Вера змеи (ЛП) - Дойл Карла

— Это было бы замечательно, но ты и так уже взял отгул на весь день, чтобы подержать меня за руку.

— Я буду брать отгулы каждый день, если это позволит мне держать тебя за руку, Кора.

— Мне бы этого хотелось.

Мне бы понравилось еще больше, если бы он говорил буквально. Может быть, завтра.

— Твой друг-гном снова сможет тебя заменить?

— Нет, Джерри завтра занят, но я уже договорился, чтобы за столом сидел кто-нибудь другой.

— Сначала твой друг-гном, теперь кое-кто еще. В дополнение к тому, что ты заботился о мотеле, ты также перенес оба собеседования, которые я пропустила, и ни один из тех, кого я сегодня поддержала, похоже, не возражал. У тебя, конечно, нет проблем с тем, чтобы заставить людей что-то делать.

— Обратное змеиное очарование, — говорит он, высовывая язык и посмеиваясь.

Бабочки порхают у меня в животе и груди, когда я улыбаюсь ему.

— Я знаю, на меня это тоже действует.

***

Лерой

Сегодня утром я постучал в дверь Коры, одетый в джинсы и футболку с длинным рукавом, обтягивающую бицепсы, на которые она не переставала смотреть до и после вчерашнего футбольного матча. Я был спортсменом до того, как стал монстром, и поскольку мне посчастливилось сохранить этот аспект моего прежнего телосложения, я приложил все усилия, чтобы сохранить его.

Наша продолжительность жизни в качестве трансформированных монстров неизвестна. Доктор Карлофф утверждает, что двадцать с лишним лет назад он пытался создать «средство для улучшения настроения»» для местной вечеринки в честь Хэллоуина, но слишком поздно понял, что использовал неправильный ингредиент. Некоторые люди считают, что это было сделано намеренно. В любом случае, это сделано, и, как я уже сказал Коре, я смирился с тем, кто я есть. Независимо от того, есть ли у меня еще один день или сто лет, я планирую использовать свое время по максимуму.

Сегодня я был рад, что уделял время Коре. Ей не нужна была моя помощь. Она могла бы найти хижины обоих монстров по карте, которую предоставила мэр. Я не беспокоился о ее реакции на Финна или Райетта. Ни один из них не похож на змею, и они оба приличные парни, хотя и не самые общительные. Вот почему меня удивило, что ее интервью с Райеттом затянулось дольше, чем ожидалось. После того, как он ответил на все чудовищные вопросы, они заговорили о скульптурах, вырезанных бензопилой, которые он продает онлайн. Оказывается, Кора — поклонница изделий ручной работы. Информацию я приберегаю для дальнейшего использования.

Из-за их продолжительной беседы пришлось пропустить обед, что меня вполне устроило, поскольку я боюсь объяснять ей, почему не ем. До сегодняшнего ужина еще достаточно времени, чтобы сделать это неизбежно неприятное открытие.

Из хижины Райетта мы с Корой направились прямиком на ее третью встречу, которая первоначально была назначена на вчерашний день. Для Коры это интервью должно было пройти легко. В Дженни Харпер нет ничего угрожающего. Если не считать нескольких перьев, сирена выглядит как обычная женщина. Голос Дженни не действует на монстров так, как на людей, но ей это и не нужно. Ее красота и раскованность — это песня сама по себе. Когда Дженни хочет мужского внимания, она его получает, с песней или без нее. Ее история о монстрах должна стать интересным контентом.

Мое сиденье откинуто назад, а ноги задраны вверх, и я высовываюсь из переднего окна со стороны водителя, когда Кора выходит из дома Дженни вместе с ясноглазой сиреной. Я поспешно привел себя в порядок, затем вышел из машины, обошел ее и открыл Коре дверцу со стороны пассажира. Я слышал, что рыцарство умерло в мире за пределами Кричащего Леса. Пока я жив, я всегда буду ставить дам на первое место. Особенно одну даму, если все пойдет по-моему.

— Дамы, — говорю я, кивая, когда пара подходит ко мне. — Всегда рад тебя видеть, Дженни. Ты занята со студентами-музыкантами?

— Я не настолько занята, чтобы отказаться прокатиться на зеленом монстре.

Ее песня сирены, может, и не трогает меня, но это не значит, что я не слышу ее в ее голосе. Этот звук я хорошо знал год или около того назад.

