Тайный ребёнок от Босса (СИ) - Лэнг Лили

— Почему? — разрываю на всякий случай бумагу на несколько частей. Мало ли, вдруг опять передумает.

— Уже неважно. Иди чайник ставь и оголяйся, — отмахивается Рома.

— Я вас не понимаю, — бурчу себе под нос и, снимая сапоги, иду на кухню. Укол всё же важнее будет, чем выяснения отношений.

— Я считал тебя любовницей Рахлина, — нехотя выдаёт мужчина, хлопаю себя по лбу.

— Ладно, женский коллектив верит, но вы-то! — аж разворачиваюсь возмущённо.

— Не был убеждён, пока ты с ним по подсобкам да курилкам зажиматься не начала, — огрызается шеф и, отодвинув меня, идёт к раковине мыть руки.

— И вы только ради этого приехали ко мне? — прищуриваюсь недоверчиво, щёлкая кнопкой включения на электрическом чайнике.

— Слушай, я не умею извиняться. Просто забудем сегодняшний разговор. Увольнять тебя из-за отказа спать со мной не буду. Но предложение ещё в силе.

— Предложение?

— Давай по-честному. Секс у нас с тобой просто крышесносный. Мы идеально подходим в горизонтальной плоскости и по темпераменту. Вот и совместим приятное с полезным. На работе никто ни о чём не узнает.

Приплыли, Ланская.

Один тебе отношения романтические предлагает. Со свиданиями под луной.

А второй — просто секс без обязательств.

И вот даже не знаешь, что выбрать.

Можно вариант три, где я выбираю себя?

— Замечательное предложение, Роман Геннадьевич. И я, возможно, согласилась бы. Только у меня завтра подсадка. А у вас невеста, — в последний момент прикусываю язык, чтобы лишнего об их ребенке не сболтнуть и себя не сдать. Отворачиваюсь, чтобы достать ампулу и досаду свою скрыть.

— Ты про Милану? Она такая же мне невеста, как Рахлин — твой любовник, — хмыкает мужчина и подбирается ближе. — Не знаю, что она там тебе наговорила, но между нами был только секс, который закончился месяц назад. На этом всё. Я свободен, рыжая.

Свободен… А завтра будешь и бездетен, как только девчонку на аборт отвезешь.

И меня не должно это касаться. Нельзя свои взгляды навязывать другому человеку. И осуждать за то, что он не хочет детей. Сама ведь с лихвой получила осуждения за желание завести ребенка без мужа.

Пока я в облаках витаю, Рома уверенно вторгается в личное пространство. Забирает из рук ампулу, суёт в чашку с кипятком и, притянув к себе, целует в губы.

Уверенно, нагло, дерзко. Ломает и сносит все мои барьеры и щиты.

— Решайся, Ланская, — шепчет, жаром тело наполняя.

— Мне нужно подумать, — выдыхаю, запрокидывая голову и подставляя шею под его горячие губы.

— Подумай, пока я доведу тебя до парочки оргазмов, — мурлычет, и его пальцы заползают под пояс брюк.

— Стой. Нет. Мне вправду нельзя перед подсадкой. Никаких контактов.

Рома замирает и отступает.

— И после подсадки около месяца полный половой покой, — облизываю губы, себя обнимаю, потому что замерзаю, потеряв тепло его тела. — А если всё же забеременею, врач может запретить полностью любые контакты. Не уверена, что ты захочешь ждать.

— Начнём с малого, — вдруг выдает мужчина. — Делай свою подсадку. Остальное будем решать по мере поступления. А сейчас повернись, спусти штанишки и нагнись.

— Господи, Бессонов! — прыскаю громко, глаза закатив. — Уверена, ты почти всем своим бабам такое предлагаешь.

— Только избранным, Ланская. И вместо иглы они получали кое-что побольше и потолще, — хмыкает он, набирая раствор в шприц.

Глава 11. Роман

Переговоры прошли просто безупречно. Впервые за несколько месяцев я остаюсь довольным встречей. Себя убеждаю, что не потерял хватку. Возвращаюсь в приподнятом настроении.

Ланская — молодец! Её дотошный анализ расходов, доходов, прибыли и полный пакет документов, что собрала на компанию Гурцева, явно ускорил и поспособствовал заключению контракта с одним из крупных дельцов, работающих не только на территории РФ.

Она не просто собрала информацию, кажется, даже аналитический анализ провела. Выделила всё тезисно. По полочкам разложила. Даже Галина Павловна такого не делала. Теперь-то понятно, почему Рахлин так успешно заключает сделки и выигрывает суды. С такой-то помощницей.

