Дракон моей мечты (ЛП) - Фэничел Энди

Я изучаю каждого входящего человека, и ни один из них не соответствует описанию или размерам мужчины, которого я ищу. И тут замечаю Шона. В нем почти два метра роста, и он большой. Не ровня мне и не ровня вампиру, но определенно представляет угрозу для человека.

Я чувствую и обоняю ярость Шона.

Как только наступает время официального открытия, я выполняю свою работу как владелец галереи. К половине десятого половина картин продана гораздо дороже установленных цен. Я разрешал немного торговаться, если более чем один человек хотел получить одну вещь.

Мой взгляд не отрывается от Скарлетт. Мне нравится, что она расслаблена и наслаждается вниманием к своему искусству. Она разговаривает с пожилой парой и смеется.

Лили расхаживает с напитками на подносе, в то время как Лоренцо спокойно осматривает толпу и очаровывает дам.

Дэн стоит у прилавка, готовый принимать у людей деньги.

Мое внимание отвлекается на несколько минут, когда я завершаю сделку по картине «Океан». Когда я не вижу Скарлетт, я впадаю в панику.

Пронзительный крик феи, попавшей в беду, поражает мой обостренный слух, и я бегу к задней двери, чтобы найти Лили.

Лоренцо следует за мной по пятам, когда мы вылетаем через заднюю дверь.

Крупный мужчина в плаще и шляпе прижимает тряпку к лицу Скарлетт, в то время как Лили тянет его за руку.

Скарлетт пинает его по голени и отталкивает. Она падает на асфальт в переулке. Ее глаза немного отрешены, но она в сознании.

— Нет!

Шляпа Шона падает, когда он использует свое огромное предплечье, чтобы оттолкнуть Лили.

Фея отлетает от удара, но Лоренцо использует вампирскую скорость и ловит ее прежде, чем она травмируется.

Шон бросается к Скарлетт.

Я бегу вперед и хватаю его за горло, приподнимая над землей.

— На твоем месте я бы больше к ней не прикасался.

Мой дракон близок к потере контроля. Большое усилие говорить четко, а не рычать и нападать.

Глаза Шона выпучиваются, и страх пульсирует от него, как вонь от скунса.

Это разжигает мое желание свернуть ему шею.

Глава 8

Диего

Одно крошечное движение руки, и я мог бы покончить с ним навсегда.

Я мог бы убить Шона на месте, но Скарлетт трогает меня за плечо. Ее мягкий голос совсем рядом с моим ухом.

— Я не ранена.

Дракон успокаивается, и мои крылья возвращаются на место. Я уверен, что ткань порвана, но с этим ничего не поделаешь. Я отпускаю Шона.

Держась за горло, он хватает ртом за воздух.

— Вы могли бы спасти себя, шериф, если бы ушли сейчас и никогда больше не беспокоили мисс Стрит.

Сердитые карие глаза, глубоко посаженные в глазницах под мощными бровями, сузились на мне, а затем на Скарлетт.

— Ты трахаешься с этим уродом? Ты шлюха. Ты принадлежишь мне!

— Я никому не принадлежу, — отвечает она слабым голосом, и мне это ни капельки не нравится.

— Ты знаешь, чего хочешь. Я заботился о тебе, Скарлетт. Я дал тебе дом. Мы — семья. Я никогда не заставлял тебя работать или платить за что-либо, — ярость скрывается за его умоляющим тоном.

Мое отвращение так велико, что мне хочется ударить его по лицу, пока я не услышу, как хрустят кости.

— Я собираюсь предупредить тебя, О'Херн. Скарлетт больше не желает быть твоей собственностью. Она принадлежит только самой себе. Если ты сейчас же не уйдешь и никогда больше ее не побеспокоишь, я буду вынужден сделать что-то опрометчивое, что навсегда изменит твою жизнь.

Он встречается со мной взглядом.

— Урод, ты ничего не можешь мне сделать. Я — закон. Я уничтожу тебя и этот город, любящий уродов. Сделаю так, что тебя и всех твоих маленьких друзей-уродов посадят в тюрьму и препарируют для правительственных исследований.

— Нет, ты этого не сделаешь, Шон.

Моя сильная женщина вернулась в Скарлетт. Она выходит из-за моей спины.

— Ты не причинишь вреда никому из этих людей.

