Алиса Клевер - 69
– Ау! – крикнула я, поднимаясь на кровати. Я все же надеялась, что Андре просто спустился вниз, чтобы меня не будить, но ответом была только тишина. Я встала с постели и босиком прошлепала до ванной. Из зеркала на меня смотрела свихнувшаяся лохматая ведьма с сияющими глазами. Соски напряглись и затвердели, и я вдруг поняла, что мне – впервые, надо сказать, – нравится мое тело. Я всегда пробегала мимо зеркал, стараясь не концентрироваться на себе, чтобы лишний раз не расстраиваться. Припоминала мамины слова из серии «с такими длинными ногами…», утешала себя, что бывает и хуже. В конце концов, нормальная девица.
Сейчас я потратила целых десять минут, разглядывая свое обнаженное тело. Он любит его, он хочет его, сходит с ума, пытаясь овладеть им, и я хотела понять, что в этом теле обладает такой властью над Андре, что именно ему так нравится. Острые плечи? Родинка на боку? Он целовал ее. Чувствительная грудь? Переход от талии к бедрам? Тонкая линия между ягодиц? Ему нравится разводить их в стороны, нравится, когда я краснею. Я вздрогнула и выключила воду, только когда она наполнила всю раковину. Оказывается, я каким-то образом перекрыла слив.
Зубная паста и щетка нашлись в ванной комнате внизу, где воспоминания о вчерашней ночи были особенно остры. Там все еще валялись полотенца, которыми Андре вытирал меня, а коврик на полу – тот самый, на котором я стояла на коленях – был еще влажным. Я опустилась на него, и какое-то время сидела так, в углу, опираясь спиной на холодную кафельную стену. Он чистил мне зубы. Сказал, что мне нужен загар. Андре вел себя так, словно я собиралась остаться тут, в его доме, если не навсегда, то очень, очень надолго. Я не дала себе труда подумать, что именно значило мое согласие покинуть аэропорт, все, чего я хотела, это утолить извращенную жажду принадлежать Андре любым удобным ему способом. Как ни ненавидела я эту жажду, мысль остаться без Андре убивала еще сильнее.
Но что происходит на самом деле?
Я ходила по квартире, рассматривала фотографии – вот Андре с Габриэль, своей матерью, а тут он играет в петанк с какими-то красивыми, хорошо одетыми молодыми людьми. На одной фотографии Андре – совсем юный, а рядом с ним Марко, его старший брат, и какие-то взрослые мужчины. Это его семья, его жизнь. Я хотела в его постель, но не в его жизнь, я совершенно не видела себя в ней. Но ведь я здесь, хожу голой по его дому, разглядываю его фотографии. Кто я? Его любовница, каприз на один вечер? Что-то во мне протестовало против этого предположения. Андре был не из тех, кто разбрасывается полученными от жизни игрушками, и через несколько минут я получила подтверждение этому.
Я не нашла никаких следов своих вещей.
– Что за черт?! – изумленно выдохнула я после того, как поняла, что ни вещей, что снял с меня вчера Андре, ни тех, что были в рюкзаке, ни даже самого рюкзака в квартире нет. Я расхохоталась, упала на красный диван в гостиной и принялась раздумывать над сложившимся положением. Игра продолжалась, и даже когда Андре не было рядом, он управлял мною или, вернее, считал, что управляет. Я отправилась в кухню. Там, как и ожидала, я нашла идеально сервированный завтрак и записку.
«Пожалуйста, съешь и выпей все, что найдешь на столе. Я приеду к обеду. Веди себя хорошо и помни, кто ты и чья ты. И не вздумай что-нибудь выкинуть, знаю я тебя. Я хочу найти тебя дома голой…»
– Нет, ну каков гусь! – воскликнула я, разглядывая стакан с соком, предположительно апельсиновым, а также остывшие тосты и несколько сортов разрезанного на кусочки сыра – все это было разложено на тарелке вместе с орехами и остатками клубники. Рука невольно потянулась к сыру, я была голодна. По правде говоря, я умирала с голоду. Я бесилась от ярости и хотела есть, а еще мне было дико смешно от того, в какую ситуацию я попала. Значит, Андре стащил все мои вещи и запер меня? Обследование входной двери показало, что она заперта на ключ и только ключом может быть открыта. Это вам не английские замочки, которые легко отпереть изнутри. Я поковыряла в замке вилкой, попутно дожевывая тост. Происходящее невероятно развлекало меня, и я хихикала, как ребенок в детском саду, который пытается сбежать с тихого часа. Замок держался.
– Вот черт, – огорчилась я.
Взломщик из меня был никакой, и все же мне безумно хотелось досадить Андре. Итак, ни телефона, ни документов, ни одежды. Конечно, в таких условиях сбежать нелегко, особенно если учесть, что сбегать от него я и не собиралась изначально. Я представила, как Андре сидит в своем кабинете, принимает пациенток, читает данные медицинских тестов – серьезный, сосредоточенный, красивый молодой доктор, очередь к которому расписана на полгода вперед. А сам он только и думает о том, что в его квартире заперта девушка с длинными ногами и с синяком на бедре, голая и без документов. Его собственная живая девушка, с которой он может делать все, что пожелает. О, наверное от этих мыслей его вечно серьезное лицо расцветает, и он улыбается, пребывая в хорошем настроении. Он позаботился обо всем, контролирует все и теперь просто ждет обеда.
Вдруг я поняла, что мне явно чего-то не хватает. Не обо всем ты подумал, мой дорогой рыцарь. Не обо всем.
И я побежала обратно в комнату. Времени было не то чтобы в обрез, но не много. Я принялась методично осматривать шкафы, заглядывать в ящики и рассматривать содержимое коробок, стоящих высоко на стеллажах. Результатом моих быстрых, но вполне систематичных действий стало следующее. Я обнаружила в квартире только мужскую одежду, если не считать красного платка, принадлежащего, как я знала, матери Андре. Зато мужской одежды было с избытком. Я не нашла своих вещей, не нашла ключей, но обнаружила три купюры – две по пять евро и одну в двадцать. Большая удача. Я даже потерла руки от возбуждения. Третье открытие, хотя и вызывало сомнения, но было, по сути, главным. Я нашла лоджию в комнате, являвшейся, скорее всего, домашним кабинетом Андре. С лоджии вниз вела пожарная лестница. Это был путь на свободу. Правда, ненадежный, как все старые пожарные лестницы.
Ты с ума сошла, Даша?
Я отбросила сомнения и достала из кучи тряпья свободные шорты синего цвета – на кулиске. Они подошли лучше других, ибо их можно было затянуть на талии. Еще не хватало мне свалиться с пожарной лестницы из-за того, что я запуталась в слетающих с меня шортах. Сверху – майка, которая, как ни крути, была велика мне. Но это уж не моя проблема. Я нашла бейсболку с надписью «Марсель», которая подошла мне, стоило только затянуть ремешок. Тридцатку я сунула в задний карман шортов, на ноги выбрала шлепанцы, скорее всего, пляжные. И речи не могло идти о том, чтобы лезть в них по лестнице, но зато их можно было легко сунуть в широкие боковые карманы – по одному резиновому тапку в каждый.
