю его. Тот факт, что он считает меня красивой, такой особенный.

— Мне ничего не нужно, Диего. Ты — единственный подарок, который мне когда-либо понадобится.

То, как расцветает его улыбка и загораются его драконьи глаза, наполняет меня радостью.

— Это нечто особенное. Я начал работу шесть месяцев назад и должен был отдать тебе раньше, но я нервничал.

— Ты нервничал? Ты что, дразнишь меня?

Диего редко нервничает. Нет никаких препятствий, которые он не смог бы преодолеть самостоятельно или с помощью наших друзей из Кричащего Леса.

Он целует мою правую руку, а затем левую.

— Скарлетт, ты принесла в мою жизнь больше счастья, чем я когда-либо мог мечтать. Если бы кто-нибудь спросил меня в сентябре, могу ли я влюбиться, я бы посмеялся над ними. Я бы сказал, что монстры не могут влюбляться, и, черт возьми, у них точно нет такого удивительного человека, в которого можно влюбиться.

У меня в горле встает комок. Мы оба были неправы во многих вещах, когда впервые встретились.

— Ты не монстр, — поправляю его и смахиваю сбежавшую слезу.

Другая льется по щеке, и Диего ловит ее большим пальцем и целует мою слезу радости.

— Я так сильно люблю тебя, и не хочу, чтобы мы расставались.

— Мы не расстанемся.

Мое сердце колотится, и я не уверена, боюсь ли я того, что он собирается сказать, или нет.

— О боже мой, ты болен, Диего?

Он смеется.

— Нет. Я в порядке.

У драконов обостренные чувства. Я хватаюсь за живот и грудь, как будто могу найти проблему.

— Я больна? Ты что-то чувствуешь?

Диего хватает меня за руки.

— Ты не больна, золотая.

— Тогда в чем же дело? Я могу сказать, что ты кое-что знаешь. Твои ноздри раздуваются.

Я прищуриваюсь и смотрю на его нос.

Диего прижимает мои руки к животу и приподнимает мой подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза.

— Ты беременна. Я чувствовал что-то другое в течение нескольких недель, но не понимал этого до прошлой ночи.

В моем сознании пусто. Я глажу свой плоский живот.

— Я думала, это невозможно?