Поднимаясь на этаж, подумываю, как бы рыжую отблагодарить. И все мысли утекают в горизонтальную плоскость. Член в штанах бодро реагирует на скорую встречу.

Только нет моей помощницы в приёмной. Всё выключено, канцелярия собрана, документы на этажерке ровной линейкой. Идеально убрано, будто никто сегодня не сидел за этим столом. И я вспоминаю вспышку гнева.

Блять!

Быстрым шагом добираюсь до кабинета, взглядом сразу цепляю одинокий белый лист с красивым почерком Ланской. Таки уволилась. Бестия рыжая.

— Нужно поговорить, — пыхтит за спиной Рахлин и громыхает дверью.

— Явился заступиться за свою любовницу? — хмыкаю и, обойдя стол, занимаю кресло.

— Бля, Геннадич, ты поэтому её уволил? Из-за сплетни? — Натан волосы взъерошивает и на неформальное общение переходит. Молчу, челюсть сжимаю. Не привык оправдываться и вообще выяснять отношения с чужими мужиками. — Ланская, конечно, баба видная, и не скажу, что не пытался залезть к ней в трусы. Но между нами ничего нет и не было. Когда я Леру со старой работы к себе переманил, она условие поставила. Не смешивать работу и личное. Да и жену я люблю, на других баб не стоит уже.

— Не увольнял я её. Злость сорвал, — нехотя признаю собственный косяк.

— Ну, вот тебе и возвращать. Она дама гордая и злая. На своих эмоциях такое учудит, век не отмоешься, — хмыкает Рахлин и уходит. Правда, у двери останавливается и с прищуром сканирует меня: — Геннадич, ты трахаться с ней вздумал?

— Это уже не твоего ума дело. Иди работай, — хмыкаю, сминая в руках бумагу.

— Я лучше поставлю свой гонорар от Саркисова на то, что тебе ничего не светит, — фыркает Натан и исчезает за дверью.

Давлю улыбку. И внутреннего мальчишку, который соревноваться любит.

Выуживаю телефон, верчу в пальцах, раздумывая, и убираю обратно. Рыжая точно не ответит на звонок. Ещё наврёт, что не дома. Лучше встречусь лично.

Только её и вправду нет дома. Машина стоит на площадке. А сама умотала куда-то. Надеюсь, недалеко, в магазин.

Поднимаюсь на пару ступеней выше от её лестничной клетки и сажусь. Можно было бы и в машине в тепле подождать. Но я специально припарковался подальше от её подъезда. Провороню.

Ждать приходится почти до восьми вечера. Периодически выхожу из подъезда курить. И злиться начинаю. Хернёй маюсь в пятничный вечер. Вместо того чтобы плюнуть и забыть. Баб, что ли, мало в городе? Да полно! Красивее, моложе, сговорчивее. Без тараканов и загонов в голове. Без проблем со здоровьем и перепадами этими странными. Но нет, вцепился в рыжую. И держит ведь меня, бестия.

В окне подъездном замечаю подъезжающую ладу. И из неё выходит моя рыжая. Улыбается незнакомому херу. Позволяет себя приобнять. Сучка, времени зря не теряет. Прощаются, как близкие родственники. Может, брат? Хотя вряд ли брат в губы будет целовать. Первое свидание? Ну, судя по тому, что не пригласила к себе, шансов у бедолаги никаких.

Ланская не торопится заходить. Машина хахаля скрылась, а она стоит. Воздухом дышит. И, кажется, улыбается. С моего ракурса не видно. Блять, мне хочется в её голову залезть.

Приплыли, Бессонов!

Оторвавшись от окна, возвращаюсь на ступени. Через несколько минут лифт всё же движется по шахте. Надеюсь, это не соседи. Меня уже провожали взглядами, полными укора и осуждения. Благо вопросов не задавали.

Пришла моя рыжая. Копается в сумке, а я её ладную комплекцию разглядываю. Округлые бёдра в этих узких джинсах ещё больше к себе внимание привлекают. В офисе она в строгом, деловом и на каблуках. Сейчас другая. Не такая и высокая, в сапогах на плоской подошве. Малышка.

Не выдержав, поторапливаю. Пугается, вздрагивает, упрямится, что-то там требует. Сам затаскиваю в квартиру, про укол напоминаю, знаю, что от терапии своей не откажется. Важнее, чем со мной воевать.