— Если ты пойдешь со мной, я оставлю их в покое, детка. Просто садись в фургон, и мы поедем домой, — даже в его мягком голосе слышится зло.

Она делает шаг ближе к нему.

— Я не могу позволить ему причинить вред жителям Кричащего Леса, Диего. Мне жаль.

— Скарлетт, это чудовище — то, чего ты хочешь?

Она, должно быть, в ужасе, если действительно верит, что этот кусок дерьма когда-нибудь сдержит свое слово.

Я хочу перегрызть ему глотку. Мне приходится приложить немало усилий, чтобы мой голос звучал ровно. Мне нужно, чтобы она приняла это решение сама. Как бы сильно я ни хотел утащить ее и оставить у себя, это должен быть ее выбор.

— Я не могу позволить ему причинить вред кому-либо еще.

Слезы текут по ее лицу.

— Доверься мне.

Мое сердце разрывается, и я касаюсь ее руки, когда она проходит мимо.

Скарлетт останавливается, хватает меня за руку и отступает назад, рядом со мной.

— Ты не можешь убить его. Люди придут искать его. Он свинья, но он все еще шериф.

В глазах Шона вспыхивает страх.

Я даже не могу начать выражать, насколько это приятно.

Лоренцо делает глубокий вдох.

— Ах, да, это тот аромат, которого я так долго ждал.

— Что вы за уроды? Ящерица и альбинос? — говоря, Шон отступает назад.

Позади Шона Лоренцо обхватывает рукой его горло и впивается зубами в толстую шею.

Глаза Шона расширяются, и он застывает на месте.

— О боже, не делай из него вампира, — говорит Скарлетт, указывая на кровь, просачивающуюся между губами Лоренцо и артерией Шона.

Лили издает тихий смешок.

— На самом деле это так не работает. Это просто выдумка, Скарлетт.

Держа обе руки Скарлетт, я отвожу ее взгляд от Шона.

— Милая, у нас есть варианты. Вампиры могут убивать своим укусом, они могут обездвиживать, как ты сейчас видишь, или Лоренцо может забрать воспоминания О'Херна. Он никогда больше не побеспокоит тебя, потому что не вспомнит, что когда-либо знал тебя. Он ничего не вспомнит. Это будет чистый лист.

— Он не вспомнит — значит, у него не было бы причин снова искать меня или причинять вред кому-либо в Кричащем Лесу?

Скарлетт смотрит поверх моего плеча, затем снова на меня.

— Он заслуживает гораздо худшего, но, если ты не хочешь привлекать его к ответственности и не позволяешь мне убить его, это лучшее, что я могу предложить. Тебе решать, любовь моя. Лоренцо сделает то, что ты пожелаешь. Он может перегрызть ему горло и спрятать тело, или отвезти его обратно, чтобы он ничего о тебе не помнил, или оставить его в покое. Возможно, страха перед тем, что может случиться, будет достаточно, чтобы удержать его от опрометчивого поступка.

Я никогда не хотел никого убивать, но часть меня хотела бы, чтобы она выбрала смертный приговор. Хотя я знаю, что она этого не сделает.

— Если мы ничего не предпримем, он вернется или, что еще хуже, найдет другую женщину, и станет издеваться над ней.

Страх омрачает выражение ее лица.

— Нет никакой гарантии, что удаление его воспоминаний сделает его лучшим человеком. На самом деле, я скорее сомневаюсь, что это произойдет. Мне придется время от времени проверять его и убеждаться, что ни одна другая женщина не попала в плен, но угроза будет меньше, по крайней мере, на долгое время, пока он справляется с тем, что у него нет прошлого.

Несмотря на мое желание наблюдать, как Шон умирает в страхе и боли, я люблю Скарлетт и никогда не рассматривал реальное убийство. Я люблю ее доброе сердце.

— Забери его память, — говорит она, встретившись со мной взглядом. — Мне жаль обременять тебя проверкой его состояния, но это честная сделка. Он украл часть моей жизни, мы забираем часть его.

Я заключаю ее в объятия, смотрю на Лоренцо и киваю.

— Давай зайдем внутрь, любимая. Я думаю, сегодня вечером ты должна только блистать.

Напряженная и дрожащая, Скарлетт позволяет мне отвести ее обратно в галерею.

Лили бросается вперед и открывает нам дверь.

— До сих пор это была очень волнующая ночь.