Кора переводит взгляд с меня на Дженни.

— Ты каталась на мотоцикле Лероя?

— Нет, милая. Это другой его зеленый монстр, — говорит Дженни, даже не удостоив Кору вежливым взглядом. — Или ты бы сказал, монстры? Что из этого верно, Лерой? Как мы теперь называем одноглазых змей?

«Дерьмо».

— Дженни просто дразнится, — говорю я, жестом приглашая Кору садиться в машину.

— О, любимый, — напевает Дженни. — Ты же знаешь, я никогда не дразню тебя.

Двойное дерьмо.

— Нам лучше идти, чтобы Кора не опоздала на следующую встречу.

— Да, — говорит Кора, улыбаясь Дженни и следуя моему примеру. — Спасибо, что нашла время поговорить со мной. Я пришлю тебе копию статьи, прежде чем она будет опубликована.

— Не могу дождаться.

Эти слова идеально сочетаются с комментарием Коры, но когда Дженни шлепает меня по заднице, когда я прохожу мимо, становится очевидно, что она имела в виду меня.

— Я думаю, вы с Дженни близки, — говорит Кора, когда я отъезжаю от тротуара.

Ее внимание по-прежнему сосредоточено не на мне, и она даже краем глаза не смотрит в мою сторону.

— Больше нет. Уже больше года нет.

— Ну, я думаю, она хотела бы снова быть с тобой.

Кора сжимает пальцы на коленях, пока они не превращаются в маленький комочек. Она ревнует? Она ревнует, это видно по ее виду и по голосу.

Я был бы чертовски счастлив, если бы не беспокоился, что длинный язык Дженни все испортил.

— Мы с Дженни никогда не были вместе как пара.

Я оглядываюсь, но Кора не поворачивает головы и не отводит взгляда от лобового стекла.

— И даже если она и заинтересована в возобновлении отношений, я — нет.

Пока я совершаю короткую обратную поездку в мотель, в машине царит тишина. На сегодня интервью больше не будет. Я солгал, чтобы убраться к чертовой матери, пока Дженни не сказала что-нибудь, что могло бы усугубить ситуацию, что она могла бы сделать, если бы добровольно рассказала больше о наших прежних связях.

Приближаясь к мотелю, я протягиваю руку и накрываю сжатые в кулак ладони Коры своими.

— Прости, что поставил тебя в такое неловкое положение.

Теперь она смотрит на меня.

— Ты не обязан передо мной извиняться или что-то объяснять, но…

— Но что? — спрашиваю я, разжимая ее сжатые пальцы, чтобы переплести свои с ее.

— Но было бы приятно узнать, что я брала интервью у одной из твоих бывших — кем бы она ни была. Жаль, что я не знала этого до того, как начала говорить.

— Это изменило бы ответы на вопросы, которые ты задавала?

— Нет, но это изменило бы то, что я сказала.

На ее щеках вспыхивает румянец.

— Я не знаю, почему я рассказала так много информации.

— Какой информации?

— Просто… разные вещи. О тебе. Обо мне. В основном о тебе.

С ее губ срывается легкое ворчание, которое, вероятно, является разочарованием, но звучит очаровательно, как у котенка.

— Только что я задавала ей вопросы из своего списка, а в следующую минуту я…

Она качает головой и вырывает свои руки из-под моих.

— А в следующую минуту ты что? — спрашиваю я, сворачивая на стоянку мотеля.

Припарковавшись на своем обычном месте рядом с офисом, я заглушаю двигатель, затем нежно беру ее за подбородок и поворачиваю ее лицо к себе.

— Дженни пела для тебя?

Я могу представить себе это так, как если бы я был там…Дженни использовала свой голос, чтобы Кора могла описать его для статьи.

— Она сирена, Кора. Именно так они заставляют людей выполнять их приказы.

— И ты думаешь, она сделала это, чтобы я поговорила о тебе?

— Вполне возможно. Я, вероятно, обратил на это ее внимание, когда позвонил, чтобы перенести твое собеседование. Потом, вчера вечером я повел тебя на футбол, а я никогда раньше не водил туда женщину. Монстры сплетничают так же часто, как и люди, так что, возможно, она уже слышала об этом понаслышке. Сегодня я поведу тебя в город… Если она думает, что между нами что-то происходит, я вижу, что она пытается этому помешать.